«Энциклопедия Смерти. Хроники
Харона»
Часть 2: Словарь избранных
Смертей
Умение хорошо жить и хорошо
умереть — это одна и та же наука.
Эпикур
КОНАН-ДОЙЛ Артур
(1859-1930) английский писатель
В
последние годы жизни Конан-Дойлом овладели мистические настроения. Еще в 1916
году он написал в одной из заметок: "Дуновение Духа можно ощутить
сегодня, здесь, в этой комнате так же свободно, как некогда в Горнице
Сионской. Бог не умер две тысячи лет назад. Он здесь, сейчас... Единственная
незыблемая и вечная ценность - память о том, что мы обсуждали сегодня, мост
через смерть, верное продолжение пути в потустороннем мире".
Увлекшись
спиритизмом, писатель стал яростным его адептом, ездил с лекциями по всему
миру почти до самой кончины. Поездки прекратились в 1930 году - болезнь и
общая физическая слабость делали свое дело.
"7
июля 1930 года,- пишет биограф писателя,- в два часа ночи Денис и Адриан с
бешеной скоростью неслись в машине в Танбридж-Уэлс за кислородом. В ящике
стола в кабинете Конан-Дойла лежали гранки его последнего рассказа... Из своей
спальни - окна, выходящие на север, были открыты - мог он еще увидеть восход
солнца, предвещавшего ясный теплый день. Сама обстановка спальни весьма
примечательна. По стенам были развешаны фотографии боксеров - Том Криб и Молино
- и рисунки Уильяма Блейка. Над туалетным столиком висела фотография военного
тральщика "Конан-Дойл". Была еще деревянная плакетка с изображением
Гиллета в роли Шерлока Холмса. По углам - гири и боксерские перчатки, и там
же, в спальне, бережно уложенный в специальный чехол, стоял его славный
бильярдный кий.
В
половине восьмого утра, совершенно обессиленный, он все же пожелал встать с
постели и сесть в кресло. Ему помогли натянуть халат, и он устроился в
большом плетеном кресле лицом к окну. Он говорил мало. Ему было трудно
говорить. Но он нашел в себе силы сказать:
- Нужно
отлить для тебя медаль,- сказал он Джин (жене),- с надписью: "Лучшей из
всех сиделок".
Была
почти половина девятого. Джин сидела слева, держа его руку в своей, Адриан - справа,
держа его за другую руку. Денис стоял за спиной Адриана, а Лина Джин по
другую сторону от матери. За окном уже встало солнце, хотя лужайка еще была в
тени. Ровно в половине девятого они почувствовали, как рука его сжалась. Он
чуть-чуть приподнялся и, не в силах говорить, посмотрел по очереди на каждого
из них. Затем откинулся назад, и глаза его навеки сомкнулись для всего
земного".
|