|
Всемирная История. Том 1
Развитие первобытно-общинного строя. Поздний
древнекаменный век
Искусство и верования
Палеолитическое
искусство
Первые образцы палеолитического искусства были найдены пещерах
Франции в 40-х годах XIX в., когда многие, под влиянием библейских взглядов
на прошлое человека, не верили в самое существование людей каменного века —
современников мамонта.
В 1864 г. в пещере Ля-Мадлен (Франция) было обнаружено
изображение мамонта на костяной пластинке, показавшее, что люди этого
отдалённого времени не только жили вместе с мамонтом, но и воспроизводили это
животное в своих рисунках. Спустя 11 лет, в 1875 г., были неожиданно открыты
поразившие исследователей пещерные росписи Альтамиры (Испания), а за ними и
многие другие.
Но существование пещерного искусства древнекаменного века
всё ещё долго оспаривалось, пока накопление фактов не положило конец всяким
сомнениям.
Терпеливо собранный исследователями новый фактический
материал полностью подорвал попытки ряда теоретиков изолировать искусство от
общества, искать его зачатки в мире животных или утверждать изначальность
художественного чувства у человека. Накопление фактического материала
окончательно доказало также, что искусство не возникло, как утверждали
идеалистически мыслящие искусствоведы, внезапно и неожиданно, в ослепительном
блеске, что его источником были вовсе не случай и не гений «избранной расы».
Появление первобытного искусства было подготовлено сотнями
тысячелетий развития общества и труда, в процессе которого происходило
прогрессивное изменение природы самого человека, его органов чувств и
способностей. Огромное значение имело при этом развитие и совершенствование
человеческой руки.
В труде человек развивал речь и мышление, учился
воспроизводить нужные ему формы вещей по заранее выработанному плану, что и
явилось основным предварительным условием творческой деятельности в области
искусства. В ходе развития общественно-трудовой деятельности возникали,
наконец, конкретные потребности, вызвавшие зарождение искусства, как особой
сферы общественного сознания и деятельности человека.
Первое зерно искусства было посеяно, как мы видели, ещё в
конце мустьерского времени. Эти предпосылки и зачатки искусства не пропали
даром. Они принесли богатые всходы, когда человек миновал неандертальскую
фазу и поднялся на новую, качественно иную, более высокую ступень своего
развития.
В верхнем палеолите, как мы видим, усложняется техника
охотничьего хозяйства. Зарождается домостроительство, складывается новый
уклад быта. В ходе вызревания родового строя крепнет и усложняется по своей
структуре первобытная община. Развиваются мышление и речь. Неизмеримо
расширяется умственный кругозор человека и обогащается его духовный мир.
Наряду с этими общими достижениями в развитии культуры большое значение для
возникновения и дальнейшего роста искусства имело и то специфически важное
обстоятельство, что человек верхнего палеолита теперь стал широко
использовать яркие цвета природных минеральных красок. Он овладел также
новыми способами обработки мягкого камня и кости, открывшими перед ним ранее
не известные возможности передачи явлений окружающей действительности в
пластической форме — в скульптуре и резьбе.
Без этих предварительных условий, без этих технических
достижений, рождённых непосредственной трудовой практикой по изготовлению
орудий труда, не могли бы возникнуть ни живопись, ни художественная обработка
кости, которыми в основном представлено известное нам искусство палеолита.
Самое замечательное и самое важное в истории первобытного
искусства заключается в том, что оно с первых своих шагов пошло в основном по
пути правдивой передачи действительности. Искусство верхнего палеолита,
взятое в лучших его образцах, отличается удивительной верностью природе и
точностью в передаче жизненно важных, наиболее существенных признаков. Уже в
начальное время верхнего палеолита, в ориньякских памятниках Европы,
обнаруживаются образцы правдивого рисунка и скульптуры, а также одинаковые с
ними по духу пещерные росписи. Появлению их, разумеется, предшествовал
определённый подготовительный период.
Глубокая архаичность наиболее ранних пещерных изображений
сказывается в том, что возникновение самых древних из них, раннеориньякских,
вызвано было на первый взгляд как будто случайно вспыхнувшими ассоциациями в
сознании первобытного человека, заметившего сходство в очертаниях камней или
скал с обликом тех или иных животных. Но уже в ориньякское время рядом с
образцами архаического искусства, в которых причудливо сочетаются
естественное сходство и творчество человека, были широко распространены и
такие изображения, которые целиком обязаны своим появлением творческому
воображению первобытных людей.
Для всех этих архаических образцов древнейшего искусства
характерна резко выраженная простота формы и такая же сухость расцветки. Палеолитический
человек сначала ограничивался тем, что только раскрашивал свои контурные
рисунки сильными и яркими тонами минеральных красок. Это было вполне
естественно в тёмных пещерах, тускло освещённых еле горящими фитилями или
огнём дымного костра, где полутона были бы попросту незаметны. Пещерные
рисунки ориньякского времени представляют собой обычно фигуры зверей,
выполненные только одним линейным контуром, обведённые красными или жёлтыми
полосами, иногда сплошь заполненные внутри круглыми пятнами или залитые
краской.
На мадленском этапе происходят новые прогрессивные
изменения в искусстве верхнего палеолита, главным образом в пещерных росписях.
Они выражаются в переходе от простейших контурных и гладко залитых краской
рисунков к многоцветным росписям, от линии и гладкого однотонного красочного
поля к пятну, передающему объём и форму предмета различной густотой краски,
изменением силы тона. Простые, хотя и красочные рисунки ориньякского времени
вырастают теперь, следовательно, в настоящую пещерную живопись с характерной
для её лучших образцов, например в Альтамире, передачей форм живого тела
изображаемых зверей.
Жизненный, реалистический характер искусства палеолита не
ограничивается мастерством в статической обрисовке формы тела животных.
Наиболее полное своё выражение он нашёл в передаче их динамики, в умении
схватывать движения, передавать мгновенно меняющиеся специфические позы и положения.
Такое мастерство было достигнуто не сразу. На первых порах,
в ориньякское время, при всём совершенстве контуров рисунка, животные ещё
долго остаются скованными в движениях, неподвижными. Но уже к середине мадленского
периода в искусстве явно обнаруживается стремление передать движение
животного. На одних рисунках олени медленно идут с присущей этим животным
грацией. На других они мчатся, закинув рога, в паническом страхе. Лошади
всюду показаны в летучем галопе. Кабан из Альтамиры страшен в слепой ярости:
он скачет с оскаленными клыками и вздыбленной щетиной. Даже грузный мамонт и
тот изображён на пластине из Ля-Мадлен с большой экспрессией. Спина его круто
выгнута и напряжена, бивни подняты вверх, задняя нога вытянута, хвост высоко
поднят и изогнут дугой. Вся могучая фигура мамонта устремлена вперёд.
Несмотря на всю свою правдивость и жизненность, искусство
палеолита остаётся в полной мере первобытным, поистине младенческим. Оно в
корне отличается от современного, где художественный рассказ строго ограничен
в пространстве. Искусство палеолита не знает воздуха и перспективы в
настоящем смысле этого слова; в этих рисунках под ногами фигур не видно
земли. В нём нет и композиции в нашем смысле слова, как намеренного
распределения отдельных фигур на плоскости. Самые лучшие рисунки палеолита не
более чем мгновенно схваченные и застывшие единичные впечатления с
характерной для них поразительной живостью в передаче движений.
Даже в тех случаях, где наблюдаются большие скопления
рисунков, в них не обнаруживается никакой логической последовательности,
никакой определённой смысловой связи. Такова, например, масса быков в росписи
Альтамиры. Скопление этих быков — результат многократной прорисовки фигур,
простого их накопления в течение длительного времени. Случайный характер
таких сочетаний фигур подчёркивается нагромождением рисунков друг на друга.
Быки, мамонты, олени и лошади беспорядочно налегают друг на друга. Более
ранние рисунки перекрываются последующими, еле просвечивая под ними. Это не
результат единого творческого усилия мысли одного художника, а плоды
несогласованной стихийной работы ряда поколений, связанных только традицией.
Тем не менее в отдельных исключительных случаях, особенно в
миниатюрных работах, в гравюрах по кости, а иногда также и в росписях пещер
обнаруживаются зачатки повествовательного искусства и вместе с тем
своеобразной смысловой композиции фигур. Это прежде всего групповые
изображения животных, означающие стадо или табун. Возникновение подобных
групповых рисунков понятно. Древний охотник постоянно имел дело со стадами
быков, табунами диких лошадей, с группами мамонтов, являвшихся для него
объектом коллективной охоты — загона. Именно так, в виде стада, они в ряде
случаев и изображались. Такой характер имеют, например, замечательный фриз из
скачущих друг за другом мохнатых горбоносых лошадок в пещере Ляско (Франция)
или схематический рисунок на кости, изображающий группу диких ослов или
лошадей в виде шеренги, обращённой головами к зрителю. Сюда же относится
изображение группы оленей, у которых видны одни только ветвистые рога; оно
живо передаёт непосредственное впечатление «леса рогов», возникающее и в наше
время при первом взгляде на табун оленей в голой чукотской тундре.
Ещё интереснее красочный рисунок из пещеры Фон-де-Гом
(Франция). Слева на нём видна группа лошадей, обращённых головами в одну
сторону, туда, где на одном с ними уровне стоит лев с изогнутой спиной и
выгнутым хвостом, готовый к прыжку на лошадей.
Вторая такая сцена, выхваченная из глубины веков и
сохранённая для нас рукой палеолитического человека, изображает мирную жизнь
животных ледникового времени: спокойно и мирно идут друг за другом два оленя;
впереди самка, позади виден олень-самец с огромными широко раскинутыми
рогами.
Замечательна сцена, изображённая на обломке кости,
найденной в гроте Лортэ (Верхние Пиренеи). Здесь показана группа оленей,
переходящих через реку. На краю обломка видны задние ноги убегающего оленя,
за ним идёт другой, а позади изображён крупный олень, повернувший голову
назад. Он ревёт, призывая кого-то, может быть, отставшего оленёнка. У ног
оленей нарисованы рыбы.
Почему первобытный резчик поставил своей задачей рассказать
именно о переходе оленей через реку, почему он подчеркнул именно тот факт,
что целая группа оленей оказалась в воде, станет ясным, если вспомнить охоту
арктических племён на северного оленя в недавнем прошлом. Всё существование
этих охотников, вся их жизнь зависели от возможности запасти достаточное
количество оленьего мяса на зиму. А это было возможно только тогда, когда
олени начинали свою ежегодную массовую переправу через реки. Вот здесь-то,
около переправы, и поджидали оленей охотники на своих лёгких лодках. Как
только олени забредали в воду, а затем, всплывая, теряли дно под ногами,
охотники бросались в гущу стада и кололи копьями беспомощных животных; охота
длилась всё время, пока шла переправа. Так, вероятно, добывали себе пищу на
зимнее время и палеолитические охотники, один из которых передал в своём
рисунке столь хорошо знакомую ему сцену перехода табуна оленей через реку.
Есть в искусстве палеолита и зачатки перспективного
изображения, однако, весьма своеобразного и примитивного. Как правило,
животные показаны сбоку, в профиль, человек—в фас. Но имелись определённые
приёмы, позволявшие оживить рисунок и ещё больше приблизить его к
действительности. Так, например, тела животных иногда даются в профиль, а
голова в фас, глазами к зрителю. На изображениях человека, наоборот, туловище
давалось в фас, а лицо в профиль. Наблюдаются случаи, когда животное
изображается спереди, схематично, но так, что видны только ноги и грудь,
ветвистые оленьи рога, а задняя часть отсутствует, закрытая передней
половиной тела. Совершенно необычайный приём использован на рисунке из Шанселада
(Франция), изображающем бизона, или, вернее, его скелет с головой, и
окружающие его с боков человекоподобные существа. Все фигуры показаны здесь
сверху, с птичьего полёта, как бы распластанными на земле.
Очень рано, ещё в ориньякское время, рядом с рисунками и
барельефами появляется круглая скульптура, обычно это — изображения женщин.
Статуэтки обнаружены в различных поселениях верхнего палеолита приледниковой
зоны на огромных ее пространствах от Средиземного моря до Байкала. В числе
лучших образцов таких изображений находятся всемирно известные статуэтки,
найденные в Советском Союзе. Особенно замечательны по жизненной передаче форм
обнажённого женского тела и выразительности две статуэтки, найденные в Костёнках.
Вместе с пластическими изображениями женщин для искусства
верхнего палеолита столь же характерны одинаково верные природе скульптурные
изображения животных из бивня мамонта, кости и даже глины, смешанной с
костной золой. Таковы фигуры мамонта, бизонов, лошадей и других животных, в
том числе хищников. Большое количество превосходных скульптурных изображений
животных найдено на территории СССР.
Костёнки дали целую серию миниатюрных головок и фигур
животных, вырезанных из мягкого местного камня — мергеля. Здесь есть хищники,
вроде льва и медведя, есть и превосходно оформленная голова верблюда. В Мезине
(Украина) найдены совершенно необычные по своеобразной стилизации фигурки
хищных птиц, покрытые богатым геометрическим узором. В Мальте и Бурети (на
реке Ангаре) обнаружены скульптурные фигурки водоплавающих птиц, изображённых
в полёте, с длинной вытянутой вперёд шеей и массивной головой. Это, очевидно,
гагары или лебеди. В Авдеевской стоянке найдены фигурки мамонтов, вырезанные
из костей ступни самого мамонта. Совершенно такие же статуэтки найдены в Пржедмосте,
в Чехословакии.
Если существование правдивого искусства людей ледниковой
поры сейчас уже действительно не требует доказательств, то остаётся всё-таки
необходимым объяснить этот первобытный реализм, обнаружить причины,
породившие удивительное искусство древнекаменного века.
Само собой разумеется, что дошедшие до нас памятники
палеолитического искусства не были результатом «свободного» от связи с
обществом художественного творчества. Такого творчества не знает история
человечества.
Искусство палеолита выросло на определённой социальной
почве. Оно служило потребностям общества, было неразрывно связано с
определённым уровнем развития производительных сил и производственных
отношений. С изменением этой экономической основы изменялось общество,
менялась надстройка, в том числе изменялось и искусство. Поэтому искусство
палеолита ни в коем случае не может быть тождественно реалистическому
искусству позднейших эпох. Оно столь же неповторимо в своём своеобразии, в
своём примитивном реализме, как и вся породившая его эпоха палеолита — этого
подлинного «детства человечества».
Жизненность я правдивость лучших образцов палеолитического
искусства обусловлены были прежде всего особенностями трудовой жизни и
выраставшего из неё мировосприятия палеолитических людей. Меткость и острота
наблюдений, отражённых в образах животных, определялись повседневным трудовым
опытом древних охотников, вся жизнь и благосостояние которых зависели от
знания образа жизни и характера животных, от умения выследить их и овладеть
ими. Такое знание мира животных было делом жизни и смерти для первобытных
охотников, а проникновение в жизнь зверей являлось настолько характерной и
важной частью психологии людей, что окрашивало всю их духовную культуру,
начиная, судя по данным этнографии, с животного эпоса и сказок, где животные
выступают единственными или основными персонажами, кончая обрядами и мифами,
в которых люди и звери представляют одно нераздельное целое.
Палеолитическое искусство доставляло людям того времени
удовлетворение соответствием изображений при роде, чёткостью и симметричным
рас положением линий, силой цветовой гаммы этих изображений.
Обильные и тщательно выполненные украшения радовали глаз
человека. Возник обычай покрывать орнаментом самые простые бытовые вещи и
придавать им нередко скульптурные формы. Таковы, например, кинжалы, рукоять
которых превращена в фигурку оленя или козла, копьеметалка с изображением
куропатки. Эстетический характер этих украшений нельзя отрицать даже и в тех
случаях, когда такие украшения приобретали определённый религиозный смысл и
магический характер.
Искусство палеолита имело огромное положительное значение в
истории древнейшего человечества. Закрепляя в живых образах искусства свой трудовой
жизненный опыт, первобытный человек углублял и расширял представления о
действительности и глубже, всестороннее познавал её, а вместе с тем обогащал
свой духовный мир. Возникновение искусства, означавшее огромный шаг вперёд в
познавательной активности человека, вместе с тем во многом способствовало
укреплению социальных связей.
|
