|
Мифологический Словарь
СЛАВЯНСКАЯ МИФОЛОГИЯ
ДУНАЙ
1) в
представлении древних славян, в т. ч. русских,— мифологизированный образ
главной реки; лексема «дунай» в славянских языках (отчасти и в балтийских)
стала нарицательным словом, обозначающим далекую, незнакомую реку, глубокие
воды, море, водный разлив, ручей и т. п. Огромное количество гидронимов с
элементом «Дунай» образуют мощный слой в славянской (и балтийской)
«сакральной топографии». Для славян Д. был их исходной родиной («Повесть
Временных лет»), память о которой сохранялась очень долго. Д. представлялся
как своего рода центр, притягивающий к себе все остальные реки. Д. вместе с
тем обозначал некий главный рубеж, за которым лежит земля, обильная
богатством, но и чреватая опасностями. В этом смысле Д.— граница благодатной
земли и вожделенная цель всех устремлений. Наконец, Д.— не просто большая
река, но и море, путь по морю.
У
разных групп славян, особенно у южных и западных, с Д. ассоциировались мотивы
женщины, изобилия и мирной жизни, культ реки, её плодотворящих вод (ср.
мужской род названия реки и предполагаемые женские культы Д.).
В
восточнославянских мифопоэтических, фольклорных и обрядовых текстах образ Д.
выступает в разнообразных вариантах — от антропоморфных персонификаций до
вырожденных форм типа десемантизированных припевов, междометий и т. п. В
песнях Д.— образ вольной девической жизни (девица гуляет у Д., прощается с
ним, когда она просватана, и совершает ритуальное омовение; Д. заодно с
девицей, когда она не хочет вступать в брак). Предстоящий брак вызывает
образы Д. в разных вариантах (слезы девицы «Дунай-речку делают», жених
приравнивается к Д., перед браком молодец совершает обряд на Д., в частности,
он «стружит стрелки» и пускает их на Д., чтобы они плыли «к девке»). Д.
уподобляется золоторогому оленю, помогающему в свадьбе. Сокол или орёл
обещает молодцу перенести свадьбу на другой берег Д., если в него не будут
стрелять. Переправа через Д.— символический образ брака, девушка просит
перевезти её за Д.; девушку вылавливают из Д. (спасение-брак), она роняет в
него перстень: кто поймает его, тот станет мужем; гадая о милом, в Д. бросают
венки; вылавливание венка — смерть-свадьба.
Для
приготовления каравая воду берут из Д., и сам каравай пускают плыть по Д.
Замужняя женщина поверяет свои тайны и тоску Д.: в него она бросает волосы, чтобы
они плыли к отцу-матери, или пускает птицу, чтобы сообщить о себе. С Д.
нередко связывается образ смерти. Молодец на коне тонет в Д.— обручение с
рекой. Воин, погибая за Д., отсылает коня к родителям с вестью о смерти.
Кровь убитого стекает в Д., где милая сыплет песок на камни: когда песок
дойдёт до моря, убитый вернётся н милой. Занемогший постылый муж просит
принести ему воды с Д., жена не спешит, и он умирает. Молодец совершает
самоубийство, топясь в Д.: река отзывается выходом из своих берегов. В
белорусской песне в результате неудачного брака молодец бросается в Д.: «разженюся,
дунайчиком обернуся». Соблазнённая девица ищет смерти в Д.: иногда девица
случайно тонет в Д. и тогда считается, что она выходит за Д. замуж. Вдова,
отчаявшись, бросает в Д. своих детей с просьбой к Д. позаботиться о них;
утопление ребенка (часто незаконнорождённого) в Д. нередко становится темой
обрядовых несен и баллад. Нередок мотив святости Д., в частности, в русских
заговорах.
Особое
место образ Д. занимает в русских обрядовых и игршцных песнях, в святочных «винограднях»
с припевом «а ты здунай мой, здунай» или «да и за Дунай». В связи с Д.
нередко появляется мотив корабля, бросание перстня, вылавливания чудесной
рыбы (ср. «Сокол-корабль» в корабельной обрядовой песне и русской былине).
Иногда Д. становится именем молодца. В других случаях соответствующий элемент
— важная составная часть здравниц и благопожеланий. В русском эпосе это слово
нередко выступает в припеве-концовке («Дунай, дунай, более век не знай» и т.
п.). Ряд мотивов, связанных с Д., отмечен в русских былинах (богатырь против Д.-реки,
соотнесённой с женщиной или змеем, рогатым соколом, соловьем; Илья Муромец
загатил лесом Д. и по просьбе родителей очищает его, убивая рогатого Сокола;
Михайло Потык после брака с Маринкой спасает по просьбе змеи её детей,
горящих в ракитовом кусте, для чего приносит воду из Д.). Иногда Д. течёт под
Киевом, заменяя Днепр; в других случаях Д. заменяет Волхов и даже
Москву-реку. Обиженные Владимиром богатыри уходят за Д., когда же они
возвращаются, то перескакивают через него, причем богатырь Самсон едва не
тонет. Из крови Д.-богатыря образуется река. В скоморошине «Птицы» и в былине
«Соловей Будимирович» выступает «Дунайское море» — за ним земля, где царство
птиц (см. Вырий).
2)
Мифологизированный образ богатыря в русских былинах. Былины о богатыре Д.
включают сюжеты о поездке Д. и Добрыни Никитича к Литовскому королю, чтобы
сосватать его дочь Апраксу за князя Владимира, Разгневанный король заключает
Д. в глубокие погреба, но приходит на помощь оставшийся при конях Добрыня,
побивающий литовскую дружину. Король отпускает Апраксу с богатырями в Киев.
Другой сюжет продолжает первый: у литовского короля была и вторая дочь,
сестра Ап-раксы Настасья, с которой ещё раньше, когда Д. служил у литовского
короля, у Д. была тайная любовь (в свое время, когда Д. попал в беду,
Настасья выкупила его у палачей и отпустила в Киев). Теперь, когда русские
богатыри приехали за Апраксой для князя Владимира, Настасья уязвлена
невниманием к ней Д.
На обратном
пути богатыри обнаруживают чей-то богатырский след. Д. отправляется на
розыски и встречает витязя, с которым вступает в бой. Победив его, он
вынимает нож для окончательного удара и узнает в витязе Настасью, воительницу-поленицу.
Она напоминает ему о прошлом, и Д. вновь поддается страсти, зовет
Настасью в Киев, чтобы пожениться, в Киеве должна состояться двойная свадьба:
Владимира с Апраксой и Д. с Настасьей. На пиру гости предаются похвальбе.
В
результате Д. и Настасья устраивают состязание в стрельбе из лука. Настасья
оказывается меткой, а Д. первый раз не достреливает, второй перестреливает, а
на третий попадает в Настасью. Она умирает, а Д. узнаёт, «распластавши ей
чрево», что она беременна сияющим светом младенцем (или даже двумя отроками-близнецами).
Д. бросается на своё копьё и умирает рядом с женой. Д. превращается в реку
Дунай, а Настасья — в реку Настасью. Прошлая вина Д. (тайная связь с девицей
Настасьей и оставление её; тайные связи с враждебной Литвой) привела Д. к гибели.
|
