Инквизитор
(лат. Inquisitor — исследователь, сыщик) — термин этот для
означения должностного лица впервые был употреблен Феодосием I Великим,
предписавшим префектам в 382 г. назначить Инквизиторов, т. е. сыщиков,
которые разыскивали бы скрывавшихся манихеев и обвиняли бы их перед судом.
Впоследствии И. стали называться судьи инквизиции (см.). Государственными Инквизиторами
(Inquisitori di stato) назывались в Республике Венеции члены Совета десяти
(отсюда другое их название — dieci), который с 1310 г. имел значение высшего
в республике судилища (см. Дож). В России должность Инквизитора существовала
6 лет в первое время по учреждении Св. Синода. Духовным регламентом,
предписавшим епископам иметь надзор за подчиненными им духовными лицами, было
постановлено, чтобы "епископ имел на сие духовных фискалов".
Вследствие этого Св. Синод 1 марта 1721 г. учредил должность духовных И.,
которые, в совершенное соответствие светским фискалам (см.), должны были,
наподобие сети, распространиться по всей России. Первоначально вся Россия
была разделена на две "диспозиции", из которых одна была подведома протоинквизитору
в СПб., другая — протоинквизитору в Москве; но уже в 1722 г. первая должность
была уничтожена и во главе всего инквизиторского института поставлен протоинквизитор
в Москве. Протоинквизитору были подчинены провинциал-инквизиторы, имевшие
пребывание в архиерейских городах, а этим последним — И., находившиеся в
остальных городах и монастырях. При протоинквизиторе состоял Приказ
инквизиторских дел из 5 И. (2 из монахов, 3 из белого духовенства), с
канцелярией. При Св. Синоде образована была Контора инквизиторских дел,
которая собственной властью решала дела "не зело важные", а важные
предлагала со своим заключением на обсуждение Синода. Протоинквизитор
избирал, а Св. Синод утверждал провинциал-инквизиторов, а последние избирали
И.: для монастырей — из лиц монашествующих, для приходских церквей в городах
и уездах — из лиц белого духовенства, и представляли их на утверждение
епархиальных архиереев. Согласно инструкции протоинквизитору, на И. возложен
был надзор за деятельностью церковно-административных властей епархии: не
поставляют ли архиереи в духовные чины и должности по мзде; не имеют ли
духовные чины какого-либо возбраненного для них "купечества" и не
пользуются ли незаконно какими-либо угодьями и промыслами "ради скверных
прибытков"; не дают ли послабления и потачки раскольникам; не обижают ли
монастырские начальства принадлежащих монастырям крестьян; правильно ли
производится в духовном ведомстве суд и т. п. Дел гражданского ведомства И.
не должны были касаться, за исключением того случая, когда они заметят
что-либо подозрительное "в приходных и расходных книгах, или в каких
вещах и письмах и во прочем". По всем подлежавшим их наблюдению делам И.
обязывались только проведывать и доносить (провинциал-инквизиторам, те — протоинквизитору,
а последний — Синоду) и на суде обличать, но собственной властью они никого
не могли привлекать к ответственности или употреблять какие-либо меры
принуждения. Раньше, чем писать свой донос, И. обязаны были сделать
представление непосредственному начальству виновного или же архиерею, если
неправильные поступки замечались со стороны последнего; единственное
исключение из этого правила установлено было на тот случай, если епархиальный
архиерей замечен в "каком-либо презрении и преступлении" к Св.
Синоду. Поощрением для И. служило "указное по правдивым доношениям из
штрафов награждение", которое, как и светскому фискалу, определялось в
размере половины штрафных денег. Институт И. навлек на себя всеобщее
нерасположение. Постановлением синода от 25 янв. 1727 г. он был упразднен и с
тех пор не восстанавливался, хотя попытки к этому и были сделаны
обер-прокурорами кн. Шаховским в 1747 г. и Львовым в 1754 г. Контора
инквизиторских дел была уничтожена еще раньше, в 1724 г. Ср. Т. Барсов,
"О светских фискалах и духовных И." ("Ж. M. H. Пр.", 1878
г., № 2).
|