|
Всемирная История. Том 1
Период расцвета первобытнообщинного строя. Средний и
новый каменный век (мезолит и неолит)
Неолитические племена Европы, Средней и
Северной Азии в V—IV тысячелетиях до н. э.
Неолит в Восточной
Европе, в Средней и Северной Азии
Восточное побережье Балтийского моря в неолитическую пору
было населено рыболовческо-охотничьими племенами, оставившими следы своего
обитания в ряде мест, например в верхних наслоениях островной стоянки в
торфянике Кунды и в стоянке Пярну в Эстонии, в средних слоях озёрной стоянки Лубаны
в Латвии и некоторых других. Здесь найдены были весьма примитивные глиняные
сосуды. Они отличаются от сосудов Эртебёлле орнаментацией, состоящей из ямок
и оттисков зубчатого или гребенчатого штампа. Керамика с таким узором
представляет характерную особенность восточноевропейского неолита и в
северной области сохраняется до весьма позднего времени — начала I
тысячелетия до н. э. Местами в этой области встречаются и кучи кухонных
отбросов, напоминающих Кьёккенмёддинги. Таковы, например, стоянки,
обнаруженные на озере Ильмень. Однако по характеру керамики эти стоянки
целиком относятся к лесной восточноевропейской неолитической культуре.
К сожалению, хорошо изучены лишь поздние ступени этой
культуры, относящиеся уже к III и даже II тысячелетиям до н. э. Только
несколько стоянок, и среди них ряд стоянок под Москвой, по верхнему течению
реки Клязьмы, позволяют представить себе быт населения Волго-Окского
междуречья в IV тысячелетии до н. э. Среди клязьминских стоянок выделяется
так называемая Льяловская, которую, согласно палеоботаническим данным, можно
отнести к началу III тысячелетия до н. э. Совершенство глиняной посуды,
украшенной ямочно-гребенчатыми узорами, свидетельствует о том, что гончарное
дело достигло тогда уже больших успехов и, следовательно, сложение
неолитической культуры относится к более раннему времени, чем культура Льяловской
стоянки. Очевидно, охотники и рыболовы, жившие на Верхней Клязьме, уже в IV
тысячелетии до н. э. создали те особенности неолитического хозяйства, техники
и культуры, которые позволяют определить неолит как особую ступень в развитии
древних племён Европы. То же можно предположить и в отношении, других районов
Волго-Окского междуречья.
В последние годы исследования древних поселений на Днепре
позволили в самых общих чертах определить неолитическую культуру и этого
района. Более древние слои стоянок на полуострове Игреньском (особенно
стоянка Игрень 8) и на полуострове Сурском относятся к IV тысячелетию до н.
э. Главными занятиями населения в то время были охота и рыболовство. Только в
конце IV тысячелетия можно отметить первые признаки приручения животных; об
этом говорят находки костей домашнего быка и козы. Видимо, уже в начале IV
тысячелетия дон. э. обитатели днепровских стоянок изготавливали и глиняную
посуду. Даже в первом слое, сохранившем остатки жизни человека, на стоянке Игрень
8, найдены обломки глиняных сосудов. Они ещё очень примитивны: к глине
примешана рубленая трава для придания стенкам большей связи, лепка грубая,
обжиг явно недостаточный, оставивший стенки сосуда пористыми; орнамент также
очень беден. Эти сосуды, невидимому, недалеки от времени начала гончарства,
как и архаическая посуда из кьёккенмёддингов. Ряд стоянок на Дону также
относится ещё к IV тысячелетию. Они принадлежат неолитическим племенам,
которые вели охотничье-собирательское хозяйство и только к III тысячелетию
местами делали первые шаги в разведения скота.
Уже этот краткий обзор некоторых областей Европы
неолитического времени (V—IV тысячелетия) позволяет сделать один весьма
важный вывод. Несмотря на большое сходство производстве и добывании средств к
существованию, выделяются и своеобразные черты при сравнительном изучении
форм орудий и глиняных сосудов, найденных в различных областях. Эти
особенности в облике культуры иногда позволяют сгруппировать памятники в
пределах довольно ограниченных районов, как это сделано для Волго-Окского
междуречья, где выделен ряд неолитических культур.
Племена Средней Азии в период неолита в разных частях
страны находились на различных ступенях культуры. Если в южных районах
нынешней Туркмении и Таджикистана ещё в V тысячелетии до н. э. возникли
центры древнейшего земледелия. описанные ниже, то в Приаралье начала
складываться неолитическая так называемая кельтеминарская культура в IV
тысячелетии. Племена, создавшие эту культуру, занимались главным образом
охотой и рыболовством и уже освоили изготовление глиняных сосудов. В технике
формовки посуды и её орнаментации имеются признаки влияния южной керамики.
Стоянки были разнообразны. Исследователь одной из них (Джанбас-Кала IV) С. П.
Толстов считает, что жилищем там служил огромный шалаш, в котором обитало у
своих очагов несколько родственных друг другу семейных групп, составлявших
родовую общину.
На Урале и к востоку от него также открыты в настоящее
время ранние неолитические памятники IV тысячелетия до н. э. Они также
принадлежали племенам охотников и рыболовов, только что начинавшим
вырабатывать глиняную посуду. Особенно хорошо изучен неолит в Сибири, где на
Алтае, по среднему течению Енисея, по Ангаре и в Прибайкалье открыты
многочисленные стоянки и кладбища древних обитателей таёжных областей этой
части Северной Азии.
Удалось выяснить, что в V тысячелетии до н. э. здесь жили племена,
применявшие на охоте лук и стрелы. Однако эти древнейшие обитатели Сибири ещё
не знали ни изготовления шлифованных каменных орудий, ни глиняной посуды.
Наивысшим достижением в изготовлении орудий оставалась вкладышевая техника,
возникшая здесь ещё в период палеолита. Попрежнему изготовлялись копья и
кинжалы из костяных пластин, в которые вставлялись острые кремнёвые пластинки
— вкладыши.
Только в IV тысячелетии до н. э. в Прибайкалье произошли
важные изменения в жизни местных племён. Прежде всего следует отметить в это
время широкое применение шлифования камня. Это позволило создать крупные
острые каменные топоры — незаменимое орудие неолитического таёжного охотника.
На этом же этапе возникло гончарное дело. Первые сосуды изготавливались в
мягких формах, сделанных из обрывков сетей, связывавшихся в конические
мешочки. Изнутри эти мешочки обмазывали глиной. Так получались конические или
яйцевидные сосуды. Когда их обжигали, сетка сгорала, но её отпечаток на
наружной поверхности сосуда оставался, придавая этой древнейшей посуде Сибири
характерный «сетчатый» облик. Эти отпечатки сетки позволяют сделать ещё одно
заключение. Умея плести сетки .для изготовления горшков, древние прибайкальцы,
несомненно, знали и настоящие рыболовные сети. О том, что обитатели Сибири
перешли в IV тысячелетии до н. э. к рыболовству при помощи сетей,
свидетельствуют также и каменные грузила, находимые обычно на стоянках. Это
способствовало некоторому изменению условий жизни населения, появилась
возможность создавать обильные запасы рыбы.
Люди стали жить более оседло, на определённых участках
реки, где находились их тони, к которым примыкали их охотничьи угодья. По
сути дела уже тогда складывалась та охотничье-рыболовческая культура, которая
затем на долгие тысячелетия осталась характерной для ряда народов Сибири и
Дальнего Востока. Медленные изменения в производстве не смогли привести к
коренным переменам в социальных отношениях. Это позволило русским
исследователям Сибири, посетившим её в XVIII и первой половине XIX в.,
наблюдать, особенно на севере её и на Дальнем Востоке — на Чукотке, на
Камчатке, в Приморье и на Охотском побережье,—пережитки весьма древних форм
жизни; перед исследователями представали неолитические формы хозяйства и
быта, древние нормы первобытно-общинного строя, родовое устройство и
племенная организация.
|
