Каннибализм
или антропофагия, людоедство. Название
"каннибалы" произошло от "Каниба" — имени, которым
называли Колумбу жители Багамских островов обитателей Гаити, страшных будто
бы людоедов. Впоследствии название "каннибал" стало
равнозначительным антропофагу, хотя, по Геррера, "canibal" значило
собственно "храбрый". О племенах людоедов упоминают уже многие
писатели древности и путешественники средних веков; у них же встречаются
указания на случаи людоедства и у культурных народов, вызванные голодом. В
новые времена (с XVI в.) Каннибализм был найден и описан у многих народов, во
всех частях света (кроме Европы). Достоверно известно, что он практикуется
местами и теперь, особенно во внутренней Африке, в Меланезии, на некоторых
о-вах Малайского архипелага, в Австралии, во внутренних частях Бразилии, у
некоторых народов сев.-зап. Америки. Еще в начале нынешнего и в конце
прошлого века Каннибализм был распространен и на многих группах о-вов
Полинезии, у многих североамериканских индейцев и эскимосов, в Южн. Африке и
т. д. В мифах, преданиях, языке, верованиях, обычаях имеются указания и на
то, что К. не был чужд и предкам культурных народов; следы его можно
констатировать в мифологии греков, в преданиях и сказках немцев и славян и т.
д. Некоторые исследователи предполагают даже, что людоедство характеризует
собой одну из стадий развития — род болезни, через которую должно было пройти
все человечество, все племена в известный, более или менее отдаленный период
их жизни. Такое предположение невозможно доказать; доисторическая археология
не дает ему достаточных подтверждений. Правда, были замечены как будто
некоторые следы людоедства в отложениях каменного века (пещерах) Бельгии,
Италии, Франции, даже в некоторых древних могилах или курганах; но,
во-первых, следы эти очень редки, недостаточно явственны и некоторыми
признаются совершенно неубедительными, а во-вторых, известно много пещер и
мест погребения, давших обильные остатки каменного века, в том числе и
остатки человеческой трапезы, расколотые и иногда обглоданные кости различных
животных — но между ними не было найдено ни одной подвергшейся подобному же
раскалыванию или огладыванию кости человека. Не подлежит, однако, сомнению,
что К. прежде был распространен гораздо шире, чем теперь, и что следы
употребления человеческого мяса в смысле непосредственного питания им или в
религиозных, суеверных и символических целях могут быть констатированы у многих
народов. Вопрос о причинах, вызвавших людоедство, не разъяснен вполне и по
настоящее время; они могли быть различны — то чисто физические, именно голод,
то психические, соединенные с известными представлениями. С другой стороны,
однажды войдя в употребление, людоедство могло поддерживаться и даже получить
более широкое распространение вследствие удовольствия, вызываемого этим
способом питания. Голод, недостаток в дичи и вообще в мясе — вот,
по-видимому, побудительные поводы к людоедству у пешересов Огненной Земли, у
жителей некоторых о-вов Полинезии, в Бразилии, хотя и тут мы знаем народы,
питающиеся исключительно растительной пищей. Местами в известное время года
население (напр. первобытные дикари Австралии) вынуждено вообще голодать, и
тогда, в особенности если далекие поиски за дичью приводят его к столкновению
с другим племенем, павшие и взятые в плен враги легко могут быть употреблены
в пищу. Затем, одним из наиболее первобытных мотивов К. должна быть признана
ярость, инстинктивное желание уничтожить врага в буквальном смысле этого
слова. Примеры такой ярости представляет и история культурных народов, когда
разъяренная толпа, убив ненавидимого ею человека, терзала его на части,
пожирала его сердце, легкие и т. д. Среди дикарей такие случаи были констатированы
в разных странах и в различные эпохи. Слепая ярость осмысливается
впоследствии представлением, что съедением врага последний совершенно
уничтожается или что его дух переходит в дух его победителя, дает ему новую
силу и храбрость. Вследствие этого съедаются преимущественно известные части
тела: глаза, сердце, печень, мозг, или пьется кровь и т. д., в которых
особенно предполагается жизненная или одушевляющая тело сила. У некоторых
народов убивались и съедались старики, чтобы душа их не умерла вместе с телом
путем постепенной дряхлости, а продолжала бы жить в их потомках и сородичах. Первобытный
человек не мог дойти до представления о вечности; боги должны были умирать,
как и люди; даже в Греции показывались могилы Зевса, Дионисия, Афродиты и т.
д. Поэтому воплощенный бог или жрец его, а также царь у некоторых народов
убивались, дабы их души могли перейти еще в полной силе в души других
смертных. Впоследствии вместо царя или бога в жертву стали приноситься другие
лица. У семитов в важных случаях приносился иногда в жертву для блага народа
царский сын; обычай принесения в жертву первенцев существовал у многих
народов. В таинствах Митры приносился в жертву мальчик, тело которого
съедалось потом всеми присутствовавшими; у ацтеков Мексики также был религиозный
обычай съедания бога, который чествовался в течение года в образе красивого
юноши. Позже съедание бога заменяется съеданием посвященного ему животного
или хлеба, которому придается иногда человекообразная форма (как и теперь еще
кое-где в Европе после жатвы, из первого обмолоченного хлеба). У многих
дикарей людоедство заключает в себе нечто религиозное, таинственное и
совершается ночью, при участии жрецов или шаманов и т. д. У других диких и
варварских народов оно превращается просто в обжорство, для удовлетворения
которого предпринимаются набеги на соседние племена с целью захвата пленных.
Такие племена каннибалов часто в культурном отношении стоят выше их
окружающих, напр. монбутту тропической Восточной Африки или жители о-вов
Фиджи. Когда путешественник Швейнфурт гостил у короля монбутту, людоедство
всячески скрывалось от европейца, так как королю было известно, что белые
относятся к этому обычаю с отвращением. В настоящее время людоедство в
больших размерах существует только во внутренней Африке и кое-где в
Меланезии, преимущественно, следовательно, у темнокожих и курчавоволосых
племен. Надо думать, что в скором времени, с распространением европейских
колоний, людоедство окончательно исчезнет, и от него останутся только следы —
в народных мифах, преданиях и верованиях. Ср. Andree, "Die Authropophagie"
(Л., 1887); Воеводский, "К. в греческих мифах" (СПб., 1874): Schaffhausen
в "Archiv fur Anthropologie" (т. IV); Bergemann, "Die Verbreitung
der Anthropophagie" (1893); Frazer, "The Golden Rough. A study in comparative
Religion" (Л., 1890), а также многие путешествия и общие этнологические
сочинения Леббока, Тэйлора, Летурно, Бастиана и др.
|