|
Сто великих научных открытий
Дмитрий Самин
Могущественная математика
Кибернетика
«Винер
по праву назван отцом кибернетики, — пишет в своей «Кибернетической смеси»
В.Д. Пекелис. — Его книга «Кибернетика» появилась в 1948 году и потрясла
многих неожиданностью выводов, оказала ошеломляющее влияние на общественное
мнение. Ее появление можно уподобить исподволь подготовленному взрыву.
В
истории кибернетики, как и в любой другой науке, два периода: накопление
материала и оформление его в новую науку... ...Здесь стоит упомянуть
посвященные теории регулирования работы инженера А. Стодолы, опубликованные в
конце прошлого века в одном из швейцарских журналов.. В них рассматривался
принцип управления с помощью обратной связи. Своеобразие истории
вычислительной техники знаменательно тем, что первые счетные машины сразу же
открыли перед человеком возможность механизации умственной работы. Здесь нельзя
обойти вниманием «Математическое исследование логики» Джорджа Буля. Оно
положило начало разработке алгебры логики, которой широко пользуется теперь
кибернетика.
Когда в
теории вероятностей возник новый раздел — теория информации, универсальность
новой теории, хоть и не сразу, стала ясна всем. Обнаружилось, например,
соответствие между количеством информации и мерой перехода различных форм
энергии в тепловую — энтропией. Впервые на это указал в 1929 году известный
физик Л. Сциллард. Впоследствии теория информации стала одной из важных основ
в кибернетике.
В XIX
веке заметны достижения и в физиологии высшей нервной деятельности. Особенно
в исследовании процессов обучения животных. В 30-х годах нашего столетия
явлением стала теория физиологической активности Беркштейна, еще позже
принцип функциональной системы Анохина».
Вместе
с прогрессом происходит и сближение технических средств, используемых и в
физиологии и в автоматике. Такое сближение сопровождается взаимным обменом
принципами построения структурных схем, идеями моделирования, методами
анализа и синтеза систем.
Подобную
тенденцию одним из первых уловил русский философ Александр Александрович
Богданов. «Мой исходный пункт, — писал ученый, — заключается в том, что
структурные отношения могут быть обобщены до такой формальной чистоты схем,
как в математике и отношениях величин, и на такой основе организационные
задачи могут решаться способами, аналогичными математическим».
Таким
образом, Богданов предвосхитил появление общей теории систем — одной из ключевых
концепций кибернетики. Русский ученый сумел обосновать и принцип обратной
связи, назвав его «механизмом двойного взаимного регулирования».
Позднее,
в 1936 году английский математик А. Тьюринг опубликовал работу, описывающую
абстрактную вычислительную машину. Некоторые положения его труда во многом
предвосхитили различные проблемы кибернетики.
Однако
решающее слово в рождении новой науки сказал крупный американский математик
Винер.
Норберт
Винер (1894—1964) родился в городе Колумбия штата Миссури. Читать он научился
с четырех лет, а в шесть уже читал Дарвина и Данте. В девять лет он поступил
в среднюю школу, в которой начинали учиться дети с 15—16 лет, закончив
предварительно восьмилетку. Среднюю школу он окончил, когда ему исполнилось
одиннадцать. Сразу же мальчик поступил в высшее учебное заведение, Тафте-колледж.
После окончания его, в возрасте 14 лет, получил степень бакалавра искусств.
Затем учился в Гарвардском и Корнельском университетах, в 17 лет в Гарварде
стал магистром искусств, в 18 — доктором философии по специальности
«математическая логика».
Гарвардский
университет выделил Винеру стипендию для учебы в Кембриджском (Англия) и Геттингенском
(Германия) университетах. Перед Первой мировой войной, весной 1914 года Винер
переехал в Геттинген, где в университете учился у Э.Ландау и великого
Д.Гильберта.
В
начале войны Винер вернулся в США, год провел в Кембридже, но в сложившихся
условиях научных результатов добиться не мог. В Колумбийском университете он
стал заниматься топологией, но начатое до конца не довел. В 1915—1916 учебном
году Винер в должности ассистента преподавал математику в Гарвардском
университете.
Следующий
учебный год Винер работал по найму в университете штата Мэн. После вступления
США в войну он работал на заводе «Дженерал электрик», откуда перешел в
редакцию Американской энциклопедии в Олбани. Затем Норберт какое-то время
участвовал в составлении таблиц артиллерийских стрельб на полигоне, где его
даже зачислили в армию, но вскоре из-за близорукости уволили. Потом он
перебивался статьями в газеты, написал две работы по алгебре, вслед за опубликованием
которых получил рекомендацию профессора математики В.Ф. Осгуда и в 1919 году
поступил на должность ассистента кафедры математики Массачусетсского
технологического института (МТИ). Так началась его служба в этом институте,
продолжавшаяся всю жизнь.
Здесь
Винер ознакомился с содержанием статистической механики У. Гиббса. Ему
удалось связать основные положения ее с лебеговским интегрированием при
изучении броуновского движения и написать несколько статей. Такой же подход
оказался возможным в установлении сущности дробового эффекта в связи с
прохождением электрического тока по проводам или через электронные лампы.
Возвратившись
в США, Винер усиленно занимается наукой. В 1920— 1925 годах он решает
физические и технические задачи с помощью абстрактной математики и находит
новые закономерности в теории броуновского движения, теории потенциала,
гармоническом анализе.
В 1922,
1924— и 1925 годах Винер побывал в Европе у знакомых и родственников семьи. В
1925 году он выступил в Геттингене с сообщением о своих работах по
обобщенному гармоническому анализу, заинтересовавшим Гильберта, Куранта и
Борна. Впоследствии Винер понял, что его результаты в некоторой степени связаны
с развивавшейся в то время квантовой теорией.
Тогда
же Винер познакомился с одним из конструкторов вычислительных машин — В.
Бушем и высказал пришедшую ему однажды в голову идею нового гармонического
анализатора. Буш претворил ее в жизнь.
Продвижение
Винера по службе шло медленно. Он пытался получить приличное место в других
странах, но у него не вышло. Однако пришла пора, наконец, и везения. На
заседании Американского математического общества Винер встретился с Я.Д.
Тамаркиным, геттин-генским знакомым, всегда высоко отзывавшимся о его
работах. Такую же поддержку оказывал ему неоднократно приезжавший в США
Харди. И это повлияло на положение Винера: благодаря Тамаркину и Харди он
стал известен в Америке.
Особо
значимой оказалась совместная деятельность Винера с приехавшим из Германии в
Гарвардский университет Э. Хопфом — в результате чего в науку вошло
«уравнение Винера — Хопфа», описывающее радиационные равновесия звезд, а
также относящееся к другим задачам, в которых ведется речь о двух различных
режимах, отделенных границей.
В 1929
году в шведском журнале «Акта математика» и американском «Анналы математики»
вышли две большие итоговые статьи Винера по обобщенному гармоническому
анализу.
С 1932
года Винер — профессор МТИ. В Гарварде он познакомился с физиологом А. Розенблютом
и стал посещать его методологический семинар, объединявший представителей
различных наук.
Этот
семинар сыграл важную роль в формировании у Винера идей кибернетики. После
отъезда Розенблюта в Мехико заседания семинара проводились иногда в Мехико,
иногда в МТИ.
В 1934
году Винер получил приглашение из университета Цинхуа (в Пекине) прочитать
курс лекций по математике и электротехнике. Год посещения Китая он считал
годом полного своего становления как ученого.
Во
время войны Винер почти целиком посвятил свое творчество военным задачам. Он
исследует задачу движения самолета при зенитном обстреле. Обдумывание и
экспериментирование убедили Винера в том, что система управления огнем
зенитной артиллерии должна быть системой с обратной связью; что обратная
связь играет существенную роль и в человеческом организме. Все большую роль
начинают играть прогнозирующие процессы, осуществляя которые нельзя
полагаться лишь на человеческое сознание.
Существовавшие
в ту пору вычислительные машины необходимым быстродействием не обладали. Это
заставило Винера сформулировать ряд требований к таким машинам. По сути дела,
им были предсказаны пути, по которым в дальнейшем пошла
электронно-вычислительная техника.
Вычислительные
устройства, по его мнению, «должны состоять из электронных ламп, а не из
зубчатых передач или электромеханических реле. Это необходимо, чтобы
обеспечить достаточное быстродействие». Следующее требование состояло в том,
что в вычислительных устройствах «должна использоваться более экономичная
двоичная, а не десятичная система счисления». Машина, полагал Винер, должна
сама корректировать свои действия, в ней необходимо выработать способность к
самообучению. Для этого ее нужно снабдить блоком памяти, где откладывались бы
управляющие сигналы, а также те сведения, которые машина получит в процессе
работы.
Если
ранее машина была лишь исполнительным органом, всецело зависящим от воли
человека, то ныне она становилась думающей и приобретала определенную долю
самостоятельности.
В 1943
году вышла статья Винера, Розенблюта, Байглоу «Поведение, целенаправленность
и телеология», представляющая собой набросок кибернетического метода.
В 1948
году в нью-йоркском издательстве «Джон Уили энд Санз» и парижском «Херманн эт
Ци» выходит книга Винера «Кибернетика».
«Основной
тезис книги, — пишет Г.Н. Поваров в предисловии к «Кибернетике», — подобие
процессов управления и связи в машинах, живых организмах и обществах, будь то
общества животных (муравейник) или человеческие. Процессы эти суть, прежде
всего, процессы передачи, хранения и переработки информации, т. е. различных
сигналов, сообщений, сведений.
Любой
сигнал, любую информацию, независимо от ее конкретного содержания и
назначения, можно рассматривать как некоторый выбор между двумя или более
значениями, наделенными известными вероятностями (селективная концепция
информации), и это позволяет подойти ко всем процессам с единой меркой, с
единым статистическим аппаратом. Отсюда мысль об общей теории управления и
связи — кибернетике.
Количество
информации — количество выбора — отождествляется Винером с отрицательной
энтропией и становится, подобно количеству вещества или энергии, одной из
фундаментальных характеристик явлений природы. Таков второй краеугольный камень
кибернетического здания. Отсюда толкование кибернетики как теории
организации, как теории борьбы с мировым хаосом, с роковым возрастанием
энтропии.
Действующий
объект поглощает информацию из внешней среды и использует ее для выбора
правильного поведения. Информация никогда не создается, она только передается
и принимается, но при этом может утрачиваться, исчезать. Она искажается
помехами, «шумом», на пути к объекту я внутри его и теряется для него».
Основоположником
современной теории управления сам Винер считал Дж.К. Максвелла, и это
совершенно справедливо. Теория автоматического регулирования была в основном
сформулирована Дж. Максвеллом, И. Вышнеградским, А. Ляпуновым и А. Стодолой.
В чем же заслуга Н. Винера? Может быть, его книга просто представляет собой
компиляцию известных сведений, собирает воедино известный, но разрозненный
материал?
Основная
заслуга Винера в том, что он впервые понял принципиальное значение информации
в процессах управления. Говоря об управлении и связи в живых организмах и
машинах, он видел главное не просто в словах «управление» и «связь», а в их
сочетании. Точно так же, как в теории относительности важен не сам факт
конечности скорости взаимодействия, а сочетание этого факта с понятием одновременности
событий, протекающих в различных точках пространства. Кибернетика — наука об
информационном управлении, и Винера с полным правом можно считать творцом
этой науки.
«С
выходом книги в свет кончился первый, инкубационный период истории
кибернетики, — пишет Г.Н. Поваров, — и начался второй, крайне бурный — период
распространения и утверждения. Дискуссии потрясли ученый мир. Кибернетика
нашла горячих защитников и столь же горячих противников...
...Одни
усматривали в кибернетике сплошной философский выверт и «холодную войну»
против учения Павлова. Другие, энтузиасты, относили на ее счет все успехи
автоматики и вычислительной техники и соглашались видеть уже в тогдашних
«электронных мозгах» подлинных разумных существ. Третьи, не возражая против
сути проекта, сомневались, однако, в успехе предпринятого синтеза и сводили
кибернетику к простым призывам.
...Вокруг
всего этого бушевали страсти. Однако кибернетика выиграла, в конце концов,
сражение и получила право гражданства в древней семье наук. Период утверждения
занял приблизительно десятилетие. Постепенно решительное отрицание
кибернетики сменилось поисками в ней «рационального зерна» и признанием ее
полезности и неизбежности. К 1958 году уже почти никто не выступал совсем против.
Винеровский призыв к синтезу раздался в чрезвычайно благоприятный момент,
обстоятельства работали на кибернетику, несмотря на ее несовершенства и
преувеличения».
В 1959
году академик А.Н. Колмогоров писал: «Сейчас уже поздно спорить о степени
удачи Винера, когда он в своей известной книге в 1948 году выбрал для новой
науки название «кибернетика». Это название достаточно установилось и
воспринимается как новый термин, мало связанный со своей греческой
этимологией. Кибернетика занимается изучением систем любой природы, способных
воспринимать, хранить и перерабатывать информацию и использовать ее для
управления и регулирования. При этом кибернетика широко пользуется
математическим методом и стремится к получению конкретных специальных
результатов, позволяющих как анализировать такого рода системы
(восстанавливать их устройство на основании опыта обращения с ними), так и
синтезировать их (рассчитывать схемы систем, способных осуществлять заданные
действия). Благодаря этому своему конкретному характеру кибернетика ни в какой
мере не сводится к философскому обсуждению природы «целесообразности» в
машинах и философскому анализу изучаемого ею круга явлений».
|
