|
|
ГЛАВА II. ИПОТЕКА КАК
ФОРМА ЗАЛОГА ПО СОВРЕМЕННОМУ РОССИЙСКОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ
2.2. Природа залоговых отношений: вещные и
обязательственные начала
Юридическая природа залоговых правоотношений и определения
его места в системе гражданских правоотношений с давних пор являются одной из
наиболее сложных проблем цивилистики. Как отмечал Л.А. Кассо, «затруднением
для установления понятия о залоговом праве является самое содержание этого
права. Залоговое право, как право, создающее в пользу залогодержателя
исключительное положение по отношению к известной части чужого имущества,
может быть отнесено к той категории правоотношений, которые романисты
называют вещными правами. Но среди последних оно тем не менее занимает
обособленное место в виду того, что в отличие от них не имеет целью ни пользование,
ни обладание вещью, а только получение известного размера ее стоимости, и
что кроме того, с осуществлением этого правомочия залогодержателя связано
прекращение самого залогового права» .
Необходимо отметить, что в дискуссии немецких ученых
цивилистов преобладали крайние точки зрения. Одни исследователи считали, что
залог, безусловно, принадлежит к правам вещным, а другие к правам обязательст-венным.
Приводившиеся в защиту той или иной точки зрения доводы можно условно
разделить на две группы.
Первая группа аргументов относится к случаю, когда предметом
залога является имущественный объект. Важнейшими из них являются указания на
право преимущества и право неограниченного следования, являющиеся отли-чительными
признаками вещного права и вместе с тем характерные для залога.
В противоположность этой позиции, как не учитывающей того,
что право следования в залоге направленно не на вещь в натуре, а на
удовлетворение из ее стоимости, и, следовательно, не отражает вещного
характера, Мейбомом и Зо-мом была выдвинута концепция обязательства лица (obligatio
personae), а Бю-хелем концепция обязательства вещи (obligatio rei) .
Вторая группа аргументов, возникших в ходе дискуссии,
имевшей целью выяснение юридической природы залогового права, относится к
классическому случаю, ставшему настоящим камнем преткновения на пути создания
объек-тивной теории.
Наиболее интересными решениями были следующее. Экснер
считал, что если «право на право» не может быть вещным, то тогда вещное право
направ-ленно на предмет долга, а не на само требование. Однако такое мнение проти-воречит
одному из постулатов права: залогодатель, не имея сам вещного требо-вания на
предмет долга, а только обязательственное, не может предоставлять права в
большем объеме, чем обладает сам.
По другой теории такой залог является залогом будущих
вещей, то есть залог следовало признать состоявшимся, а вещные права
возникшими с момен-та, когда объект залога поступит в собственность
залогодателя. Однако в таком случае следовало бы признать и другое: если
права залогодателя наступают позднее, чем права залогодержателя, то и вещные
права залогодержателя могут возникнуть лишь с момента перехода предмета
удовлетворения в состав иму-щества залогодателя.
Для российской науки права были характерны в целом более
гибкие по-зиции по вопросу определения юридической природы залогового правоотно-шения,
которые могли бы как-то отразить присущую этой модели противоречи-вость при
ее проецировании на существующую систему классификации граж-данских
правоотношений.
Г.Ф. Шершеневич определял залог как «право на чужую вещь, принадле-жащего
верителю в обеспечение его права требования по обязательству и со-стоящие в
возможности преимущественного удовлетворения из данной вещи» . Но относя
залог к вещным правам и отрицая возможность признания обяза-тельств как
объекта залогового права, он тем не менее указывал на то, что зало-говое
право ввиду резкого отличия его от прав на чужую вещь, должно быть поставлено
особо.
К.Н. Анненков считал иначе: «...Нельзя не склониться к
признанию за правом залога у нас в том виде, в каком оно представляется по
постановлениям собственно наших гражданских законов, скорее характера права
личного, чем вещного с некоторыми разве немногими чертами последнего» .
Е.В. Васьковский, определяя залог как вещное право,
предоставляющее своему обладателю возможность извлечь из телесной вещи ее
имущественную ценность, в то же время допускал возможность залога
обязательственных прав .
Наиболее приемлемой и часто встречающейся в монографих отечествен-ных
правоведов, в частности Черных А.В., является позиция, согласно, которой спор
о вещно-правовом или обязательственно-правовом характере залога дол-жен быть
решен в форме признания двойственной природы залога с признани-ем
вещно-правового и обязательственно-правового характера при приоритет-ном
положении последнего . Удачно эта мысль выражена у Медведева Д.А.: «Представляется,
что выпячивание одного из элементов залогового права обед-няет второе. Залог
порождает два вида отношений между залогодателем и за-логодержателем,
и между залогодержателем и вещью, то есть, с одной стороны, залог
это способ обеспечивать обязательства должника путем установления
относительной правовой связи с кредитором, а с другой jura in re aliena,
непо-средственная правовая связь залогодержателя и вещи. Поэтому залог может
быть характеризован как вещный способ обеспечения обязательства» .
Таким образом, можно констатировать, что попытки
«втиснуть» залого-вое право в классификацию вещных и личных прав или иную,
построенную на сходных принципах, на основании того, что основными
элементами, образую-щими залог, являются элементы, присущие именно вещному и обязательствен-ному
праву, потерпели неудачу и не отразили в полной мере юридическую природу
исследуемого явления. Причиной этого стала квалификация залоговых
правоотношений в рамках уже существующей классификации имущественных
правоотношений: залог определялся либо как вещное право, либо как обяза-тельственное.
Иной подход к оценке явления, воспринят действующим
российским за-конодательством. Он заключается в перемене акцента с важнейших состав-ляющих
элементов на целевую направленность установление залога, и объеди-нении его
по этому признаку с другими правовыми формами. Не говоря уже о сущностной
оценке такого шага, следует сказать прежде об особом отношении законодателя к
исследуемому правовому явлению. Законодатель выделяет залог в несколько иное
правовое поле названным одним из способов обеспечения исполнения
обязательств.
В Гражданском кодексе РФ (ст.329) залог назван способом
обеспечения исполнения обязательств. Но обеспечением исполнения обязательства
может являться лишь воля стороны в обязательстве, направленная на его
исполнение. Однако такой термин все-таки лучше, чем тот, что содержится в
Законе РФ «О залоге» способ обеспечения обязательства (ст.1). Ведь
обеспечение обяза-тельства это просто надлежащее оформленное
согласие принять на себя это обязательство. На самом деле речь должна идти об
обеспечении неисполнения обязательства, каковым и является залог. При
установлении залога всегда име-ется в виду, что это правоотношение сможет
быть реализовано в пол ном объе-ме только при наступлении определенного
условия неисполнении или ненад-лежащем исполнении основного
обязательства, и, наоборот, при исполнении основного обязательства обращения
взыскания на предмете залога не произво-дится. Это означает, что залог
призван обеспечивать интересы кредитора имен-но при неисполнении основного
обязательства, а исполнение последнего обес-печивается наличием у обязанной
стороны соответствующей воли. Не случайно в дореволюционной литературе
наиболее широко употреблялся синонимичный термин обеспечение
требования.
Что же касается объединения различных правовых форм в
единый право-вой институт с использованием в качестве основания подобного
объединения их общей цели, то такой шаг вообще представляется весьма спорным.
Интерес-но мнение А.С. Звоницкого, касающееся аналогичного явления: «Несмотря
на различие юридических форм, право может объединять разные сделки в один
институт по цели. Само собой разумеется, что эти отношения не могли бы быть
одинаковы, если бы была различна юридическая природа тех сделок, на кото-рых
они основаны. Право не могло бы соединять эти сделки под одну рубрику по их
цели, потому что целью их роль не заканчивается, потому что они порож-дали бы
различные последствия, относящиеся к различным юридическим ин-ститутам.
Объединять только по цели в один институт сделки, совершенные для обеспечения
требования на имущество, было бы столь же невозможно, как, например,
создавать особый институт из сделок, совершенных в обход креди-торов» .
Именно различие последствий можно увидеть, если сравнить
залог с дру-гими способами обеспечения требования, воспринятыми российским законода-тельством.
Здесь как нельзя более уместным является замечание К.П. Победо-носцева:
«Залог представляет собой привилегию, направленную не против должника, а
против других кредиторов» . Иначе говоря, залогу присущи прин-ципы отношения
к объекту, характерные для вещного, а не обязательственного права.
Рассматривая залог как правоотношение с характерной
юридической природой, отличающей его от иных типов правоотношений, следует
признать: преимущественность субъективного права залогодержателя состоит в правомо-чии
удовлетворить свое требование первым среди других кредиторов данного должника
(за некоторыми исключениями, прямо предусмотренным законом), а также в
абсолютном запрете любому лицу своими действиями или бездействи-ем уменьшать
стоимость заложенного имущества (за исключением случаев, предусмотренных
договором).
Залоговое же правоотношение как особое преимущественное правоотно-шение
состоит в установлении таких особых правомочий залогодержателя не-посессорного
характера, которые позволяют говорить об абсолютной приори-тетности его
субъективного права в отношении стоимости предмета залога, а не только о
первоочередности права на материальное удовлетворение. Именно в таком виде
особого преимущественного правоотношения, залог и должен включаться
в классификацию имущественных правоотношений.
|
