|
Король Франции из рода Капетингов, правивший и
1285--1314 гг. Сын
Филиппа III и Изабеллы Арагонской. Ж.: Хуанна I,
королева Наваррская, дочь
короля Наваррского Энрике I (род. 1271 г. Умер 1304 г.).
Род. 1268 г. Умер
29 29 ноября 1314 г.
Филипп IV остается для историков в некотором роде
загадочной фигурой. С
одной стороны, вся проводимая им политика заставляет
думать, что он был
человеком железной воли и редкой энергии,
привыкшим с непоколебимым
упорством идти к поставленной цели. Между тем
свидетельства людей, лично
знавших короля, находятся в странном противоречии с этим
мнением. Летописец
Вильгельм Шотландец писал о Филиппе, что король имел
красивую и благородную
наружность, изящные манеры и держал себя очень
внушительно. При всем этом он
отличался необыкновенной кротостью и скромностью, с
отвращением избегал
непристойных разговоров, аккуратно присутствовал на
богослужении, с
точностью исполнял посты и носил власяницу. Он был добр,
снисходителен и
охотно возлагал полное доверие на таких людей, которые
этого не заслуживали.
Они-то, по словам Вильгельма, и были виновниками
всех тех бед и
злоупотреблений, которыми было отмечено его
царствование: введения
притеснительных налогов, чрезвычайных поборов и
систематической порчи
монеты. Другой летописец, Джованни Вилани, писал,
что Филипп был очень
красив, одарен серьезным умом, но много занимался охотой
и любил возлагать
на других заботы о делах управления. Жоффруа также
сообщает, что король
легко подчинялся дурным советам. Таким образом,
приходится признать, что
большую роль в политике Филиппа играли его приближенные:
канцлер Пьер Флотт,
хранитель печать Гильом Ногаре и коадъютор королевства
Ангерран Мариньи. Все
это были люди незнатные, вознесенные на вершины власти
самим королем.
Филипп вступил на престол семнадцати лет от роду и
прежде всего занялся
разрешением сицилийского и арагонского вопросов, доставшихся
ему по
наследству от отца. Он сразу прекратил военные действия
и не сделал ничего
для поддержания претензий своего брата Карла Валуа,
мечтавшего стать
арагонским (или, на худой случай, сицилийским) королем.
Переговоры, правда,
тянулись еще десять лет и завершились тем, что
Сицилия осталась за
арагонской династией. В отношениях с английским королем
Эдуардом I политика
Филиппа была более энергичной. Между подданными двух
государств часто
случались столкновения. Воспользовавшись одним из них,
Филипп в 1295 г.
призвал английского короля, как своего вассала,
на суд парижского
парламента. Эдуард отказался подчиниться, и ему была
объявлена война. Оба
противника искали себе союзников. Сторонниками Эдуарда
стали император
Адольф, графы Голландский, Гельдернский, Брабантский и
Савойский, а также
король Кастильский. Союзниками Филиппа были граф
Бургундский, герцог
Лотарингский, граф Люксембургский и шотландцы.
Впрочем, из них только
шотландцы и граф Фландрский Гюи Дампьер оказали реальное
влияние на события.
Сам Эдуард, занятый тяжелой войной в Шотландии, заключила
1297 г. с Филиппом
перемирие, а в 1303 г. -- мир, по которому Гиень
была оставлена за
английским королем. Вся тяжесть войны легла на плечи
фламандцев. В 1297 г.
французская армия вторглась во Фландрию. Сам Филипп
осадил Лилль, а граф
Роберт Артуа одержал победу при Фурне (во многом
благодаря измене
дворянства, среди которого было много приверженцев
французской партии).
После этого Лилль сдался. В 1299 г. Карл Валуа захватил
Дуэ, прошел через
Брюгге и в мае 1300 г. вступил в Гент. Он нигде не
встречал сопротивления.
Граф Гюи сдался в плен вместе с двумя своими сыновьями и
51 рыцарем. Король
лишил его владении как мятежника и присоединил
Фландрию к своему
королевству. В 1301 г. Филипп объехал свои новые
владения и всюду был
встречен изъявлениями покорности. Но он сейчас же
постарался извлечь из
своего нового приобретения максимум выгоды и
обложил страну большими
налогами. Это вызвало недовольство, а суровое управление
Жака Шатильонского
еще более усилило ненависть к французам. Когда в 1301 г.
в Брюгге начались
беспорядки, Жак присудил виновных к огромным
штрафам, велел сломать
городскую стену и выстроить в городе цитадель. Тогда в мае
1302 г. вспыхнуло
второе, гораздо более мощное восстание. В течение одного
дня народ перебил в
городе 1200 французских рыцарей и 2000 солдат. После
этого вся Фландрия
взялась за оружие. В июне подошла французская армия во
главе с Робертом
Артуа. Но в упорном сражении у Куртре она была наголову
разгромлена. Вместе
со своим военачальником пало до 6000 французских
рыцарей. Тысячи шпор,
снятых с убитых, были сложены в мастрихтской церкви
как трофеи победы.
Филипп не мог оставить не отомщенным такой позор. В
1304 г. во главе
60-тысячной армии король подступил к границам Фландрии. В
августе в упорном
сражении при Монс-ан-Нюлле фламандцы потерпели
поражение, но в полном
порядке отступили в Лилль. После нескольких приступов
Филипп заключил мир с
сыном Гюи Дампьера Робертом Бетюнским, который
находился у него в плену.
Филипп согласился вернуть ему страну, при этом фламандцы
сохранили все свои
права и привилегии. Однако за освобождение своего
графа и других пленных
города должны были выплатить большую контрибуцию. В
залог уплаты выкупа
король взял себе земли на правом берегу Лиса с городами
Лилль, Дуэ, Бетюн и
Орши. Он должен был вернуть их после получения денег, но
вероломно нарушил
договор и навсегда оставил их за Францией.
Эти события разворачивались на фоне
обострявшихся с каждым годом
противоречий с папой. Поначалу, казалось, ничто не
предвещало этого
конфликта. Никто из европейских королей не был так
любим папой Бонифацием
VIII, как Филипп Красивый. Еще в 1290 г., когда папа был
только кардиналом
Бенедетто Гаэтани и в качестве папского легата
приезжал во Францию, он
восхищался благочестием молодого короля. Взойдя на
престол в 1294 г.,
Бонифаций усердно поддерживал политику французского
короля в Испании и
Италии. Первые признаки взаимного недоверия обнаружились в
1296 г. В августе
папа обнародовал буллу, в которой запрещал мирянам
требовать и получать
субсидии от духовенства. По странной случайности, а может
быть, и в ответ на
буллу, Филипп в то же время запретил вывозить из Франции
золото и серебро:
этим он уничтожал один из главных источников папских
доходов, потому что
французская церковь уже не могла отсылать никаких денег
в Рим. Уже тогда
могла возникнуть ссора, но положение Бонифация на папском
престоле было еще
непрочным, кардиналы умоляли его прекратить скандалы,
вызванные буллой, и он
уступил им. В 1297 г. была обнародована булла,
фактически отменявшая
предшествующую. Как видно, папа ожидал, что король
тоже сделает уступки.
Филипп разрешил вывозить в Рим доходы папы,
которые тот получал от
французского духовенства, но продолжал притеснять
церковь, и вскоре
произошли новые столкновения с папой. Архиепископ
Нарбоннский жаловался
Бонифацию, что королевские сановники отняли у него
ленную власть над
некоторыми вассалами его кафедры и вообще причиняют ему
разные обиды. Папа
послал по этому делу легатом в Париж епископа
Памьерс-кого Бернара Сессе.
Одновременно ему было поручено требовать
освобождения из плена графа
Фландрского и исполнения данного прежде обещания об
участии в крестовом
походе. Бернар, известный своей заносчивостью и
вспыльчивостью, был
совершенно не тот человек, которому можно было бы
доверить такое деликатное
поручение. Не добившись уступок, он стал грозить
Филиппу интердиктом и
вообще говорил так резко, что вывел обычно хладнокровного
Филиппа из себя.
Король отправил в Памье и в графство Тулузское двух
членов своего совета
собрать улики для обвинения Бернара в непокорности.
В ходе следствия
выяснилось, что епископ во время своих проповедей
часто употреблял
неподобающие выражения и настраивал свою паству против
королевской власти.
Филипп велел арестовать легата и заключить под стражу в
Санли. Он потребовал
также от папы, чтобы тот низложил Бернара и позволил
предать его светскому
суду. Папа отвечал королю гневным письмом,
требовал немедленного
освобождения своего легата, грозил Филиппу отлучением
и повелевал ему
явиться на свой суд для того, чтобы оправдаться от
обвинений в тирании,
дурном управлении и чеканке порченной монеты. Филипп
велел торжественно
сжечь эту буллу на паперти собора Парижской Богоматери. В
апреле 1302 г. он
созвал в Париже первые в истории Генеральные штаты. На
них присутствовали
представители духовенства, бароны и прокуроры главных
северных и южных
городов. Чтобы возбудить негодование депутатов, им
зачитали подложную
папскую буллу, в которой претензии папы были усилены
и заострены. После
этого канцлер Флотт обратился к ним с вопросом: может ли
король рассчитывать
на поддержку сословий, если примет меры для ограждения
чести и независимости
государства, а также избавления французской церкви от
нарушения ее прав?
Вельможи и депутаты городов отвечали, что готовы
поддержать короля.
Духовенство после недолгого колебания также
присоединилось к мнению двух
других сословий.
После этого в течение года противники медлили с
решительными мерами, но
враждебность между ними все нарастала. Наконец, в апреле
1303 г. Бонифаций
отлучил короля от церкви и освободил семь церковных
провинций в бассейне
Роны от вассальной зависимости и от присяги на верность
королю. Мера эта,
впрочем, не имела никакого действия. Филипп объявил
Бонифация лжепапой
(действительно, существовали некоторые сомнения в
законности его избрания),
еретиком и даже чернокнижником. Он потребовал созвать
вселенский собор для
выслушивания этих обвинений, но при этом говорил, что
папа должен быть на
этом соборе в качестве пленника и обвиняемого. От слов
он перешел к делу.
Летом верный ему Ногаре с большой суммой денег отправился
в Италию. Вскоре
он вступил в сношения с врагами Бонифация и составил
против него обширный
заговор. Папа в это время находился в Ананьи, где 8
сентября хотел предать
Филиппа публичному проклятию. Накануне этого дня
заговорщики ворвались в
папский дворец, окружили Бонифация, осыпали его
всякими оскорблениями и
потребовали его отречения. Ногаре грозил, что закует
его в цепи и как
преступника отведет на собор в Лионе для вынесения над
ним приговора. Папа
выдержал эти нападки с достоинством. Три дня он
находился в руках своих
врагов. Наконец, жители Ананьи освободили его. Но от
перенесенных унижений
Бонифаций впал в такое расстройство, что сошел с ума и 11
октября умер. Его
унижение и смерть имели тяжелые последствия для папства.
Новый папа Бенедикт
XI отлучил от церкви Ногаре, но прекратил
преследование самого Филиппа.
Летом 1304 г. он умер. На его место был избран архиепископ
бордоский Бертран
дю Гота, принявший имя Климента V. Он не поехал в Италию,
а был рукоположен
в Лионе. В 1309 г. он поселился в Авиньоне и превратил
этот город в папскую
резиденцию. До самой смерти он оставался послушным
исполнителем воли
французского короля. Кроме многих других уступок Филиппу,
Климент согласился
в 1307 г. с обвинениями против ордена тамплиеров. В
октябре 140 французских
рыцарей этого ордена были арестованы, и над ними начался
судебный процесс по
обвинению их в ереси. В 1312 г. папа объявил орден
уничтоженным. Филипп,
который был должен тамплиерам огромные суммы, завладел
всем их богатством. В
марте 1313 г. был сожжен гроссмейстер ордена Жак Моле.
Перед смертью он
проклял весь род Ка-петингов и предрек его
близкое вырождение. И
действительно, вскоре после совершения казни
Филипп стал страдать
изнурительной болезнью, которую никак не могли
распознать врачи, и умер от
нее в Фон-тебло 29 ноября 1314 г. на 46-м году
жизни. Его правление
составило поворотную эпоху в истории средневековой
Франции: он расширил
королевство присоединением новых земель (незадолго до
смерти он присоединил
к Франции Лион с его округой), принудил церковь и
феодальных владетелей
повиноваться повелениям короля и подавил в своем
государстве всякую
независимую от себя власть. Королевская администрация
при нем охватила все
стороны жизни общества: города, феодальная знать,
духовенство -- все попали
под ее контроль. Его правление казалось современникам
временем жестоких
притеснений и деспотизма. Но за всем этим видна была уже
новая эпоха. При
помощи многочисленной корпорации юристов король
пользовался каждым удобным
случаем для учреждения повсюду королевских судов и
введения римского права.
К концу его жизни вся судебная власть в стране
перешла исключительно к
короне, а государственная жизнь получила совершенно другой
характер, чем при
его предшественниках.
|
