|
«Жизнеописания знаменитых греков и римлян»
ДРЕВНИЙ РИМ
Марк Фурий Камилл
около 447-365 гг. до н.э.
Римляне
часто воевали со своими соседями. Они покорили значительную часть Средней
Италии. В этих нескончаемых войнах прославились многие полководцы: Одним из
наиболее знаменитых был Марк Фурий Камилл. За свои подвиги он четыре раза
удостаивался большого триумфа — высшей награды победителю.
В Риме
ходило немало рассказов о смелости, мужестве, скромности, уме и полководческом
даре Камилла.
Прочную
славу Марк Фурий Камилл завоевал в войне с Вейями, одним из самых богатых и
красивых городов Этрурии1. Сильные Вейи были постоянным соперником Рима, и
между ними часто возникали столкновения. Во многих сражениях римляне терпели
поражения. Исход этой длительной борьбы могло решить только покорение или
разрушение одного из враждовавших городов.
Собрав
значительные силы, римляне осадили Вейи, обнесенные высокими крепкими
стенами. Защитники города были хорошо вооружены и имели достаточные запасы
продовольствия. Осада оказалась очень трудной. Шел год за годом, а овладеть Вейями
все не удавалось.
Прошло
семь лет. Воины и граждане Рима начали роптать: «Наши начальники слишком
нерешительны! Они медлят, как черепахи! Надо их заменить...»
Сенат
прислушался к голосу народа и назначил новых военачальников. Среди них был и
молодой Марк Фурий Камилл.
Понимая,
что сразу овладеть Вейями невозможно, Камилл выступил против тех городов,
которые помогали осажденным. Подчинив их, он несколько облегчил положение
римлян, стоявших под стенами Вей, но осада продолжалась без серьезной надежды
на скорый успех. В разгар войны случилось несчастье. Воды горного Альбанского
озера вышли из берегов и хлынули вниз, заливая луга, пашни, сметая все на
своем пути. Лагерь римлян и их укрепления были сметены потоком. Это было тем
более неожиданно, что после жаркого лета все реки и озера обмелели и в
некоторых источниках иссякла вода. Не умея объяснить причин катастрофы и
пораженные грозным явлением природы, люди сочли это чудом и дурным
предзнаменованием.
Осажденные
радовались несчастью римлян. Один из этрусских воинов насмешливо кричал со
стены города: «Эй, римляне! Плохи ваши дела! Никогда не взять вам нашего
славного города! Это показали Альбанские воды!..»
Случилось
так, что несколько дней спустя, во время стычки у городской стены, этот'
насмешник попал в плен к римлянам. При допросе пленный рассказал следующее:
«Я открою вам тайну, почему я уверен, что никому не взять города. Существует
предсказание, что Вейи только тогда падут, когда враг повернет назад
хлынувшие воды Альбанского озера и помешает им соединиться с морем».
Суеверные
римляне поверили предсказанию. Тысячи воинов вышли с мотыгами и лопатами,
чтобы соорудить преграду на пути вод. Был построен также водоотводный канал.
Однако еще три года пришлось римлянам стоять под стенами Вей.
Наступил
десятый год осады. Римский народ был крайне недоволен. Он требовал
решительных действий. Тогда сенат прибегнул к крайним мерам: все должностные
лица Рима были отстранены от власти, вместо них диктатором был назначен Марк
Фурий Камилл. Ему теперь были подчинены все гражданские и военные власти в
государстве.
Камилл
энергично приступил к делу. Разгромив последних союзников осажденного города,
спокойный за свой тыл, Камилл занялся осадой Вей. Он внимательно осмотрел
укрепления города и понял, что штурмовать этот хорошо укрепленный город
слишком опасна После долгих размышлений он вспомнил, как тысячи римских
граждан рыли землю у Альбанского озера, как быстро рос водоотводный канал...
И пришло решение.
Прежде всего
Камилл отдал приказ прекратить беспорядочные стычки с осажденными. Наступило
затишье. Защитники Вей насмехались над римлянами. Они кричали со стен, что
римляне трусят и поэтому укрылись в своем лагере.
Тем
временем незаметно для осажденных воины Камилла рыли подкоп под стены города.
Почва была мягкой, и работа подвигалась быстро. Сменяясь каждые шесть часов,
римские воины день и ночь рыли подземный ход. Через несколько недель работа
была завершена. Был готов глубокий и длинный подкоп, который заканчивался
внутри города.
Настал
решительный день. Часть римского войска, возглавляемого Камиллом, двинулась к
городу, словно собиралась его штурмовать. Защитники Вей заняли места на
стенах и башнях, готовые отразить врага. В это время другая часть римских
воинов скрытно вошла в подземный ход и вскоре оказалась внутри крепости.
По
преданию, выход из подкопа случайно оказался под храмом богини Геры. Римляне
притаились, ожидая сигнала. В храме происходило богослужение. Послышался
голос жреца, говорившего: «Кто закончит совершение обряда, тот победит...»
В этот
момент римляне, взломав пол, появились перед изумленными этрусками. Схватив
лежавшие на алтаре жертвы, они быстро завершили обряд, повергнув в ужас суеверных
этрусков. В это время шел общий штурм города. Неожиданный удар римских воинов
с тыла решил дело. Вейи пали. Римляне захватили огромную добычу. Но главное —
была достигнута желанная цель: могущественный, опасный соперник был сокрушен.
Камилл
был удостоен большого триумфа. Пышность, с какой прошел триумф, возбудила
зависть некоторых граждан. Особенно их раздражало то, что в триумфальную
колесницу Камилла были впряжены четыре белых коня. «Никто так не поступал,—
говорили завистники,— Камилл хочет сравняться с богами».
Но
вскоре (в 394 г. до н. э.) вспыхнула новая война. На этот раз противниками
Рима стали жители города Фалерий. Римлянам снова понадобился опытный
военачальник, и они опять обратились к Камиллу. Его поставили во главе
римского войска.
Римский;
полководец двинул свои силы к Фалериям. Город этот был прекрасно укреплен, и Камиллу
стало ясно, что одним ударом его не взять. Началась осада.
Уверенные
в (прочности стен, окружавших город со всех сторон, фалерийцы не боялись
врага. На башнях и стенах были только дозорные. Жители продолжали заниматься
своими делами. Даже школа, куда ходили все дети фалерийских граждан,
выходила, как обычно, вместе с учителем за городские ворота для прогулки.
Однако учитель оказался предателем- Он с каждым днем отходил с детьми все
дальше от стен города. Шло время. Однажды, выйдя, как всегда, с детьми из
города, он подвел их к вражескому лагерю и окликнул римских часовых. Передав
им детей* он попросил отвести его к римскому полководцу. Солдаты отвели его и
детей к Камиллу. Учитель низко поклонился и сказал, указывая на детей: «Я
воспитатель этих детей. Моя обязанность обучать их и охранять. Но, Камилл,
оказать тебе услугу для меня куда важнее, чем выполнить долг. Вот почему я
пришел к тебе и привел с собой детей. Бери их, и Фалерий сами падут к твоим
ногам».
Камилл
ужаснулся поступку учителя, предавшего беззащитных детей врагам. Он
отвернулся от учителя и громко сказал окружающим: «Квириты! Все вы знаете,
что война — дело жестокое и часто несправедливое. Но для порядочных людей и
на войне существуют какие-то законы. Все мы желаем победы. Мы не можем
покупать победу ценой преступления. Полководец и его воины должны рассчитывать
на свое искусство и мужество, а не на чужую подлость...»
С этими
словами Камилл повернулся к ликторам и, указав на учителя, сказал: «Возьмите
этого негодяя и свяжите его».
Ликторы
схватили изменника, сорвали с него одежду и связали ему руки за спиной.
«Принести прутья и плети,— приказал Камилл,— и раздайте их детям. А вы, дети,
идите назад, к своим отцам, матерям, а изменника гоните перед собой. Пусть
каждый подгоняет его своим прутом или плетью!»
Когда в
городе стало известно, что благодаря подлому поступку городского учителя дети
попали в руки врага, жители были потрясены. Повсюду слышались рыдания и
горестные вопли. Толпы людей, вышедшие на городские стены, с отчаянием
глядели в сторону римского лагеря. Вдруг все увидели удивительную картину: какой-то
голый человек со связанными за спиной руками, спотыкаясь, брел к городу. За
ним, стегая его плетьми и прутьями, крича и улюлюкая, шли дети. Родные и
близкие, забыв об опасности, бросились из ворот навстречу ребятишкам.
Узнав о
том, что произошло, фалерийцы восхваляли Камилла, называли его отцом родным,
спасителем детей. Народное собрание города решило прекратить сопротивление и
послало именитых граждан сообщить об этом Камиллу. Победитель был милостив к
капитулировавшим фалерийцам. Они должны были заплатить лишь небольшую дань,
чтобы возместить понесенные римлянами расходы. Затем вчерашние враги
заключили между собой дружественный союз.
Однако
большинство воинов было недовольно таким исходом войны. Особенно недовольны
были Камиллом за то, что он не дал разграбить город и захватить добычу, которая,
казалось, уже находилась в их руках. В Риме многие разделяли недовольство
воинов. На Камилла посыпались одно за другим различные обвинения. С горечью
слушал он эти наветы, но не возражал своим хулителям. Он считал, что ему не в
чем оправдываться. Когда же сказали, что Камилл идет против народа и не любит
своих сограждан, он не выдержал и решил покинуть родной город.
Ранним
утром Камилл простился с семьей, вышел из дома и направился к городским
воротам. Выйдя из города, он обернулся и, гЛядя на раскинувшийся перед ним
Рим, воскликнул: «О римляне! Вы опозорили и изгнали меня. Скоро вы
раскаетесь, и вам еще понадобится Камилл. Вы нетерпеливо будете ждать его
возвращения. И если моей родине„будет угрожать опасность, я забуду обиды и
приду на помощь».
Прошло
менее года, и тяжкое бедствие обрушилось на Римское государство. Рим
подвергся нашествию галлов.
Галлы
были многочисленным народом. Уже давно они покинули свою родину и двинулись
на поиски новых земель. Одни племена заняли северные районы Западной Европы,
другие осели на равнинах между Пиренеями и Альпами. Позднее десятки тысяч
галлов перешли Альпы и вторглись в плодородные долины Северной
Италии.
Многие
племена галлов еще вели кочевую жизнь. Они двигались в поисках добычи и новых
земель. Походы, сражения, пиры они считали единственными занятиями,
достойными мужчин. Небольшого роста, крепко сложенные, они были прирожденными
воинами. Сражаясь, галлы не закрывали головы шламом: их длинные, косматые
волосы развевались по ветру, а опущенные вниз длинные усы придавали им дикий,
воинственный вид. Перед боем галлы надевали яркие праздничные одежды, а шею укра-
• шали золотыми ожерельями. Оружием им служили длинный меч, кинжал и пика.
Сражались галлы преимущественно пешими.
В начале
IV в. до н. э. одно из многочисленных племен галлов вторглось в Этрурию и
осадило город Клузий, дружественный Риму. Жители обратились к римлянам за
помощью. Римский сенат отправил к галлам послов.
Галлы
встретили послов с подобающими почестями. Те передали письма, взятые из Рима,
и просьбу римского сената не нападать на клузийцев, старинных союзников и
друзей римского государства. Обратившись к предводителю галлов Бренну, послы
спросили: «За что вы напали на город Клузий? Чем провинились перед вами его
жители?»
Бренн
дерзко рассмеялся и ответил: «Клузийцы виновны в том, что не хотят уступить нам
часть своей земли, хотя мы бедны и нас много, а они даже не могут распахать все
свои земли. Так же были виноваты перед вами, римлянами, жители многих городов,
земли которых вы захватили. Когда народы не хотят уступить, вы, римляне, начинаете
войну, опустошаете целые области, покоряете города и жителей обращаете в рабство.
Я не осуждаю вас и не виню зато, что вы делаете. Сильный должен подчинять слабого.
Это древний закон и людей, и зверей. Бросьте вы жалеть осажденных клузийцев!
А то ведь и галлы могут начать жалеть те народы, которые терпят от вас несправедливости!»
Послы
поняли, что им не убедить галлов. Они покинули их лагерь и направились в Клузий,
чтобы рассказать о результате переговоров.
Вскоре осажденные
предприняли вылазку. Под стенами города завязалось сражение. Один из римских
послов, Квинт Фабий Амбуст, присоединился к клузийцам и напал на галльского
воина — высокого, ловкого и красивого всадника. Поединок проходил
стремительно. Звенело оружие, храпели сталкивавшиеся друг с другом кони.
Пыль, поднятая лошадьми, мешала различать того, кто бился на стороне клузийцев.
Но вот галльский воин упал на землю. Победитель соскочил с коня и стал, по
обычаю, снимать с убитого оружие. И тут предводитель галлов узнал в
победителе Квинта Фабия.
«Боги
свидетели! — закричал Бренн.— Этот римлянин нарушил священный обычай! Он
прибыл к нам как посол, его встретили как посла, ему оказали почести, его
пропустили в осажденный город. А теперь он сражается против нас, как враг!»
Галлы
решили снять осаду Клузия и идти на Рим. Они медленно продвигались вперед. Бренн
ожидал ответа из Рима, куда он отправил послов с требованием выдать Фабия,
нарушившего законы войны.
Когда в
Риме узнали о случившемся, немедленно собрался сенат. Многие осуждали
поступок Фабия. Хранители международных договоров — жрецы-фециалы говорили:
«Квинт Фабий Амбуст совершил кощунство и навлек позор на Рим. Сенат должен
выдать виновного. Пусть он понесет заслуженную кару, а Рим восстановит свою
честь»
Сенаторы
не пришли к единому мнению и обратились к народному собранию. Народ
восхищался смелостью Фабия и не хотел его наказывать. Более того, Фабий и его
братья на народном собрании были избраны военными трибунами.
Галлы,
узнав об этом, пришли в ярость. Медлительность Бренна исчезла, и его воины
быстро двинулись на Рим. Они очень спешил^ нигде не задерживались и даже не
разоряли земель, лежавших на их пути. Когда тысячи вооруженных галлов
проходили мимо какого-нибудь города, жители которого, заперев ворота, стояли
на стенах, готовые защищаться, галлы кричали: «Не бойтесь! Мы идем на Рим!
Только римлянам мы объявили войну! Остальные народы — наши друзья!»
Римское
войско выступило навстречу противнику. 40-тысячную армию возглавляли военные
трибуны. Римские военачальники и воины относились к галлам пренебрежительно.
Недалеко от Рима, у впадения в Тибр небольшой речки Аллии, римляне разбили
лагерь. Очень скоро показались и галлы. Заиграли тысячи боевых рожков, воздух
огласился страшным боевыми криками. Галлы немедля бросились вперед и смяли
левое крыло римлян, не ожидавших такой стремительности. Почти все римские
воины на этом участке были истреблены. Правый фланг тоже понес большие потери
и обратился в бегство. Ужас, который галлы вселили в сердца римлян, был так
велик, что в бегстве они даже сбивали друг друга с ног. Часть воинов бежали в
Рим, другие укрылись в соседних Вейях, так как оыли уверены, что Рим сегодня
же будет занят врагом. Такого поражения римляне еще не знали.
Галлы
сначала сами не поняли размеров своей победы. Они не стали сразу преследовать
врага, а занялись разделом захваченной добычи. Время было упущено. Римляне
сумели воспользоваться передышкой. Мирные жители покинули город, а воины укрепили
Капитолий — крепость, расположенную на высоком холме с крутыми обрывистыми
склонами. Туда сносили оружие и запасы продовольствия.
Старейшие
сенаторы и жрецы не пожелали укрыться за стенами Капитолия. Они облачились в
праздничные одежды, пришли на форум1, уселись в кресла, сделанные из слоновой
кости, и стали ожидать своей участи.
К
вечеру, на третий день после битвы при Аллии, галлы подошли к Риму. Ворота
города были открыты. На стенах не было видно ни одного воина. Галлы побоялись
сразу вступить в город, опасаясь ловушки. Им казалось невероятным, что
римляне отказались от сопротивления. Решили дождаться утра. На рассвете
разведчики донесли, что никакой опасности нет, и галлы через Коллинские
ворота устремились в Рим. Улицы были пусты, двери домов закрыты, все кругом
словно вымерло.
Когда
галлы дошли до форума, они увидели нескольких стариков, сидящих в креслах. Ни
один из них не двинулся с места. Галлы остановились в изумлении. Они приняли
этих людей за искусно сделанные статуи. Один из галльских воинов приблизился
к сенатору Манию Папирию и осторожно потрогал его за подбородок, затем,
осмелев, дернул за длинную бороду. Старик поднял посох и ударил им обидчика.
Галл выхватил меч и зарубил Папирия. Другие галлы бросились на стариков и
перебили их. Затем враги рассыпались по улицам, убивая всех встречных.
Начались грабежи, поджоги и бесчинства. Рим запылал и через несколько дней
превратился в груду тлеющих развалин. С волнением и скорбью смотрели на
гибель родного города воины, укрывавшиеся за стенами Капитолия. Они отклонили
предложение сдаться и готовились обороняться до последнего человека.
Осада
Капитолия оказалась длительной: проходили месяцы, а крепость не удавалось
взять. В поисках пищи отряды галлов рыскали по окрестностям и опустошали их,
возбуждая ненависть местного населения. Самый сильный из этих отрядов
направился к латинскому городу Ардее, расположенному недалеко от Рима. Там
проживал после своего изгнания Марк Фурий Камилл. Он жил там как простой
гражданин. Когда пришли известия о нашествии галлов, поражении при Аллии и
гибели Рима, Камилл решил выступить против врагов своей родины. Он страстно
убеждал ардейцев не оставаться в стороне от борьбы: «Борьба с галлами — общее
дело. Рим — только начало. Когда падет Капитолий, варвары уничтожат города
Италии один за другим. Опасность уничтожения грозит и Ардее, если она не
будет готова к войне»."
По
решению городских властей организация обороны Ардеи была поручена Камиллу. Он
энергично взялся за дело. Вооружены были все, кто способен носить оружие. Так
в Ардее было втайне создано войско, о существовании которого враги и не
подозревали.
Когда
отряд галлов, разграбив окрестности Ардеи, возвращался в Рим, он расположился
на ночлег на равнине. Ни о чем не беспокоясь, галлы пировали,, радуясь богатой
добыче, и заснули, даже не выставив часовых. Лазутчики донесли обо всем Камиллу,
в он решил воспользоваться беспечностью врага. С наступлением темноты Камилл
вывел из Ардеи своих воинов и неожиданно напал на галлов. Крики атакующих,
рев боевых труб настолько ошеломили врагов, что большинство из них не успели
оказать сопротивление и погибли.
Весть об
успехе Камилла дошла до римлян, скрывавшихся в Вейях после разгрома под Аллией.
Они прислали Камиллу гонцов с просьбой возглавить борьбу против галлов, на
что тот ответил: «Я не могу решать. Я только слуга отечества. Сейчас мое
отечество в Капитолии, там, где мои сограждане защищают последний клочок
римской земли. Без воли защитников Капитолия я не вправе принять
командование. Их воля для меня закон».
Тогда
молодой Понтий Коминий вызвался пробраться в осажденный Капитолий и передать
защитникам слова Марка Камилла. Юноша не взял с собой письма, чтобы в случае
неудачи враги ничего не могли у?> нать. Он запомнил все, что ему надо
передать, надел на себя легкую одежду, под которой спрятал кусок коры
пробкового дуба. За день Пойтий Коминий прошел весь путь, и когда стало
темнеть, был уже на берегу Тибра. Мост охраняли галльские часовые. Понтий
снял с себя одежду, обмотал ею голову и вошел в реку. Пробковая кора хорошо
держала его на воде. Переплыв Тибр, он вышел к городу и осторожно двинулся
дальше. Свет костров, шум и говор указывали ему, где враги, и Коминий обходил
опасные места. Так в темноте он достиг подножия Капитолия. Вокруг стояла
тишина. Капитолийский холм в этом месте казался особенно крутым и
недоступным. Поэтому галлы здесь выставили слабую охрану.
С
огромными усилиями, цепляясь за каждый выступ, рискуя ежеминутно сорваться,
лез Коминий по отвесной скале. Подойдя к стене, он окликнул стражу и назвал
себя. Его пустили. Немедленно собрался сенат, которому Понтий сообщил о
победе Камилла. Осажденные ничего об этом не знали, и радость их была велика.
Сенат единодушно назначил Марка Фурия Камилла диктатором и вручил ему
неограниченную власть в военных и гражданских делах.
Понтий Комнний
спустился тем же путем и благополучно возвратился к своим. Римляне радостно
встретили решение сената. Камилл со своим отрядом, к которому присоединилось
еще .20 тысяч добровольцев, стал готовиться к нападению на галлов.
Между
тем новая опасность нависла над осажденным Капитолием. Днем галльский дозор
обходил холм и случайно остановился у того места, где ночью взбирался наверх Коминий.
Росшая в расселинах трава кое-где была примята, виднелись следы осыпавшейся
земли. Галлы сразу же сообщили обо всем своему военачальнику Бренну. Тот
внимательно осмотрел склон холма, а затем велел собрать к нему наиболее
ловких и отважных воинов.' К ним обратился Бренн со словами: «Воины! Сам
неприятель показал нам путь, как овладеть цитаделью Рима. На эту скалу
поднялся римлянин, значит, смо-" жет подняться и галл. Где прошел один
человек, пройдут много людей. Им даже легче будет подниматься, ибо они будут
помогать друг другу. Сегодня ночью мы овладеем , Капитолием. Ваша храбрость,
воины, принесет вам славу, и вы захватите богатую добычу!»
В
полночь большой отряд галлов скопился у подножия Капитолийского холма. Молча,
помогая друг другу, они стали карабкаться по скале. С большим трудом первые
галлы достигли вершины, за ними поднялись другие и стали у подножия стены
готовиться к штурму. Внутри цитадели была тишина: усталые защитники крепости
спали. Заснули и часовые. Даже собаки, чуткие ко всякому шороху, ничего не
почуяли. Вдруг в ночной тишине загоготали и захлопали крыльями священные
гуси, находившиеся в храме богини Юноны. Несмотря на связанный с осадой
голод, римляне сохраняли гусей Юноны и кормили их, но вдоволь накормить не
могли. Голодные гуси стали особенно беспокойными и подняли крик, который
разбудил римских часовых'. Увидев, что они обнаружены, галлы бросились на
приступ.
Первым
устремился навстречу врагу храбрый воин Марк Манлий. Ударом щита он свалил с
крутизны галла, успевшего подняться на самый верх. Другой галл замахнулся
секирой, но Манлий успел ударить его мечом, отрубив правую руку. Падая со
стены, этот галл увлек за собой еще несколько человек, карабкавшихся наверх.
В это время подоспели другие римляне. Завязалась яростная схватка. Мечами,
копьями, камнями, дротиками, руками, щитами они сваливали в пропасть врагов.
Скоро все поднявшиеся на скалуталЛы были перебить!, остальные отступили.
Капитолий был спасен.
На
рассвете сигнальная труба собрала защитников Капитолия. Смелый Манлий получил
награду, самую высокую, какая могла быть в осажденной крепости: каждый воин
отдал ему свой однодневный паек хлеба и вина. Начальник караула, едва не
пропустивший врага, был приговорен к смерти. Его сбросили со скалы.
После
неудачной попытки взять Капитолий галлы усилили осаду. Они плотным кольцом
окружили крепость. Осажденные испытывали жестокий голод. Съев скудные запасы
продовольствия, они были вынуждены варить кожу своих щитов и сандалий.
Измученные римляне решили-начать переговоры. Галлы тоже были изнурены
длительной осадой, болезнями и голодом, ибо Камилл уничтожал отряды,
посланные за продовольствием. Галлы хотели кончить войну поскорее и
согласились на переговоры. Они обещали очистить город и римские владения,
если римляне уплатят им огромный выкуп, 350 килограммов золота. Римляне
приняли эти условия. По обычаю, договор скрепили взаимной клятвой.
Принесли
золото и стали взвешивать. Галлы хотели обмануть римлян и получить побольше
драгоценного металла. Сперва потихоньку, а потом и открыто они стали тянуть
вниз чашу весов с гирями. Возмущенные римляне запротестовали. Тогда Бренн
снял свой тяжелый меч и бросил его на ту чашу весов, где стояли гири.
«Что это
значит?!» — воскликнули римляне. «Горе побежденным — вот что это значит!»—
закричал Бренн, и слова его впоследствии стали поговоркой.
Силы
были неравны, и осажденным пришлось отдать больше золота, чем было оговорено.
В это время послышались звуки труб и в воротах города показался Камилл со
своими воинами. Он спешил на помощь своим соотечественникам. Все
расступились. Камилл приказал снять золото с весов и сказал: «Римляне
привыкли спасать отечество не золотом, а железом!»
В ярости
Бренн воскликнул: «Римляне нарушают договор, скрепленный клятвой!» — «Этот
договор не имеет силы,— возразил Камилл.— Он незаконный. После того как я был
избран диктатором, вся власть перешла ко мне. Лишь диктатор может заключать
договоры, а я его не заключал. И не заключу!»
Рассвирепевший
Бренн подал сигнал к бою. Обнажив мечи, галлы и римляне бросились друг на
друга. На узких улицах, среди развалин не могло развернуться настоящего
сражения. Происходили лишь отдельные стычки, которые прекратились с темнотой.
Убедившись,
что римлян ему не разбить, Бренн решил вывести войска из города. Ночью галлы
покинула Рим, На рассвете Камилл настиг галлов. Началась битва, которая
продолжалась целый день. Галлы потерпели полное поражение.
Победители
возвратились в освобожденный Рим, где семь месяцев хозяйничали галлы.
Вернулись в Рим и жители. Навстречу своим женам и детям шли героические
защитники Капитолия; бледные, измученные, едва державшиеся на ногах от голода
и лишений, они со слезами обнимали своих близких. Все восхваляли Камилла,
называли его «вторым основателем Рима».
Камилл
удостоился триумфа, который он заслужил как спаситель отечества. Нужно было
восстанавливать разрушенный Рим. Многие граждане говорили: «Зачем
восстанавливать Рим! Надо покинуть пепелище и переселиться в Вейи. Они сохранились,
и там удобно жить».
Некоторые
возражали и против приказов Камилла: «Он заставляет нас разбирать разваляны и
восстанавливать город из честолюбия. Мало ему славы полководца-диктатора, он
хочет еще прославиться как великий строитель».
Чтобы
окончательно все решить, Камилл созвал сенат. Первым поднялся старый Лу-ций
Лукреций. К его голосу всегда прислушивались. Вдруг за дверью послышался
топот: это проходил отряд дневной стражи. В тишине четко прозвучал голос
центуриона: «Стой! Будем отдыхать здесь». Эти слова означали, что отряд
остановился на отдых перед курией (так называли здание, где происходили
заседания сената).
Луций Лукреций
не колеблясь повторил слова центуриона и добавил: «Да, римляне, отдых должен
быть здесь, где жили наши отцы и деды, где находятся гробницы наших героев,
могилы наших предков!» Все единодушно пришли к тому же мнению.
За год
почти весь город был отстроен. Еще не закончились восстановительные работы,
как пришло сообщение: в римские владения вторглись племена эквов, вольсков и латинян.
Вскоре стало известно, что у Медицейской горы окружено римское войско. Камилла
снова избрали диктатором. Набрав войско, Камилл выступил против неприятеля.
Он решил идти в обход Медицейской горы в тыл врага. Неприятель, заметив
костры римлян и боясь очутиться между двух огней, стянул все свои силы в
лагерь, поспешно его укрепляя. Камилл понял, что надо торопиться, пока к
врагам не подошла помощь.
Взглянув
на неприятельский лагерь, Камилл увидел, что все укрепления там деревянные. Камилл
знал, что каждое утро ветер с гор дует в сторону вражеского лагеря.
Римский
диктатор приказал заготовить большое количество зажигательных стрел. Затем он
разделил свои силы на две части, приказав одним бросать во врагов копья,
стрелять из луков и как можно громче кричать, чтобы привлечь внимание
противника. Сам Камилл с другой частью войска занял позиции спиной к горам.
Рассвело, с гор, как обычно, подул резкий, сильный ветер. По сигналу Камилла
тысячи зажигательных стрел посыпались в лагерь врагов. Они впивались в
дерево, поджигая его. Ветер раздувал пламя. Запылала ограда лагеря, за ней
деревянные постройки. Люди гибли в огне. Те, кто успевал выскочить из огня,
падали под ударами копий и мечей римлян.
Это
сражение принесло Камиллу новую славу. Он еще не раз командовал римскими
войсками. В последний раз Камиллу пришлось возглавить войско уже глубоким
стариком: ему шел 80-й год. Его снова избрали диктатором, когда до Рима
докатился слух: от берегов Адриатического моря снова наступают галлы.
Боевой
опыт помог Камиллу выработать особую тактику для борьбы со своим старым
противником. Галлы сражались длинными мечами, которыми старались поразить
врага в голову или плечо. Зная это, Камилл приказал выковать для своей
тяжелой пехоты железные шлемы с гладкой, полированной поверхностью, чтобы
плохо закаленные мечи врага соскальзывали, не нанося вреда, или ломались.
Щиты он велел обить медью. Воинов обучили не метать копья, а, превратив их в
пики, защищаться ими от вражеских мечей. Это принесло успех в завязавшейся
битве. Копья римлян отбивали удары мечей и пробивали кожаные щиты врагов.
Мечи галлов скользили по доспехам римлян и ломались. Скоро галлы оказались
безоружными. Тогда ударила тяжелая римская пехота. Галлы побежали, но мало
кто из них успел спастись. Эта битва оказалась последней для Камилла. Вскоре
он умер.
|
