«НАЧАЛО ОТЕЧЕСТВА»
ГЛАВА III. БОРЬБА
Заговор Кучковичей
Скоро
пламя феодальных распрей вдруг прорвалось на севере — во
Владимиро-Суздальской земле. Жертвой их пал сам Андрей Боголюбский, убитый в
результате ловко задуманного и молниеносно осуществленного заговора. Обстановка
в княжестве давно была напряженной — не жаловал Андрей строптивых бояр, и вот
кто-то, улучив момент, сообщил одному из Андреевых слуг, знатному Якиму Кучковичу,
что князь будто бы собирается казнить за какую-то провинность его брата.
Могучий
клан бояр Кучковичей давно не ладил с княжеским домом. Отец их, боярин Стефан
Кучка, владел в Суздальской земле многими «слободами красными». Принадлежали
ему и благодатные земли в месте слияния Москвы-реки с Неглинной. Очень любил
боярин сей кусок своих владений, плодородный, населенный крестьянским людом.
Но
земля эта, занимавшая ключевое положение с точки зрения защиты всего
княжества, приглянулась Юрию Долгорукому. И как ни цеплялся Кучка за берега
Москвы-реки, изгнал его князь и основал на берегу реки крепость Москву. Отсюда
и началась у Кучковичей вражда с князьями. Андрей же пошел еще дальше отца.
Опираясь на горожан да дворян — дружинников, которых притесняло боярство, он
с непокорными «боярами брюхатыми» разговаривал коротко. Чуть ослушался князя
— поезжай вон из Владимиро-Суздальской земли!
А
вотчины изгнанных присоединялись к княжеским владениям. Сильно не нравилась
такая решительная политика боярам. И уж совсем оскорбленными почувствовали
они себя, когда столица княжества из древнего Ростова Великого, густо
уставленного красивыми, как пряники, боярскими теремами, была перенесена в
молодой город Владимир-на-Клязьме.
Привыкшее
жить в столице и вершить государственные дела боярство оказалось не у дел.
За
такие крутые меры и смелые решения прозвали Андрея Боголюбского самовластцем.
Глухое тайное недовольство ниточками тянулось от одного боярского дома к
другому, и из этих нитей постепенно был сплетен заговор против крутовластного
князя.
Известие,
ловко подброшенное Якиму Кучковичу, подтолкнуло этого слугу к активным
действиям. Давно вызревавший заговор составился в одночасье, словно искра
попала в стог сухого сена.
Уговорившись
с недовольными, Яким решил действовать немедленно. И едва дождавшись ночи —
лучшего времени для разбойных дел, заговорщики во главе с зятем боярина Кучки
Петром Кучковичем вломились в княжеские хоромы.
Подойдя
к спальне княжеской, обнаружили, что дверь заперта изнутри. Тогда один из
заговорщиков позвал, приникнув к дверям: «Господин, господин!» — «Кто это?» —
спросил из спальни проснувшийся Андрей. «Прокопий», — отвечал заговорщик,
назвав имя княжеского любимца. Однако Андрей, распознав голос, сказал: «Нет, паробче,
это не Прокопий!»
Хитрость
не удалась. Испугавшись, что князь поднимет тревогу, заговорщики стали
ломиться в спальню и, сокрушив двери, ворвались туда. Бросился Андрей к
верному мечу, который полтора века — еще от святого князя-мученика Бориса! —
переходил по наследству от одного русского правителя к другому. Нет меча!
Ключник Анбал — один из тех, кто сейчас пролезал сквозь сломанную дверь в
княжеские покои, — еще днем вынул его — только ножны, прикрытые одеждой, были
на месте.
Двоих,
вбежавших первыми в темную спальню, князь сумел, изловчившись, откинуть от
себя. Один из них упал, а ввалившийся следом пьяный заговорщик, решив, что
это Андрея бросили наземь, с размаху всадил копье в своего.
Отчаянная
схватка завязалась в темноте княжеской спальни. Безоружный Андрей сопротивлялся
как мог, но его рубили мечами и саблями, тыкали копьями. Всех ударов избежать
было невозможно.
«Какое
зло я вам сделал? — кричал окровавленный князь. — Прольете мою кровь — бог
отомстит вам за мой хлеб!»
Наконец
израненный Андрей перестал сопротивляться, упал у ложа и затих. Думая,
что дело сделано, заговорщики, подхватив раненного в начале схватки товарища,
ушли прочь. Однако князь, как оказалось, лишь ненадолго потерял
сознание. Очнувшись тотчас после ухода нападавших, он выбрался из спальни и,
сдерживая стоны, пошел звать верных слуг. К несчастью Андрея, голос его
первыми услыхали заговорщики, искавшие, чем поживиться в
княжеском дворце. Бросились они обратно в спальню. Нет князя! «Мы
погибли! — крикнул кто-то. — Скорее ищите его!» Зажгли оказавшиеся под
рукой свечи — увидели тянувшийся из спальни кровавый след и кинулись по
нему. Раненый Андрей, конечно, не смог уйти далеко, его быстро нашли в одном
из дворцовых помещений. Он сидел, обессиленный, у винтовой лестницы, ведущей
в верхние покои.
Петр Кучкович,
подскочив первым, взмахнул мечом. Андрей пытался прикрыться правой рукой —
меч отсек руку. Подбежали остальные — и все было кончено.
Затем
убийцы поспешно занялись грабежом дворца. Оружие и золото, каменья дорогие и
искусно сделанную утварь, жемчуг и княжеские одежды — все погрузили на коней
и увезли еще до рассвета.
Похоронили
Андрея во владимирской церкви Богородицы Златоверхой, которую сам он приказал
построить.
Так
перевернулась еще одна страница кровавой истории феодальных усобиц. 2 года
после убийства длилось боярское размирье на Владимирской земле, пока в 1176
году не занял престол брат Андрея Всеволод Большое Гнездо. Сурово расправился
он с мятежным боярством за смерть брата, за смуты и несогласие.
|