|
Иконоборство
— движение против почитания икон, возникшее в Византии в
первой половине VIII века и продолжавшееся почти до середины IX века (об И. в
эпоху реформации — см. Реформация). В VIII веке каноническая формулировка иконопочитания
еще не была установлена, и самое иконопочитание часто принимало
преувеличенный, грубый характер; как рассказывает один источник начала IX в.
(см. ст. Ф. И. Успенского в "Ж. М. Н. Пр." 1891 г. январь, стр. 141
и сл.), многие церковные люди и миряне не только воздавали иконам такое же
поклонение, как честному и животворящему кресту, но и "возлагали на эти
иконы полотенца и делали из икон восприемников своих детей при святом
крещении. Желая принять монашеский сан, многие предпочитали отдавать свои
волосы не духовным лицам, а складывать их при иконах. Некоторые из
священников и клириков скоблили краски с икон, смешивали их с причастием и
давали эту смесь желающим вместо причащения. Другие возлагали тело Христово
на образа и отсюда причащались святых таин. Некоторые, презрев храмы Божии,
устраивали в частных домах алтари из икон и на них совершали священные
таинства". Такие преувеличения, навлекавшие на христиан упреки в
идолопоклонстве, особенно со стороны магометан, которые в это время не только
энергично распространяли свою враждебную всякому иконопочитанию религию, но и
требовали от подвластных себе христиан прекращения поклонения иконам (Ср.
"Theophanis Chronographia", ed. Bonn., v. I, p. 617-618) вызвали
противодействие со стороны имп. Льва III Исаврийского (717-741); —
замечательного полководца, администратора и законодателя, стремившегося —
вместе с военной борьбой против арабов — и о распространении христианства
среди магометан (и евреев) и не стеснявшегося властно вмешиваться в вопросы
церковной жизни. С 726 г. он выступил против иконопочитания, приказывал
снимать, выламывать и закрашивать иконы (приводимые обыкновенно известия о
содержании "постановлений" Льва III от 726 и от 728 г. требуют
поправок — см. В. Г. Васильевский, "Русско-византийские отрывки", в
"Журн. Мин. Нар. Пр." 1877 г., июнь, стр. 296 сл.). Эти
распоряжения вызвали среди иконопочитателей (иконодулов, иконолатров, идололатров
— иконопоклонников, идолопоклонников, как их называли противники), к которым
принадлежали, главным образом, духовенство и особенно монахи, массы простого
народа и женщины всех классов общества, большое раздражение; при уничтожении
икон происходили схватки и побоища. Население собственной Греции (Эллады) в Цикладских
островов, провозгласив нового императора, подняло восстание, окончившееся,
впрочем, полной победой энергичного Льва III; немало жителей внутренних
частей империи, не желая мириться с ересью, бежали на окраины государства;
значительная часть итальянских владений Византии с г. Равенной отдалась под
власть Лангобардов; папа Григорий II (см.) отказался подчиняться требованиям
императора и объявил Иконоборство ересью (такой же политики держался и его
преемник Григорий III); константинопольский патриарх Герман (см.) смело
обличал Льва в ереси, на настояния императора подписать эдикт против икон
ответил отказом вводить что-нибудь новое в делах веры без вселенского собора
и, наконец, сложил с себя патриаршую власть; на Востоке самым сильным
противником Иконоборства явился в эту эпоху знаменитый Иоанн Дамаскин.
Несмотря на такую сильную оппозицию, Лев, опираясь на войско и придворную
аристократию, составлявших главный оплот партии иконоборцев (икономахов, иконокластов,
икономаустов — сокрушителей, сожигателей икон, как их называли противники), а
также находивший себе поддержку и в некоторой части духовенства, до конца
царствования поддерживал Иконоборство. Сын и преемник его Константин V Копроним
(741-775) еще с большей энергией выступил против иконопочитания, несмотря на
трудную борьбу (в начале царствования) с православной партией, выставившей
против него нового императора, его зятя Артавазда, который в течение почти
21/2 лет (741-743) владел Константинополем. Желая более определенно провести
иконоборческие идеи, и подготовив к этому умы путем "народных собраний"
(σιλεντια — cp. В. Г. Васильевский, в
"Журн. Мин. Нар. Просв." 1877, июнь, стр. 286-287, 310), Константин
в 754 г. созвал во дворце Иерии, на азиатском берегу Босфора, между Халкидоном
и Хрисополем (Скутари) большой собор, на котором было более 300 епископов
(но, однако, не присутствовало ни одного представителя патриарших кафедр). Здесь
было определено, что "восстановлять образы святых посредством
материальных красок и цветов есть дело бесполезное, праздное и даже
богопротивное, диавольское", но что, "вместо того следует
заботиться о подражании на деле святым", добродетели которых
"должны служить как бы одушевленными иконами", и молитв и предстательства
которых следует испрашивать согласно с церковным преданием (Ср. Васильевский,
ibid., стр. 312-313). Между тем стремления Константина вели его к
покровительству приверженным павликианству "сириянам и армянам",
которые переселялись в европейскую часть империи, усиливая здесь восточный
элемент (вообще влиятельный при иконоборческих императорах), и к раздражению
против монашества Константин не только стал подвергать (вероятно, не ранее
761 г.) открытому гонению и мучениям отдельных представителей монашества (св.
Стефана Нового), но преследовал, по-видимому, и самый институт монашества;
благодаря этому, усиливалась эмиграция греческого монашества, бежавшего,
главным образом, в южн. Италию и на сев. берега Черного моря. Несмотря на
усиление оппозиции (в которой встречались уже и высокопоставленные светские
лица), Иконоборство держалось не только до смерти Константина, но и в
царствование его сына, более умеренного Льва IV Хазара (775-780). Только в
регентство жены его Ирины (за малолетством его сына, императора Константина
VI (780-790) партия иконопочитателей, находившая сочувствие в императрице
(как и вообще в большинстве знатных женщин), одержала верх. После возведения
в константинопольские патриархи Тарасия (784 г.) было решено созвать
вселенский собор для восстановления иконопочитания. В августе 786 г. был
открыт собор в Константинополе, но войско, оплот иконоборцев, выказало такое
сопротивление деятельности собора, что участвовавшие в нем должны были
разойтись. Под благовидным предлогом переместив столичное войско в провинции
и отпустив ветеранов на родину, составив новое войско и поставив над ними
преданных себе начальников, Ирина, в сентябре 787 г., созвала в Никее VII
вселенский собор, отвергнувший постановления собора 754 г., подвергший
анафеме иконоборцев и установивший иконопочитание: не должно было оказывать
иконам преклонения, приличествующего только Богу, но их подобало чтить
совершенно так же, как и святой, животворящий крест (почитание которого не
отвергалось иконоборцами), подобало прикладываться к ним, преклонять перед
ними колена, воскурять фимиам, возжигать свечи, обращаться к ним с молитвой.
Иконоборцы, однако, не терпели, по-видимому, преследований в смутную эпоху
правления Константина VI и Ирины (до 802 г.), а тем менее в царствование
Никифора (802-811), возбуждавшего недовольство православной партии и особенно
монахов не только своими финансовыми мерами (см. Никифор), но и терпимостью к
павликианам; и лишь в короткое царствование имп. Михаила I (811-813),
находившегося под сильным влиянием духовенства, иконоборцы (также и павликиане)
стали подвергаться гонениям. Плохой администратор и неудачный полководец,
Михаил, был низвергнут солдатами, которые возвели на его место энергичного и
популярного полководца Льва V Армянина (813-820). Этот восточный по
происхождению император снова стал на сторону И. Сломив деятельную оппозицию
духовенства (константинопольского патриарха Никифора, созвавшего поместный
собор для защиты иконопочитания, и особенно св. Феодора Студита, деятельно
поддерживавшего православных и смело порицавшего императора), Лев созвал в
815 г. собор, отменивший постановления VII вселенского собора и
восстановивший определения собора 754 г.; тогда возобновилось уничтожение
икон, преследование монахов, эмиграция на Восток и в Италию. Преемник Льва,
Михаил II Косноязычный (аморейский) попытался держаться довольно своеобразной
политики терпимости относительно иконопочитателей: он дал амнистию всем,
потерпевшим за иконопочитание (между прочим, Феодору Студиту), и издал
постановление, требовавшее, чтобы "никто не смел приводить в движение
язык свой ни против икон, ни за иконы", "чтобы молчание было
правилом во всем, что напоминает иконы". Однако, и в это царствование
произошло восстание самозванца Фомы, поднятое, вероятно, во имя православия.
Постановление Михаила II оставалось в силе и при его преемнике, имп. Феофиле
(829-842), который, однако, снова стал энергично преследовать иконопочитателей.
Лишь по смерти Феофила в регентство (за малолетством имп. Михаила III) его
жены Феодоры и других лиц (между ними Мануила, дяди императрицы),
византийское духовенство, при посредстве Мануила, действовавшего, вероятно,
из политических соображений (см. Ф. И. Успенский, в "Ж. M. H. Пр.",
1891, янв., стр. 130-131), убедило императрицу, давно расположенную к иконопочитанию,
восстановить последнее. Был свергнут приверженец ереси, патриарх Иоанн VII, и
на его место возведен защитник иконопочитания, Мефодий, подвергшийся
преследованию при Феофиле. Под его председательством (Ср. Ф. И. Успенский, ibid,,
стр. 109-110) состоялся в 842 г. собор, утвердивший и одобривший все
определения VII вселенского собора и подвергший снова отлучению иконоборцев
(исключение было сделано для Феофила); тогда же был установлен и впервые
совершен (19 февр. 842 г.) чин провозглашения вечной памяти ревнителям
православия и анафематствования еретикам, совершаемый в православной црк. и
до нашего времени в неделю православия. В Италии И. постоянно находило себе
резкий отпор в папах, при чем частые обращения борющихся партий к их
посредству способствовали усилению их притязаний, а еретичество императоров,
которым папы отказывались повиноваться, усилению независимости последних (см.
Папство). Но во Франкском государстве, в так называемом Libri Carolini, на франкфуртском
соборе 794 г. и на парижском 825 г. был выражен взгляд, объявлявший всякое
церковное служение перед иконами за идолопоклонство, но не отрицавший их
значения, как украшения церкви и средства поддержания благоговения.
Главными источниками для истории И. служат, кроме
летописей Феофана (ed. Bonn., ex rec. I. Classeni, 1839-41, vv. 2; во 2-м т.
помещен латинский перев. Феофана, так назыв. "Anastasii bibliothec. historia
tripertita", ex rec. J. Bekkeri; нов. изд. de Boor, Лпц., 1883-85, vv.
2; есть русский перев. Оболенского и Терновского, помещ. в "Чт. в Общ.
Ист. и Др. Росс., 1886-87 гг. и отдельно), продолжатели Феофана ("Theoph.
continuàt"., ed. J. Bekker, Bonn, 1838), патр. Никифора (ed. Bonn.,
ex rec. J. Bekkeri, 1837, вместе с Пав. Силенциарием и Георг. Писидой); ed. de
Boor, Лпц., 1880), Георгия Амартола ed. (Muralt, Petropol.,
1859), Migne: "Patrologiae cursus completus ser. Graeca", t. 110,
1863), Генезия (ed. Bonn., ex rec. C. Lachmanni,
1834; Migne, "P. с. с., s. G.", т. 109, 1863) и др., общим
недостатком которых является резко враждебная И., затемняющая ход событий и
характер движения точка зрения, акты VII вселенского собора (Labbe, "Sacrosancta
Concilia", VII и русский пер. "Деяния вселенских соборов", т.
VII, Каз., 1873); сведения, заключающиеся в церковных анналах Барония (для И.
см. тт. XII, XIII, XIV) и жития святых, из которых некоторые разработаны в
исследованиях академии; В. Г. Васильевского, "Русско-византийские
отрывки". Литература по истории И. бедна. Кроме устаревших общих
изложений Лебо, Гиббона, Финлея, Гфререра и мало опередившего их Герцберга
("Geschichte d. Byzantiner und d. Osmanischen Reiches", Берл.,
1883, в коллекции Онкена), не менее устаревшей "Geschichte der bildersturmenden
Kaiser" Шлоссера (Франкф.-на-Майне, 1812), церковных историй Гизелера, Неандера
и др. (а также "Истории последних 4 вселенских соборов" А.
Лебедева), нужно указать на имеющие выдающееся значение и проливающие часто
совершенно новый свет на вопрос многочисленные работы академика В. Г.
Василевского о Византии, а также работу Ф. И. Успенского
("Константинопольский собор 842 г. и утверждение православия",
"Ж. М. Н. Пр."., 1891, янв.; переп. в сочин. "Философское и
богословское движение в Византии", СПб., 1892). При недостаточной
разработанности истории И., как относительно происхождения этого движения,
так и относительно его характера и значения, существуют значительные
разногласия: одни видят в нем широкое прогрессивное движение, целую
социальную, политическую и религиозную революцию, опиравшуюся на античные
эллинские начала, сохранившиеся на востоке империи, откуда шла реформа и были
родом императоры иконоборцы (Лев III, Константин V, Лев IV, Лев V, Феофил),
другие, не отрицая значения восточных элементов в И., склонны видеть,
наоборот, в восстановлении православия победу европейских, более культурных
элементов. Вопрос об отношении И. к магометанству и к различным христианским
ересям также мало выяснен.
|
