Калики или калеки перехожие
— старинное и доныне употребительное в разных частях
России название для странников-слепцов, поющих духовные стихи (см.). В
Древней Руси слово калика или калека не обозначало искалеченного человека, а
человека, много странствовавшего и побывавшего в святых местах. Так, напр.,
калека Карп Данилович является предводителем отряда молодых псковичей в
стычке с немцами (в 1341 г.). Русские Калики-странники, паломники,
упоминаются в хождении Даниила игумена в Иерусалим и в записках Стефана
Новгородца. Их знают и наши былины, в которых упоминаются целые братчины К.,
снаряжающиеся из Волынца-Галича, или из пустыни Ефимьевы, из м-ря Боголюбова
в путь к славну городу Иepyсалиму. Былинные Калики — дородные добрые молодцы,
силачи, иногда красавцы, одетые в шубы соболиные или гуни сорочинские, в
лапотки семи шелков, с вплетенным в носке камешком самоцветным; костюм их
дополняют сумки из рыжего бархата, клюки, иногда из дорогого рыбья зуба
(моржовых клыков), и шляпы земли греческой. Самое имя К. производят от
названия обуви средневековых странников (латин. caligae, calicae, греч. καλίγιον).
Это слово встречается уже у игумена Даниила в смысле обуви и в значении
странника, паломника. Из многочисленных русских странников во Св. Землю,
одни, зажиточные, оставались и по окончании странствования чем были прежде;
другие, бедные, поступали под призрение церкви, как видно из былин и из
некоторых списков устава Владимира, где паломник и странник одинаково зачтены
в число людей церковных. Совершив странствование ко святым местам, неимущие Калики
пользовались особым уважением и нередко оставались уже на всю жизнь
перехожими просителями милостыни, которою снискивали себе пропитание. Таким
путем слово Калика или калека получило значение нищего странника, а так как
Христовым именем питались по необходимости и люди с физическими недостатками,
это слово получило свое современное значение человека искалеченного. Наши Калики,
странствуя по святым местам в Греции и Палестине, встречали там странников,
которые пели перед собравшейся толпою священные песни и жития, нередко
основанные на апокрифических сказаниях. Отсюда и русские Калики усвоили
обыкновение петь духовные стихи и снискивать себе пропитание этим занятием. Влияние
западноевропейских и византийских паломников отразилось, по мнению И. И.
Срезневского, и на одежде наших К., как последняя описывается в былинах (см.
его статью "Русские К. древнего времени" в "Зап. Акд.
наук", I, и его же "Крута каличья" в IV т. "Извест. С.-Пт.
арх. общ."). Акад. А. Н. Веселовский предполагает влияние богомильских
странников-проповедников на наших К., усматривая это влияние в некоторых
русских духовных стихах, основанных на апокрифных сказаниях богомильского
характера (см. его статью "К. перехожие" в "Вест. Европы",
1872 г., апрель). Слагая песни церковно-легендарного и апокрифического
содержания и рассказывая виденное ими и слышанное во святых местах, наши K.
перехожие оказывали сильное влияние на религиозные и нравственные
представления русского народа и особенно содействовали распространению в нем
аскетического идеала. С другой стороны, сами К., слагая духовные стихи,
подчинялись складу наших былин и вносили в духовный эпос черты эпоса
богатырского. В настоящее время пение духовных стихов К., обыкновенно
слепцами, приходить в упадок, репертуар из песен становится все более и более
скудным. Обыкновенно слепцы знают не более четырех-пяти стихов, наиболее
популярных, каковы: стихи о Вознесении, об Алексее, Божьем человеке, о
Богатом и Лазаре, о Егории, о Страшном суде, о Иоасафе царевиче и нек. др.
Более обилен репертуар К. в губ. Архангельской и Олонецкой. Некоторые К. в
этих губерниях знают и былины.
|