Определение жизнь в философии это: «Что такое жизнь с точки зрения философии?» – Яндекс.Кью

ГЛАВА 2. ПРАВО НА ЖИЗНЬ И ПРАВО НА СМЕРТЬ

Успехи биомедицинских исследований, связанные с геронтологией, реаниматологией, с возможностью беспредельного увеличения продолжительности жизни, резко обострили дилеммы личностного бытия. Возникли новые критерии смерти человека – «смерть мозга», новые подходы к индивидуальной смерти – «право на смерть». Однако проблема смерти и умирания – это не только частное дело медицины или абстрактной философии, это сложнейшая проблема биоэтики.

Право на смерть, право умирающего человека, которому искусственно замедляют наступление смерти – это насущный вопрос современной биомедицинской этики. Удивительные достижения в области биомедицинских технологий позволяют искусственно поддерживать жизнь в «смертельно» пострадавшем человеке без какой-либо надежды вернуть его к нормально жизни. Имеют ли право врачи поддерживать жизнь умирающего человека против его воли, имеет ли право умирающий на прекращение жизни, «право умереть достойно» при отсутствии какой-либо надежды на выздоровление. На фоне новых возможностей реанимационных процедур всё более приемлемым и актуальным становится право больного на эвтаназию, право на смерть, то есть право обреченного человека умереть безболезненно и достойно. Отсюда видно, что изменяющееся в обществе отношение к смерти затрагивает чрезвычайно важные жизнеобеспечивающие принципы человеческого сообщества и самой медицины как социального института.

Диалектика бытия обнаруживает, что всё, что существует, находится в процессе. Бытие внутренне противоречиво. Всё что обладает конечным бытием переходит в небытие. Бытие человека переходит в небытие. Как биологическое индивидуальное существо человек смертен. Человек неизбежно завершает свою жизнь естественным процессом умирания.

Усовершенствование жизнеподдерживающих технологий обусловило потребность определить новым способом смерть. Медицинская диагностика смерти в течение многих столетий была связана с отсутствием пульса или признаков дыхания. С остановкой сердцебиения и дыхания жизнь обычно через несколько минут прекращалась. Стали возникать противоречивые ситуации, когда у человека не способного самостоятельно дышать могло биться сердце, благодаря работе механического респиратора. Следует ли такого человека считать живым? Ведь сердце и дыхание всегда рассматривались как основа жизни. Это привело к поиску нового определения смерти и необходимости различения клинической смерти (обратимого этапа умирания) и биологической смерти (необратимого этапа умирания). Возникла объективная трудность в различении процесса и результата, процесса умирания и фактической смерти. Возможны парадоксальные ситуации, когда человек уже не жив, но ещё и не мёртв, когда человек уже не жив, но ещё имеет право на жизнь, и когда человек ещё не мертв, но уже имеет право на смерть.

А.М. Гуревич отмечает, что «в результате развития реаниматологии стало недействительным традиционное определение смерти».

Реаниматология – наука, изучающая механизмы умирания и оживления умирающего организма. Формирование реаниматологии признано считать олицетворением революционных изменений в медицине. Реанимационные процедуры позволяют искусственно поддерживать жизнь в умирающем человеке при отсутствии какой-либо надежды на выздоровление. Возникли дискуссии по поводу ненужной реанимации и права умереть, по поводу эвтаназии и принятия нового критерия человеческой смерти – «смерти мозга». Необходимы чёткие критерии определения смерти, чтобы знать, когда умирающие люди имеют право на жизнь (право, обеспеченное реанимационными процедурами), а когда умирающие фактически уже умерли и не имеют права жить, когда «поддержание» жизни оказывается лишь способом продления умирания и не предотвращает саму смерть. Как отмечает А.М. Гуревич, «морально-этической является не проблема равенства смерти мозга и биологической смерти, а проблема отношения врача к трупу с бьющимся сердцем и связи с возможностью несогласия с новой трактовкой смерти родных умершего и части общества». Новые критерии смерти позволяют определить, что «грань между поддержанием жизни и продлением умирания становится такой тонкой, что смерть может оказаться длительным механизированным процессом умирания».

Действительно, грань между поддержанием жизни, предотвращающим смерть и продлением умирания, приводящим к смерти, становится настолько тонкой, что поддержание жизни может оказаться лишь механизированным способом продления умирания. Пограничную ситуацию Б.Г. Юдин называет «зоной неопределенности» – зоной, в которой коматозные больные находятся между состоянием «определённо жив» и «определённо мертв». В «зоне» глубоких коматозных состояний возможны такие суждения врачей: «человек ещё жив, но он без сознания», или «человек мёртв, но он ещё дышит». Бьющееся сердце не всегда есть признак жизни. В общественном сознании с подозрением относятся к любой констатации смерти, если человек ещё дышит или бьётся его сердце.

Новое представление о смерти основано на доказательствах устойчивого отсутствия функций мозга – констатации «смерти мозга». «Зона неопределённости» оказывается «зоной» отказа от жизнеподдерживающего лечения, отказа, ведущего неизбежно к смерти или к убийству. Отказ от лечения или ненужной реанимации приводит к смерти. Отказ от лечения может включать в себя вопрос о смерти. «Зона неопределённости» оказывается «зоной» неизбежной смерти, если не убийства. В биоэтике вопрос о жизни и смерти благодаря возможностям биомедицинских технологий оказывается вопросом морального выбора. Кто должен принимать решение о жизни и осуществлять решение о смерти человека? Должно ли общество охранять «право на жизнь» вопреки воле человека? Кто должен принимать решение о «праве на смерть» умирающего человека? Как избежать участи невольного исполнителя «права на смерть»? В статье «Кто должен принимать решение о Вашей смерти?» отмечается, что различные реанимационные процедуры продлевают жизнь многим людям, «однако они превращают смерть в механизированное зрелище, в котором ни один разумный человек не хотел бы играть главную роль»^.

 ГЛАВА 3. ЭВТАНАЗИЯ И ЕЕ ФОРМЫ

 Биоэтика требует выработки рационального отношения человека к своей смерти. Медикализация современной культуры приводит к проблеме допустимости или недопустимости эвтаназии, как тихой «блаженной» смерти или как умышленного, безболезненного умерщвления безнадежно больных людей. По определения видно, что эвтаназия одна из острейших и противоречивых проблем биоэтики. Во всём цивилизованном мире развернулись острые дискуссии о праве человека на смерть. По поводу эвтаназии выявились различные позиции – от полного отрицания до необходимости легализации принципов и методов эвтаназии.

Вопросы эвтаназии становятся частью культуры современного человека. Перечислим некоторые из них. Всегда ли надо бороться за жизнь? Может ли жизнь быть хуже смерти? Должна ли быть смерть обязательно мучительной? Эвтаназия – это милосердие или преступление, это убийство или оказание гуманной помощи умирающему? Может ли быть моральным убийство? Кто должен осуществлять эвтаназию? Есть ли альтернатива эвтаназии?

Впервые этот термин был использован английским учёным-гуманистом Ф. Бэконом (1561-1626). Он понимал под эвтаназией безболезненную, лёгкую смерть. Бэкон писал: «Я совершенно убеждён, что долг врача состоит не только в том, чтобы восстановить здоровье, но и в том, чтобы облегчить страдания и мучения, причиняемые болезнями… и в том случае, когда уже нет совершенно никакой надежды на спасение, то можно лишь сделать самую смерть легкой и спокойной»^{. В своей антропологии Бэкон больше всего интересуется медициной. Она должна сохранять здоровье, исцелять болезни, продолжать жизнь. Поэтому медицина распадается на диететику, патологию и макробиоэтику. Немецкий историк философии Куно Фишер пишет об отношении Бэкона к смерти следующее: «Если смерти нельзя воспрепятствовать, то врачи должны, по крайней мере стараться облегчить её. Облегчение смерти, тихая смерть, которую он называет активной эвтаназией, составляет у него особую медицинскую задачу».}

 Своё мнение по поводу эвтаназии высказал немецкий философ И. Кант. Он писал по этому поводу: «Если больной, долгие годы прикованный к постели, испытывающий жесточайшие страдания, постоянно призывает смерть, которая избавит его от мучений, — не верьте ему, это не есть его действительное желание. Разум, правда, подсказывает ему это, но инстинкт против этого восстает. Если он и взывает к смерти – избавительнице от страданий, — то вместе с тем он всегда требует ещё некоторой отсрочки и постоянно находит повод для того, чтобы отодвинуть окончательный приговор»^.

Тема «благой смерти» стала камнем преткновения для многих представителей гуманитарных дисциплин. Смерть – это не только медико-биологическое, но и мировоззренческое понятие, отражающее нравственные и юридические позиции людей по отношению к жизни и смерти человека. В медицине различают понятия «умирание» и «смерть». Смерть можно рассматривать со стороны процесса и со стороны результата. Со стороны процесса – это умирание, заканчивающееся неизбежно смертью. Умирание – это процесс необратимых патологических изменений ведущих к наступлению смерти. Со стороны результата – это состояние, характеризующееся необратимостью и может быть зафиксировано как факт. Смерть – это состояние абсолютно противоположное жизни. Если умирание – это процесс перехода от жизни к смерти и как процесс умирание отличается и от жизни и от смерти, то смерть как состояние отлично только от жизни и тождественно собственно смерти. Жизнь заканчивается смертью, то есть жизнь заканчивается процессом умирания и состоянием смерти. Смерть – это момент, когда жизнь заканчивается наступлением смерти, когда процесс заканчивается состоянием. «Смертью следует называть состояние, противоположное жизни и чётко обозначать момент, когда заканчивается жизнь и наступает смерть. Процесс перехода от жизни к смерти следует называть умиранием, и его надо отличать и от жизни и от смерти»^.

Смерть неизбежна, мы не в силах её отменить, но в наших силах сделать процесс умирания достойным человека. Проблема эвтаназии относится к процессу, но не к состоянию. Эвтаназия направлена не против смерти, но и не против жизни, она направлена против процесса умирания, сопровождающегося мучительными страданиями. Смерть обычно рассматривается как процесс, включающий в себя неизбежный результат. Это надо иметь в виду, когда говорят об эвтаназии как лёгкой смерти. Поэтому эвтаназия – это скорее забота об умирающем, чем «убийство из жалости». В статье «Право умирающего человека на прекращение жизни», представленной Советом по этике и судебным делам Американской медицинской ассоциации, отмечается, что люди стали всё чаще задумываться о том, то процесс умирания, сопряжённый с нетрудоспособностью, непереносимой болью и унижением, часто излишне и искусственно продлевается. По данным опросов общественного мнения, 68% респондентов полагают, что человеку, умирающему от неизлечимой болезни, сопряжённой с болью, должна быть предоставлена возможность, прервать свою жизнь раньше, чем закончится естественный ход болезни^{. Общественный интерес к вопросу о медицинских решениях на границе между жизнью и смертью естественно возрос. Жизнеподдерживающая технология даёт современной медицине возможность предотвращать смерть большинства больных. Поэтому высказываются мнения об отмене удлиняющего жизнь лечения больных в терминальном или постоянно бессознательном состоянии и отказе от него. Всё это имеет отношение к действиям врачей, которые могут заведомо привести к смерти больного. Применимо ли понятие «эвтаназия» или «поддерживаемое самоубийство», когда речь идёт об отмене или отказе от поддерживающего жизнь лечения, или проведении паллиативного лечения, которое может давать побочные эффекты со смертельным исходом.}

Эвтаназия – это сознательное действие, приводящее к смерти обречённого на мучительное умирание безнадёжно больного человека, безболезненным путём с целью прекращения его страданий. В её основе лежит сострадание. В узком смысле термин «эвтаназия» означает медицинское введения смертельного средства с целью устранения непереносимой и неизлечимой боли.

Является ли эвтаназия умерщвлением? Является ли умерщвление добровольным уходом из жизни с помощью специалиста? В этой теме просматриваются не только личное отношение к своей будущей смерти, но и отношение тех, кто будет осуществлять действие, приводящее к смерти. Есть тонкий психологический нюанс, который не позволяет рассматривать эвтаназию как умерщвление. Эвтаназия, как новый способ медицинского решения проблемы смерти есть скорее прекращение жизни, чем умерщвление человека. В медицине допустима эвтаназия, но не умерщвление. Врач по своей профессии не может решиться на умерщвление, пусть даже из милосердных соображений. Допустимо прекращение жизни, но не умерщвление. Это два разных отношения к одному результату, которые могут ассоциироваться и могут не ассоциироваться с профессиональной деятельностью врача. Важно с этической точки зрения, чтобы деятельность врача, связанная с прекращением жизни не превратилась в умерщвление.

Необходимо определить этические пределы ответственности медика, а также требуется изучение роли врача в обществе особенно в том случае, если больной желает умереть. Традиционно понятие врача связано с исцелением людей от болезней и травм, с устранением страданий и сохранением жизни. Сегодня возникают такие обстоятельства, в которых врач может действовать так, чтобы ускорить наступление смерти или воздержаться от продления жизни.

Биомедицинская этика пытается разрешить конфликт между традиционным и либеральным пониманием роли врача в обществе введением принципа уважения автономии пациента и соответствующего обязательства врача уважать решение больного. Уважение к человеческому достоинству всегда связано с признанием свободы личности делать выбор в соответствии с её духовными ценностями. Биоэтика, как социальный институт признаёт не только субъективно-личностное, но и объективно-социальное измерение возникающих проблем. Речь идёт о социальных последствиях политики, которая будет допускать врачебные действия заведомо приводящие к смерти больного. Остаётся открытым вопрос, этично ли для врача согласие на осуществление эвтаназии. Любой метод, приводящий к смерти, обычно рассматривается, как вредный для больного и несовместимый с деятельностью врача. Разрешение эвтаназии несовместимо с издавна существующим запретом врачей, убивающих своих больных. Доверие общества к врачам базируется на том, что медицина призвана исцелять и её возможности не должны использоваться для приближения смерти. Запрещение убийства является попыткой защитить врача от зла и имеет не только практическое, но и символическое значение, для сохранения социального статуса медицины. В определённых случаях поддерживаемое врачом самоубийство или проведение эвтаназии может выглядеть с его субъективно-личностных позиций милосердным, однако с объективно-социальных позиций эта деятельность может нанести вред медицинской профессии и поэтому не может быть оправданной. Здесь можно зафиксировать противоречие между субъективным и объективным, личностным и социальным в деятельности врача. Необходимо также зафиксировать неизбежность в определённых случаях практического разрешения конфликтов. Однако, вовлечение врача в медицинские вмешательства, приводящие к смерти больного, могут быть разрушительными для самой медицины. Поэтому необходимо более тщательное изучение этой проблемы.

Очевидно, что необходимо расширить сферу применения принципа Гиппократа «не навреди» для характеристики деятельности врача не только по отношению к конкретному больному, но и по отношению к медицине. Вред не должен быть нанесен ни больному, ни медицинской профессии. Поэтому принцип Гиппократа не надо отменять. В той мере, в какой принцип «не навреди» может быть формализован или ослаблен в субъективно-личностной сфере деятельности врача, в той же мере он должен быть усилен содержательно в объективно-социальной сфере, в которой принцип «не навреди» совпадает с принципом защиты социального статуса медицины.

Современные биомедицинские технологии, включая реаниматологию, позволяют интенсифицировать возможности продления жизни, не давая человеку умереть. При этом умирающие люди, замечая постепенное разрушение своей естественной природы, подвергаются физическим и моральным страданиям. Из активного субъекта, обладающего «правом на жизнь», умирающий человек превращается в пассивный объект, которому искусственно замедляют наступление смерти. Для пассивного объекта, когда процесс умирания находится под внеличностным контролем, «право на жизнь» теряет свой смысл, но приобретает смысл другое право – «право на смерть». «Зона неопределенности» оказывается зоной переосмысления смыслов, в центре которой остается идея «прав человека». Право на жизнь предполагает возможность каждого человека самостоятельно распоряжаться жизнью, вплоть до прекращения жизни. Медицина, работающая в режиме управления процессом умирания, отодвигая «момент» смерти, приобретает право распоряжаться жизнью, которое оборачивается правом принимать решение о смерти человека. Имеет ли человек «право на смерть», то есть право в данном случае безнадежно больного на помощь врачей в обеспечении ему лёгкой безболезненно смерти?

Эвтаназия так или иначе входит в практику современного здравоохранения. Эвтаназия как определенное действие, направленное на решение проблемы прекращения жизни, протекает в двух основных формах. Различают активную и пассивную формы эвтаназии. Данное различие имеет не только глубокий моральный смысл, но и юридическое значение.

Активная эвтаназия – это преднамеренное вмешательство с целью прервать жизнь пациента, например, путём инъекции средства, вызывающего летальный эффект. В данном случае действие врача является непосредственной причиной смерти.

Пассивная эвтаназия – это прекращение оказания медицинской помощи, например, отказ от жизнеподдерживающего лечения, когда оно либо прекращается, либо вообще не начинается, с целью ускорения наступления естественно смерти. В медицинской практике часто встречается пассивная форма эвтаназии, когда приходится в силу бессмысленности жизнеподдерживающего лечения, признать, что «медицина здесь бессильна». Пассивная эвтаназия отличается от активной эвтаназии по форме участия врача, это отличие между действием и бездействием. Наступление смерти может ускоряться не за счёт вмешательства, а по причине отказа от действия. Встречается термин «удвоенная эвтаназия» — это проведение паллиативного лечения, которое может давать побочные эффекты со смертельным исходом. Непосредственной целью может быть устранение боли и страданий, однако при этом заранее известно, что такое лечение опосредованно приводит к смерти пациента.

Различают три формы активной эвтаназии.

Убийство из сострадания, или так называемое «милосердное убийство». В данном случае жизнь безнадежно больного, обреченного на мучительную смерть, прерывается врачом. Часто не имеет значение, есть согласие или нет самого умирающего, например, от травмы несовместимой с жизнью.

Добровольная эвтаназия. В данном случае эвтаназия осуществляется по просьбе больного, или так называемого «компетентного пациента». Под компетентностью понимается способность пациента принимать самостоятельное решение. Недобровольная эвтаназия проводится с некомпетентным пациентом по просьбе родственников или опекунов.

Самоубийство при помощи врача, или так называемое «ассистирование при самоубийстве». В данном случае эвтаназия осуществляется не врачом, но при содействии врача. Врач передает в руки пациента средство, позволяющее тому покончить собой, или, например, информацию о летальной дозе назначаемого снотворного. Поддерживаемое самоубийство предусматривает содействие врача наступлению смерти пациента.

По проблеме эвтаназии сформировались две противоположные позиции, которые могут быть обозначены как либеральная и консервативная.

Либеральная позиция исходит из принципа: достойно жить, достойно умереть. Считается, что эвтаназия всегда была, есть и будет. Либеральная идеология рассматривает эвтаназию через призму человеческого права – право умереть, если смерть – единственное избавление от страданий безнадежно больного. Было бы безнравственно желать мучительной смерти для обречённого больного. Было бы гуманно рассматривать помощь больному, просящему лёгкой смерти, если боль неустранима.

В праве на смерть соблюдается принцип уважения автономии пациента и обязательство врача считаться с выбором пациента. В пользу признания добровольной эвтаназии в качестве аргумента рассматривается сострадание, безграничность которого включает предложение врачом смерти и, с другой стороны, право на предельную самодетерминацию личности, то есть право человека в безнадёжном состоянии самому определять время собственно смерти. Более конкретные аргументы приводит член-корреспондент АМН РФ, профессор Долецкий. Эвтаназия справедлива по отношению к неизлечимым больным, парализованным больным – дебилам, к новорожденным с атрофированным мозгом. Необходимо соблюдать два условия: если страдания невозможно устранить известными средствами, и если болезнь неизбежно приведет к деградации личности.

 Консервативная позиция по проблеме эвтаназии исходит из принципа неприкосновенности и святости человеческой жизни. Эвтаназия рассматривается как превращённая форма убийства, юридическое признание которой приведёт к разрушению социальных и нравственных позиций медицины. Отрицательное отношение к эвтаназии выражается подчас в резкой форме: врачи не должны быть палачами.

 Консервативная идеология опирается на врачебную этику Гиппократа, которая запрещает врачам убийство или использование своего знания для того, чтобы вызывать «лёгкую» смерть больного. «Смерть с участием врача» или «ассистирование при самоубийстве» недопустимо. Противники эвтаназии выдвигают следующие аргументы. Во-первых, эвтаназия противоречит принципу «пока есть жизнь, есть надежда». Никогда нельзя исключать возможность «самопроизвольного излечения» от рака, то есть спонтанной регрессии опухоли. Во-вторых, при эвтаназии возможны диагностические ошибки или злоупотребления со стороны медперсонала, членов семьи или других заинтересованных лиц. В-третьих, принятие эвтаназии может оказаться препятствием на пути развития медицины. «Борьба со смертью» является не только символом медицины, но и внутренним стимулом её развития. Социальное предназначение медицины, как отмечает И.В. Силуянова, всегда выражалось в борьбе за жизнь человека. В этой борьбе заключается её нравственная сверхзадача. Сопротивление неизбежности смерти всегда вызывало уважение и доверие к врачу. Признание эвтаназии приведёт к разрушению моральных оснований врачевания. Вопрос ставится так: «Сохранит ли медицина свои социальные позиции, когда система здравоохранения «породит» институт смертообеспечения?»^.

 Религиозный аргумент против легализации эвтаназии исходит из признания святости человеческой жизни. Консервативная позиция в оценке эвтаназии характерна и для этики православного христианства, которая принципиально «отвергает возможность намеренного прерывания жизни умирающего пациента, рассматривая это действие как особый случай убийства, если оно было принято без ведома и согласия пациента, или самоубийство, если оно санкционировано самим пациентом»^{. Позиция Церкви по вопросу эвтаназии вполне ясная и недвусмысленная. Ни самоубийство, ни убийство даже по собственно просьбе умирающего никогда не могут быть одобрены Церковью. Если смерть рассматривать не как аннигиляцию человеческого существования, а как переход его в иное состояние, то необходимость искусственного поддержания жизни во многих случаях будет вызывать серьёзные сомнения. Что такое действительная жизнь, каков смысл физического и духовного измерения человеческой жизни? Православный богослов В.И. Несмелов писал: «Ведь физическая смерть человека является не переходом в новую жизнь, а последним моментом действительной жизни. Этого рокового смысла смерти никогда и ни в коем случае не может изменить вера в бессмертие человеческого духа, потому, что если по смерти человека дух его и будет существовать, то жить-то человеческой жизнью он все-таки не будет».}

 Таким образом, по проблеме эвтаназии в общественном сознании существуют противоположные позиции: против эвтаназии и за проведение эвтаназии. Единого мнения по проблеме легализации эвтаназии нет ни в одной стране мира. Во всём мире идут бурные дискуссии: разрешить эвтаназию или запретить её проведение? Если неоказание помощи больному – это преступление, то является ли таковым неоказание помощи умирающему?

  ГЛАВА 4. РОЛЬ БИОЭТИКИ В ФОРМИРОВАНИИ ОТНОШЕНИЯ К ЭВТАНАЗИИ

 Если размышлять об эвтаназии с точки зрения философии, в частности, с точки зрения диалектического принципа конкретности истины, который гласит: абстрактной истины нет, истина всегда конкретна, то это вопрос о конкретных условиях, когда эвтаназия недопустима и конкретных условиях, когда эвтаназия допустима. При этом надо учитывать не только человеческие права больного, но и права врача, а также готовность или неготовность общества к проведению эвтаназии. Известно, что в условиях эпидемий проводятся карантинные мероприятия, когда права отдельных лиц неизбежно ущемляются, но общество в целом находится в выигрыше. Законодательное запрещение эвтаназии может быть благом для общества, но при этом будут ущемляться права отдельных лиц. Разрешение эвтаназии может быть уподоблено снятию карантинных мероприятий, проведение которых зависит от многих факторов. Ю.М. Хрусталёв предлагает рассматривать эвтаназию с точки зрения философии в едином русле с проблемой поиска смысла жизни: его постижения и утраты. «Вопрос ставится таким образом: имею ли я лично право на эвтаназию?… И речь идёт не о праве на смерть (она естественна), а именно о праве на эвтаназию – лёгкую смерть по желанию самого человека»^{. Данная ситуация порождает вопрос о том, что общество, легализуя право на эвтаназию, возможно покушается на самоценность человеческой жизни. «Думается, – нет. Благоговение перед жизнью, бережное отношение человека к собственной жизни и жизни других людей как земной высшей ценности, не должно лишать индивида его естественного личного права на свободное самоопределение: как жить и как умереть!… Это, своего рода, философская проблема о возможности обеспечения свободы человеческому разуму и совести. Общественное согласие на правомерность и нравственность эвтаназии можно понимать как восхождение на качественно новый уровень общественного самосознания, когда будет достигнут приоритет гуманистических ценностей над целесообразностью». Если в одних странах идут только острые философские дискуссии, то в других странах – в Нидерландах (1992г) и в Австралии (1997г) – эвтаназия вошла в практику здравоохранения. Более десяти тысяч пациентов медицинских учреждений в Нидерландах ежегодно уходят из жизни методами эвтаназии.}

 Вопрос о перспективах внедрения эвтаназии в повседневную клиническую практику остаётся открытым. Жизнь и смерть взаимосвязаны, в обществе они должны быть коэволюционны и достойны друг друга. Общество никогда не будет безразлично к человеческой жизни и человеческой смерти. А.П. Зильбер пишет: «Обычная смерть человека часто бывает столь мучительной, что выглядит, как незаслуженная кара за добропорядочную жизнь, поэтому эвтаназию следовало бы предпочесть. Однако во многих случаях нашей повседневной практики эвтаназия не может быть сегодня внедрена как система общества и медицины»^{. Эвтаназия может применяться не как система, а лишь в порядке исключения, согласованного с местными этическими комитетами. Проведение эвтаназии должно быть строго индивидуализировано. Ю.М. Хрусталёв также подчёркивает необходимость развития такого самосознания у людей, которое позволило бы им понять, что врач помогает человеку родиться, что врач помогает человеку быть здоровым всю его жизнь, и что он, врач, должен помочь человеку по-человечески уйти из жизни. Этот вопрос во многом остаётся главным в биомедицинской этике. Поэтому врачебную деятельность, включающую в себя этические и правовые проблемы, никогда нельзя будет унифицировать, то есть лишить врача права быть личностью. Таким образом, эвтаназия не может носить массовый характер как система медицинской практики. Более того, применение эвтаназии является уголовным преступлением. Однако, как считают А.П. Зильбер и Ю.М. Хрусталёв, эвтаназия неизбежно должна стать когда-нибудь общепринятой системой в медицинской практике просвещенного общества. Для того чтобы мучительная смерть и умирание исчезли из жизни людей и сохранились только в истории необходимо заниматься воспитанием достойного поведения человека перед лицом смерти.}

 Задача биоэтики в этом плане состоит в том, чтобы обезопасить принцип эвтаназии от любых злоупотреблений, чтобы вера в «благую смерть» как новое божество не могло превратиться в идолопоклонство, в новое цивилизованное язычество со своим медикализированным ритуалом жертвоприношения. Биоэтика должна быть и оставаться философией жизни, а не этикой смерти. В этом её человечность и величие. Есть задачи биоэтики, решение которых невозможно без обращения к философии. Только философия может раскрыть величие биоэтики и защитить её человечность, показывая, что медицина имеет дело не с биологическим индивидом, а всегда с уникальной личностью. Н. Бердяев подчеркивал, что без философского мышления всегда есть опасность «сужения сознания», которое может «вызывать одержимость одной идеей»^{. Тогда, как в нашем случае, идея «благой смерти» из духовного освобождения от страха смерти может превратиться в новую форму рабства или идолопоклонства. Идолы, которым поклоняется человек, всегда принимали образы добра. Зло является не только в открытом виде, но и в образе добра. «Духовное освобождение есть всегда обращение к большей глубине, чем духовное начало в человеке, обращение к Богу. Но и обращение к Богу может быть поражено болезнью и превратиться в идолопоклонство». Критическая функция философии «расширяет» сознание и тем самым позволяет видеть в человеке личность. «Духовное освобождение человека есть реализация личности в человеке. Это есть достижение целостности».}

  ЗАКЛЮЧЕНИЕ

  Таким образом, философские размышления о жизни и смерти оказывается необходимыми для решения конкретных проблем, связанных с процессом умирания, определения момента наступления смерти и преодоления страха смерти. Философия как потребность человеческого духа позволяет человеку оставаться личностью перед лицом смерти, то есть оставаться честным и мужественным, рациональным и духовным, без утраты личного достоинства.

 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Акопов В.И. Этические, правовые и медицинские проблемы эвтаназии // Медицинское право и этика. 2000. №1.

1. Дубровский Д.И. Смысл смерти и достоинство личности // Философские науки. 1990. № 6.

    

2. Быков С. Что думают об эвтаназии врачи? // Врач. 1994. №4.

    

3. Громов А. Эвтаназия // Врач. 1993. № 9.

    

4. Орлов А.Н. Милосердна ли легкая смерть. Красноярск, 1995.

    

5. Эвтаназия и медицина: проблема совместимости // Мед. газета. 08.10.99.

    

6. Силуянова И.В. Биоэтика в России: ценности и законы. М., 1997.

    

7. Хрусталев Ю.М. Эвтаназия: сущность и проблемы, взгляд в будущее // Философские науки. 2003. № 7.

    

Почему жизнь на самом деле не существует

Признавая жизнь в качестве понятия и идеи, мы ни в коем случае не лишаем ее присущего ей великолепия. Дело не в отсутствии материальных различий между живым и неживым. Скорее всего, мы никогда не отыщем четкую разграничительную линию между ними, поскольку понятие жизни и не-жизни как определенных категорий – это просто понятие, а не действительность. Все, что восхищало меня в живой природе в детстве, в равной степени удивляет и сейчас, даже с моим новым пониманием жизни. Я думаю, что те вещи, которые мы называем живыми, на самом деле объединяют не какие-то только им присущие свойства; скорее, их объединяет наше представление о них, наша любовь к ним и, если говорить откровенно, наше высокомерие и нарциссизм.

Во-первых, мы объявили, что все на Земле можно разделить на две группы – на живое и неживое, и не секрет, какую группу мы считаем высшей. Далее, мы не только поместили себя самих в первую группу, мы настояли на том, что все прочие формы жизни на нашей планете надо оценивать в соотношении с нами. Чем больше такая форма похожа на нас – чем больше она двигается, говорит, чувствует, думает, – тем более живой мы ее считаем. Но при этом конкретный набор свойств и характеристик, делающих человека человеком, это далеко не единственный способ (и далеко не самый успешный с точки зрения эволюции) описания живого.

По правде говоря, то, что мы называем жизнью, невозможно без и неотделимо от того, что мы считаем неживым. Если бы мы могли как-то подсмотреть основополагающую сущность нашей планеты, понять ее структуру на всех уровнях одновременно — от микроскопического до макроскопического, — мы бы увидели мир как неисчислимое множество песчинок, как гигантскую трепещущую сферу атомов. Человек может из тысяч практически идентичных песчинок строить на пляже замки, делать медуз и все прочее, что он только в состоянии себе представить. Точно так же бесчисленные атомы, из которых состоит все на нашей планете, непрерывно собираются, распадаются и создают постоянно меняющийся калейдоскоп материи. Некоторые множества этих частиц становятся горами, океанами и облаками; из других получаются деревья, рыбы и птицы. Некоторые множества остаются относительно неподвижными и инертными; другие же меняются с невообразимой скоростью и озадачивают сложностью своих построений. Из чего-то получается конструктор K’Nex, а из чего-то кошка.

Оригинал публикации здесь

Икигай: японский секрет долгой, счастливой и здоровой жизни

• Ева Онтиверос
• BBC World Service

27 мая 2018

Автор фото, Getty Images

Знаете, почему вы утром встаете из кровати?

Если вы можете ответить на этот вопрос, то вы нашли свой «икигай». Это японское понятие, которое, вполне возможно, таит в себе секреты счастья, долгих дней жизни и здоровья.

«Вы живете, потому что есть икигай, — говорит японский нейробиолог и автор книги «Икигай: смысл жизни по-японски» Кен Моги. — Это причина, по который вы утром встаете».

Фактически, однозначного перевода этого древнего японского понятия нет, но объяснение Моги — максимально точное.

Автор фото, Getty Images

Концепция икигай появилась на Окинаве, где многим жителям больше 100 лет

Эта концепция появилась на Окинаве — группе островов к югу от Японии, которые, среди прочего, известны благодаря высокому проценту людей, которым больше 100 лет.

Многие считают, что секрет их долголетия — в икигай.

Это понятие широко распространено и в других частях Японии, о чем можно судить по примеру Моги. А теперь икигай начал распространяться по всему миру.

Моги считает, что очень важно найти занятия, которые нравятся и доставляют удовольствие, потому что они наполняют жизнь смыслом и помогают понять, что вам от нее нужно.

Икигай также тесно связан с вашей жизненной энергией.

Автор фото, Getty Images

Найдите занятие, которое приносит вам радость

«Икигай — это счастье, суть которого в том, что вам всегда есть чем заняться», — говорит Франсеск Миралес, написавший в соавторстве с Гектором Гарсия книгу «Икигай: японский секрет долгой и счастливой жизни».

Главная причина в том, что «если находишь что-то, что наполняет жизнь смыслом, это будет двигать вас вперед и давать стимул продолжить», — говорит Миралес.

Как найти икигай?

Автор фото, Getty Images

Работа в саду и огороде, общение с близкими людьми приносят хорошее настроение

Начать жить по принципам икигай очень легко, и поэтому все больше людей за пределами Японии начинают им интересоваться. На эту тему появляется все больше книг.

«Если говорить в целом, мы постоянно думаем об успехе и ставим перед собой великие цели, из-за чего течение жизни становится пугающим, — говорит Моги. — Но с икигай можно начать с малого. Любой может начать с чего-то простого, доступного, а затем почувствовать радость и преимущества, которые это приносит, постепенно переходя к более значительным целям».

Что доставляет нам удовольствие

«Нужно прийти к этому самостоятельно, — советует Моги. — Начните с нуля, посмотрите на себя в зеркало: что вы из себя представляете как человек?»

Автор фото, Héctor García

Прогулка под дождем? Если это вам нравится, почему бы и нет?

«Попробуйте вспомнить себя в разных ситуациях и подумайте, что доставляет вам радость, приносит вам удовольствие. Это послужит подсказкой. Как нейробиолог я понимаю, что то, что доставляет нам удовольствие, является отражением нашей человеческой сущности», — говорит Моги.

Перейти на следующую ступень икигай бывает не так просто.

Но у Миралеса есть ряд идей, которые могут помочь: «Если вы не очень понимаете, чего хотите от жизни, для начала составьте список того, что вам не нужно: в каких ситуациях вы чувствуете дискомфорт или печаль, каких действий и дел хотели бы избежать».

Начиная с вычеркивания ненужного, вы можете определить, от каких действий вы получаете удовольствие.

«Вы можете прийти к выводу, что многие вещи доставляют вам радость: учеба, садоводство, помощь людям, решение проблем, занятия музыкой… или продажа чего-то, публичные выступления».

Так что подойдет все, что вам нравится.

Автор фото, Héctor García

Крепкая дружба — одна из основ счастливой жизни

Миралес признает, что многим людям не так-то просто найти свой икигай.

«Мы все встречали людей, которые с самого детства знают, что им нужно в жизни, но справедливо также и то, что большинство из нас не знали, кем мы хотим стать, когда вырастем», — говорит он.

Влияют на это и постоянные заботы: «Мы ходим в школу, ищем работу, у нас есть повседневные обязанности… в итоге мы можем отдалиться от наших естественных импульсов».

Чтобы найти свое увлечение, Миралес предлагает следовать совету ученого-компьютерщика Рэнди Пауша, прославившегося благодаря своим жизнеутверждающим выступлениям. «Вспомните свои детские мечты. Может, вам нравилось рисовать часами подряд? Танцевать? Бегать? Вспомните себя ребенком и подумайте, что заставляло вас радоваться, но вы перестали этим заниматься», — сказал он.

Автор фото, Getty Images

Если ребенком вы любили кататься на велосипеде, что вас останавливает сейчас?

«Прелесть икигай в том, что оно действует на личностном уровне, — говорит Моги. — Оно не подается вам на блюдечке без всяких стараний с вашей стороны. Вам нужно по-настоящему изучить свой разум и вырастить свое икигай».

Это особенно важно в таких странах, как Япония, где общество чрезвычайно однородно, говорит Моги. «Потому что у каждого человека есть собственный икигай. И это помогает понять важность индивидуальности каждого человека».

Сколько может быть икигай у человека?

У жизни бывает много разных пластов, и это касается и того, что доставляет нам удовольствие.

По сути, важно, чтобы у вас были разные икигай — от небольших до огромных.

Автор фото, Getty Images

Икигай — это поиск того, что дарит вам радость в жизни

«Большинство религий верят в одного бога. Но мы в Японии традиционно верили, что существует 8 млн богов, — говорит Моги. — Возможно, это повлияло на то, как японцы воспринимают икигай: мы не считаем, что есть лишь что-то одно грандиозное; мы не преследуем лишь одну цель. Возможно, есть тысячи различных вариантов, которые могут принести вам счастье».

Моги рассказывает, какую роль икигай играет в его жизни: «Мой небольшой икигай заключается в ежедневной пробежке на 10 км в Токио. Но как ученому, наибольшую радость мне доставляют новые идеи и возможность внести свой вклад во что-то значимое в мире. Это тоже мой икигай».

Есть ли доказательства действенности икигай?

Моги считает, что икигай приносит результаты. В качестве подтверждения он приводит результаты исследования Университета Тохо о наполненности жизни (икигай) и уровне смертности у престарелых.

Автор фото, Getty Images

Исследования показывают, что люди, у которых есть цель в жизни, делают более правильный выбор во всем, в том числе и в еде

По результатам исследования, среди пожилых японцев, ведущих сбалансированный образ жизни, существует связь между продолжительностью жизни и смыслом жизни: их иммунные системы, в частности, разновидность лейкоцитов нейтрофилы продуктивнее, благодаря чему люди дольше остаются здоровыми.

Нейропсихолог Патриция Бойл провела свое исследование в центре лечения болезни Альцгеймера в Чикаго.

Семь лет она наблюдала за 900 пациентами со склонностью к развитию деменции. Она пришла к выводу, что вероятность развития болезни была на 50% ниже у тех из них, кто ставил перед собой цели.

Автор фото, Getty Images

«Это не только здоровая жизнь, икигай — это также и надежда на будущее», — говорит Кен Моги

Оценивая это с научной точки зрения, Моги говорит, что это логично.

«У человеческого мозга есть уникальное качество — он умеет брать под контроль основные функции организма. Иногда он даже умеет исцелять себя, что демонстрируется эффектом плацебо».

«Поразительно, как мозг управляет вашими повседневными функциями организма. Если вы находите свой икигай — незначительные моменты, которые наполняют вашу жизнь смыслом — это поможет вам дольше сохранять хорошее здоровье».

Кто достиг наибольших высот в икигай?

Когда Франсеск Миралес и Гектор Гарсия посетили деревню Огими на Окинаве, где отмечена самая высокая продолжительность жизни в мире, они пришли к аналогичным выводам о связи долголетии с икигай.

Автор фото, Héctor García

Остров Окинава располагается на полпути между основными островами Японии и Филиппинами

В Огими — всего 3 тыс. жителей, и именно этот населенный пункт называют центром икигай.

Неудивительно, что столетиями китайцы называли Окинаву «землей бессмертных».

Люди живут в мягком субтропическом климате, у них здоровая диета, богатая фруктами и овощами, они живут дружно, прекрасно друг друга знают и ведут активный образ жизни.

Автор фото, Héctor García

Время закусить, и это закуска по-окинавски

Миралеса и Гарсию привлекла история деревни, в которой так много людей доживает до 100 лет.

«Мы спросили долгожителей Огими, почему они всегда веселы, почему они следят за собой, почему они так привязаны друг к другу… и постоянно всплывало одно слово — икигай», — говорит Миралес.

Автор фото, Héctor García

Что заставляет вас улыбнуться?

Особенность икигай, которая отличает его от обычного хобби, в том, что икигай не приносит сиюминутного удовлетворения. Икигай движет вас в будущее и помогает в пути.

По словам Миралеса, есть и другие места в мире, условия проживания в которых сопоставимы с Огими. Но почему больше нигде в мире нет такого высокого процента долгожителей? Возможно, секрет в икигай?

«Думаю, именно это является определяющим фактором», — говорит он.

Не только долгая, но и здоровая жизнь

Автор фото, Getty Images

Если вы хотите прожить долго, нужно научиться радоваться жизни

Еще одна особенность, которая выделяет столетних жителей Окинавы — это их здоровье в зрелом возрасте. Они сохраняют хорошее здоровье большую часть своей долгой жизни.

Международная группа специалистов ведет на Окинаве постоянное наблюдение за жителями острова, достигшими ста лет, база данных этого исследования непрерывно пополняется с 1975 года.

Исследователи обнаружили, что среди пожилых жителей Окинавы наблюдается не только самая низкая в мире смертность от различных возрастных хронических заболеваний. Они также отличаются самой высокой в мире продолжительностью здоровой жизни.

Самодостаточность

Понятно, что не всем нам суждено прожить идиллическую жизнь в садах Окинавы. «Но каждый из нас может создать свой сад, где бы он ни жил «, — утверждает Миралес.

Он замечает, что, хотя Окинава и отличается от остальной Японии, японцы приспособили эту концепцию к своей жизни, даже если это жизнь в крупном мегаполисе.

Автор фото, Héctor García

Франсеск Миралес (в синей куртке), Хектор Гарсия (в красном свитере) и столетние жители Окинавы, с которыми они встречались

Не нужно переезжать, чтобы принести в свою жизнь икигай. Нужно просто понять суть икигай и сделать эту философию неотъемлемой частью своей повседневной жизни.

«Философия икигай важна, потому что она позволяет человеку стать самодостаточным, ему не нужно искать одобрения других людей, — говорит Моги. — Это то, что делает вас счастливым. Не нужно ждать, пока другие люди вас оценят и воздадут вам должное».

Так что, если вы хотите прожить долгую и счастливую жизнь, вы можете поискать икигай в себе.

«Это не только здоровая жизнь, икигай — это также и надежда на будущее», — говорит Моги.

На что я могу надеяться?

В “Критике чистого разума” Кант поясняет этот вопрос: “На что я могу надеяться, если делаю то, что мне надлежит делать?» (3, 662). 

Иначе говоря, на что я могу надеяться, если я буду моральным? Кант настаивает на том, что надежда не является основанием морали. Мы должны быть моральными только из уважения к закону, диктуемому разумом. Но разумному существу присуща потребность в счастье. В связи с этим Кант замечает: “Иметь потребность в счастье, быть еще достойным его и тем не менее не быть ему причастным — это несовместимо с совершенным волением разумного существа. которое имело бы также полноту силы…” (4(1), 441).

Отсюда у Канта возникает понятие высшего блага — единства моральности и счастья. Высшее благо — это то, чего хочет, к чему стремится разумное существо. Высшее благо в нашем мире — это счастье, распределенное в точной соразмерности с нравственностью как достоинством личности и ее достойностью быть счастливой.

В высшем благе нравственность, достойность быть счастливым, обладает первенствующим значением, оно не может вытекать из стремления к счастью. Но и из нравственности непосредственно не вытекает счастье человека. Так может ли человек надеяться на счастье? Причем, на такое счастье, которое было бы составляющей частью высшего блага?

По Канту, в качестве основания для такой надежды следует предположить существование Бога. Только Бог может обеспечить необходимую связь между нравственностью и счастьем, если не в этом, так в другом мире. Но это означает, что мы также должны признать бессмертие души, поскольку, если душа умирает вместе с телом, то весь наш опыт свидетельствует, что для большинства людей в течение земной жизни никакого счастья из нравственного образа мыслей не следует. Но, поскольку Бог может дать счастье только тем, кто его достоин, то должна быть и свобода как основание нравственности и достойности быть счастливым. Ибо если бы не было свободы, то какое же это было бы достоинство? Это был бы просто случайный факт природы.

Итак, такие идеи, как бессмертие души, свобода, существование Бога, реальность которых, как мы уже убедились, недоказуема теоретически, получают обоснование своей реальности как неизбежные практические следствия нравственного закона и стремлений разумного существа к счастью Кант называет такие утверждения о реальности этих идей постулатами практического разума, подчеркивая, что это не доказывает их существования теоретически, но заставляет нас предположить их как необходимые условия нравственной жизни разумного существа в нашем мире.

Постулат бессмертия души вытекает из практически необходимого условия соразмерности продолжительности существования с полнотой в исполнении морального закона; постулат свободы — из необходимости допущения независимости разумного существа от чувственного мира, где все определено физическими причинами, и из возможности определения своей воли по законам мира идей, который Кант называет умопостигаемым миром. Бытие Бога является необходимым условием существования высшего блага: “только если к ней (нравственности) присоединяется религия, появляется надежда когда-нибудь достигнуть счастья в той мере, в какой мы заботились о том, чтобы не быть недостойными его” (4(1), 464).

Отсюда вытекает ответ на третий вопрос Канта: мы смеем надеяться на счастье, если мы достойны его и существует высшая инстанция — Бог — которая может гарантировать нам то, что из достойности быть счастливым рано или поздно воспоследует счастье.

Религия характеризует нашу внутреннюю жизнь и наши надежды на жизнь нашего духа. Однако существуют ли какие-либо надежды на внешнюю жизнь, а значит на прогрессивный ход истории? Так в философии Канта возникает тема философии истории. Кант достаточно четко видит относительность морального и культурного прогресса человечества, здесь сказывается влияние Руссо, который в своем знаменитом “Рассуждении о науках и искусствах” доказывал, что прогресс культуры несовместим с прогрессом в нравах. Поэтому главные надежды на прогресс в истории Кант возлагает на организацию внешней свободы человека. А эта организация предполагает два общественных института: государство и право. Право есть собственно способ согласования внешней свободы отдельных людей, а “государство — объединение множества людей, подчиненных правовым законам”. (4(2), 233). Кант в “Метафизических началах учения о праве” формулирует императив права: “Поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего произвола было совместимо со свободой каждого, сообразно со всеобщим законом” (4(2), 140).

Организация внешней свободы граждан предполагает то, что Кант называет правовым государством. В правовом государстве ограничен произвол отдельных лиц, но, в то же время, ограничен и произвол самого государства. Поэтому мы можем, продолжая мысль Канта, сказать, что правовое государство — это такое государство, в котором произвол и отдельного лица, и самого государства ограничен законом.

По Канту, история есть постепенное продвижение к правовому государству. Однако в мировой истории мы также находим взаимоотношения между государствами, и Кант замечает, что если внутри государств постепенно, с большим или меньшим успехом, с отклонениями, существует движение к правовому государству, то в отношениях между государствами властвует естественное право, т.е. право сильнейшего. Поэтому еще одна их целей истории — это установление правовых отношений между государствами, которые должны привести к постепенному установлению мировой федерации государств и вечному миру. Однако движение к правовому государству и вечному миру не есть автоматический, детерминированный процесс.

В области истории прогресс обеспечивается тем, что Кант называет “необщительных общением”, т.е. тем фактом, что человек одновременно управляется с двумя стремлениями: 1) к самостоятельному эгоистическому существованию за счет других и 2) к объединению. Эти две противоположных устремления составляют движущую силу истории, культуры, развития права и т.п.

В ходе истории человек совершенствует сам себя. Без сознательных усилий человека по самосовершенствованию история не сможет двигаться в направлении благоприятном для человеческого рода. Вообще такие усилия носят моральный характер, но они могут и конкретизироваться в различных эпохах как различные задачи. Так возникает кантовская концепция просвещения, оформившаяся в рамках разразившей в ученых кругах Германии дискуссии по поводу этого понятия[1].

Отвечая на вопрос священника Цёльнера «Что такое просвещение?», известный берлинский философ Мозес Мендельсон примерно за месяц до появления статьи Канта о просвещении опубликовал статью «О вопросе: что значит быть просвещенным?»[2]. В статье он вводит три центральных понятия: просвещение, культура, воспитание, и утверждает, что просвещение и культура – различные виды воспитания. Просвещение — это теоретическое воспитание в противоположность культуре как практическому воспитанию[3]. Делая акцент на теорию, Мендельсон действовал в духе обычных просветительских концепций, отождествляя просвещение с распространением науки и знаний вообще[4]. Субъектом просвещения, по Мендельсону, оказывается нация, он везде говорит о просвещении нации[5].

Кант дал радикально иное решение. Просвещение — это не просто эпоха и не просто знание. Статья «Ответ на вопрос: Что такое просвещение?» начинается в лучших традициях кантовской философии с определения: «Просвещение — это выход человека из состояния несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине»[6]. Каждое понятие здесь требует разъяснения. Но что уже ясно из этого определения – это то, что просвещение не столько эпоха общественной жизни, сколько состояние нашей собственной личности. Категории которые используются в этом определении — «несовершеннолетие», «вина», — носят подчеркнуто личностную окраску. Это означает, что каждый человек в своем личном развитии должен пройти через это состояние[7]. Что же Кант имеет в виду под несовершеннолетием и виной? «Несовершеннолетие — неспособность пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-либо другого. Несовершеннолетие по собственной вине – это такое, причина которого заключается не в недостатке рассудка, а в недостатке решимости и мужества пользоваться им без руководства какого-либо другого»[8]. Отсюда следует девиз просвещения: «Sapere aude! — имей мужество пользоваться собственным рассудком!»[9].

Естественно если мы обвинили человека в недостатке мужества, то кроме оттенка морального осуждения непросвещенного состояния возникает вопрос: каковы же причины того, что люди, способные распоряжаться своим собственным рассудком, тем не менее, этого не делают, сдерживая свое собственное развитие и развитие всего общества? «Леность и трусость — вот причины того, что столь большая часть людей, которых природа уже давно освободила от чужого руководства, все же охотно остаются всю жизнь несовершеннолетними…»[10]. Опять мы видим, что причины непросвещенности людей Кант видит в их личных свойствах. Просвещение есть область личной ответственности человека, – таково основное положение концепции Канта. Для того, чтобы оставаться в состоянии непросвещенности люди изобретают множество различных приемов: «Если у меня есть книга, мыслящая за меня, если у меня есть духовный пастырь, совесть которого может заменить мою и врач, предписывающий мне такой-то образ жизни, и т. п. то мне нечего утруждать себя. Мне нет надобности мыслить, если я в состоянии платить»[11].

Именно в силу нежелания части людей перейти в состояние просвещения появляются другие люди, которые «присваивают себе право быть их опекунами»[12]. Опекуны стремятся, чтобы их «паства» не могла сделать ни шагу без помочей, а после указывают на грозящую им опасность от самостоятельного хождения.

Таким образом, личная проблема становится общественной, поскольку опекуны легко объединяются в организации, которые поддерживают несовершеннолетие людей. Просвещение каждого человека в отдельности теперь затруднено: «каждому отдельному человеку трудно выбраться из состояния несовершеннолетия, ставшего для него почти естественным»[13]. Личное просвещение возможно, однако, только для отдельных личностей, обладающих решимостью и мужеством: «Вот почему лишь немногим удалось благодаря совершенствованию своего духа выбраться из состояния несовершеннолетия…»[14].

Отсюда возникает главная для Канта проблема: каков тот общественный механизм, которые позволит добиться состояния личного просвещения? И ответ Канта на этот вопрос прост: «Публика сама себя просветит, если только предоставить ей свободу»[15]. Тогда даже среди опекунов, появятся люди способные к просвещению. Конечно, скажет читатель, это — простой рецепт, но кто же просто так предоставит публике свободу. Люди должны бороться за свои права, например, посредством революции. Это убеждение распространяли представители французского просвещения. На это Кант отвечает: «…Никакая революция не может осуществить истинную реформу образа мыслей»[16]. Для просвещения требуется «только свобода, и притом самая безобидная, а именно свобода во всех случаях публично пользоваться собственным разумом»[17].

Это состояние личности, в котором человек осмеливается руководствоваться своим собственным разумом, есть цель всех педагогических и образовательных усилий. Конечно, внутренняя свобода, достигаемая на таком пути, требует внешних условий – «безобидной свободы слова», а также должна быть ограничена в своих внешних проявлениях свободой других людей[18]. Вместе с тем безграничная внутренняя свобода, достигаемая на пути просвещения, совпадает с нравственным законом – единственным законом свободы. Дело в том, что свободное использование разума, по Канту, обязательно приведет человека к следованию нравственному закону, поскольку этот закон является необходимым следствием самого разума. В этом положении – разгадка системы воспитания, предложенной Кантом в трактате «О педагогике». Подлинное воспитание возможно только тогда, когда мы, оберегая ребенка от летальных последствий контакта с природной и общественной средой и постепенно приучая его считаться с традиционными общественными установлениями, сохраняем[19] в нем запас свободы, достаточный для пробуждения в нем нравственного закона. И цель духовного воспитания, во-первых, не мешать этой свободе, а, во-вторых, очень осторожно содействовать пробуждению нравственного закона, большей частью при помощи ненавязчивых примеров. Только в таком случае нам удастся воспитать действительно свободного человека и полезного члена общества. Все наши нравственные наставления и поучения, как правило, ведут к обратному результату. К нему же ведут и многочисленные ограничения, обычно навязываемые воспитателями воспитуемым. Перефразируя практический императив Канта, можно сказать, что девиз воспитателя – «поступай так, чтобы в лице ребенка ты всегда видел также и цель, и никогда только средство (для себя, государства, или даже общества)». Именно в свете этих положений следует рассматривать многочисленные рекомендации Канта по физическому и практическому воспитанию.

Проблеме отстаивания безобидной свободы слова как движущей силы просвещения человека посвящен и «Спор факультетов». Спор факультетов – именно об этом. Философский – «низший» — факультет, на котором в европейском университете XVIII века сосредоточивались все научные дисциплины, был представителем разума, нуждавшегося в свободе. Ограничения этой свободы происходили от светской и церковной власти, представляемой в университете высшими — юридическим и теологическим факультетами. Свобода научного разума, совместимая с государственными и общественными институтами, с одной стороны, и истинами религии, с другой, – вот тема Канта, зашифрованная отношениями между факультетами. В рамках решения этой проблемы зарождается новая концепция университета, развитая и практически реализованная Вильгельмом фон Гумбольдтом. Главной идеей Гумбольдта была такая организации образования в университете, которая основывается на высших достижениях современной науки. Эта концепция университета как научно-образовательного комплекса стала ведущим принципом организации высшего образования в современном мире.

[1] В конце восемнадцатого века в немецкой прессе завязалась довольно оживленная дискуссия по вопросу о том, что такое просвещение. В дискуссии приняли участие Мозес Мендельсон (Moses Mendelssohn), Иммануил Кант (Immanuel Kant), Иоганн Георг Гаман (Johann Georg Hamann), Кристоф Мартин Виланд (Christoph Martin Wieland), Андреас Рим (Andreas Riem), Иоганн Готфрид Гердер (Johann Gottfried Herder), Готхольд Эфраим Лессинг (Gotthold Ephraim Lessing), Фридрих Шиллер (Friedrich Schiller) и другие. Во Франции эпоха Просвещения уже была почти позади, на пороге были поздние плоды просвещения в виде Французской революции. Однако запоздалая постановка вопроса в Германии придала предлагаемым ответам на него значительную глубину. Во многом дискуссия сосредоточивалась вокруг ответа на этот вопрос, данного И. Кантом.

[2] Mendelssohn M. Über die Frage: was heißt aufklären? // Berlinische Monatsschrift. 1784. IV. S. 193—200

[3] Mendelssohn M. Über die Frage: was heißt aufklären? // Was ist Aufklärung. Thesen und Definitionen. Hrsg. Von Ehrhard Bahr. Stuttgart: Reclam, 1990. S. 3-4.

[4] Ibid., S. 4.

[5] Ibid. S. 6.

[6] Кант И. Ответ на вопрос: что такое просвещение // Кант И. Избранные сочинения: В 2 т. / Под ред. А.П. Клемешева, В.Н. Брюшинкина. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2005. Т. 2. С. 11.

[7] Конечно, не всем это удается, как мы увидим из дальнейшего изложения взглядов Канта.

[8] Там же.

[9] Там же.

[10] Там же.

[11] Там же.

[12] Там же.

[13] Там же. С. 12.

[14] Там же.

[15] Там же.

[16] Там же. С. 13.

[17] Там же.

[18] «…Поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего произвола было совместимо со свободой каждого, сообразной со всеобщим законом» (Кант И. Метафизика нравов // Соч. в 6-ти томах. Т. 4(2). – М.: Мысль, 1965. С. 140).

[19] А в идеале и приумножаем!

Вечная жизнь: что думают о бессмертии ученые, философы и бизнесмены

Миллиардеры из Кремниевой долины вкладывают состояния в продление жизни, а ученые совсем скоро обещают победить старение. Какие перспективы они нам обещают? И как далеко готовы зайти?

Бессмертие и трансгуманизм

Трансгуманизм — это направление в науке и философии, которое изучает возможности для максимального увеличения продолжительности жизни. Его иногда называют «религией XXI века». Пока что современная наука обозначает планку в 120 лет. Это средний возраст, которого мы можем достичь при современном развитии медицины и технологий в ближайшие 30 лет. Но многие уже сегодня бьются над тем, чтобы шагнуть намного дальше. Только насколько дальше? Каждый решает для себя сам. В ход идут биохакинг, генетические эксперименты и даже цифровое бессмертие.

Трансгуманисты часто используют термин «пренебрежимое старение» — то есть такой темп старения, который практически не заметен. Наш возраст в таком случае никак не будет связан с вероятностью смерти.

Билл Марис, нейробиолог, основатель Google Ventures и проекта Calico

Билл Марис, футуролог Рэй Курцвейл, основатели Google Сергей Брин и Ларри Пейдж и на тот момент глава совета директоров Apple Артур Левинсон основали Calico в 2013 году. Проект получил миллиарды инвестиций на разработки, которые помогут достичь бессмертия. Однако его сотрудники-ученые предпочитают фокусироваться на продлении жизни и проблемах старения.

• «У нас есть все инструменты и технологии, чтобы достичь самых невообразимых результатов. Я просто надеюсь прожить достаточно долго, чтобы не умереть».
• «Если вы спросите меня сегодня, можно ли жить до 500 лет, я отвечу: да».
• «Речь идет не о миллиардерах Кремниевой долины, которые вечно живут за счет молодой крови. Речь идет о будущем из «Звездного пути», где никто не умирает от болезней, которые можно предотвратить, и где жизнь устроена справедливо».

[1]

Геннадий Столяров, философ-трансгуманист

Геннадий Столяров — автор книги для детей «Смерть — это неправильно», которая вызвала неоднозначную реакцию. Он рассматривает бессмертие с точки зрения философии и этики.

• «Было бы чудесно жить в мире, в котором смерть станет необязательной. Сейчас все мы приговорены к смертной казни, несмотря на то, что никто из нас не сделал ничего такого, чтобы этого заслуживать».
• «Каждый день в мире умирает 150 тыс. человек, две трети из которых — от причин, связанных со старением. Так что, если мы сможем ускорить разработку технологий, необходимых для достижения пренебрежимого старения, мы спасем сотни тысяч жизней».

[2]

Джеймс Вопель, основатель Института демографических исследований общества Макса Планка (Германия)

Джеймс Вопель сыграл важнейшую роль в исследованиях демографии, старения и долголетия. Он был одним из первых, кто усомнился в том, что средняя продолжительность жизни в 85 лет — это предел для его поколения.

• «Каждый день нам наносится вред, который мы не можем полностью компенсировать. Накопление такого рода повреждений [в нашем организме] и является причиной возрастных заболеваний».
• «Гидры направляют свои ресурсы прежде всего на восстановление, а не на размножение, как люди. У человека другая стратегия выживания на уровне вида. Фокус заключается в том, чтобы повышать способность к регенерации — вместо того, чтобы тратить энергию на набор веса. В теории это должно быть возможно, хотя никто не имеет ни малейшего представления, как этого добиться».
• «Если удастся остановить постоянное повреждение наших клеток и достичь так называемого пренебрежимого, незначительного старения — тогда, возможно, у нашего возраста не будет верхнего предела. Если это произойдет, исчезнет и причина для того, чтобы мы вообще умирали».

[3]

Джим Меллон, основатель инвестиционной компании Juvenescence (Великобритания)

Juvenescence, как и Calico, занимается биологическими исследованиями в области продления жизни. Но у ее основателя, как и у Билла Мариса, гораздо более амбициозные цели.

• «Вместо того, чтобы ассоциировать стариков с дряхлостью, люди будут намного дольше оставаться здоровыми и жить намного дольше. Я абсолютно уверен, что первые люди, которые доживут до 150 лет, уже среди нас».
• «Даже если не брать во внимание то, что может быть еще открыто в следующие пять, десять, двадцать лет, те технологии, которые существует уже сейчас, способны увеличить продолжительность жизни человека. Некоторые из них пока многим недоступны, но обязательно станут. Некоторые уже находятся на третьей фазе испытаний на людях».

[4]

Сергей Фаге, биохакер, основатель «Островка» и TokBox

Сергей Фаге — российский предприниматель, живущий в Кремниевой долине. Последние восемь лет он занимается биохакингом: использует биологические и фармацевтические методы, чтобы улучшить основные жизненные показатели и замедлить старение. За это время он провел большое количество тестов и анализов, потратив на это более $200 тыс.

• «По моим оценкам, даже без серьезного медицинского прогресса в ближайшие 100 лет я буду в отличной ментальной и физической форме и в итоге проживу дольше 120 лет. А с регенеративной медициной, генной терапией, нанотехнологиями к 2040–2050 годам появятся все возможности жить вечно».
• «Я могу ошибаться, но по моим оценкам сейчас на планете меньше 1 тыс. человек, которые знают о своем здоровье столько же, сколько я, — настолько это нудно, дорого и неочевидно. Но биохакинг скоро станет массовым. Он дает преимущества во многих сферах жизни. Благодаря ему я зачастую чувствую себя «сверхчеловеком» из-за той степени контроля над своим здоровьем и поведением, которая у меня есть. А люди обычно перенимают то, что повышает их конкурентоспособность в обществе».

[5]

Подписывайтесь также на Telegram-канал РБК Тренды и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.

Социальная философия как форма знания и познания

Социальная философия — важнейшая область философского знания, нацеленного на осмысление состояний и процессов жизнедеятельности людей в обществе. Будучи составной и неотъемлемой частью философии, она, естественно, несет в себе все характерные общие черты, присущие этому знанию, но одновременно имеет и ряд особенностей. Социальная философия отличается от других разделов философии и различных областей обществознания тем, что она исследует всеобщие отношения в бытии и мышлении человека и общества, рассматривая исторически однородную уникальность общественной жизни людей в качестве одной из подсистем мира. Тем самым она анализирует не только соотношение и связи общества с иными сферами окружающей и охватывающей людей реальности, осмысливая общие проблемы бытия природы и человека, но изучает и специфические закономерности проявления общественной жизнедеятельности людей, которые характерны именно для нее как особой формы бытия мира в целом. Это значит, что социальная философия формирует интегральный взгляд на мир бытия людей в целом, недоступный ни одной, кроме нее, форме знания об обществе. Соответственно, предметом социальной философии является не знание всеобщего и целого о бытии мира, возможностях и способах его осмысления, а знание всеобщего о целостности общественного (коллективного, совместного) бытия людей, условиях и факторах его развития. Все это определяет и основную проблему социальной философии — вопрос о том, что есть общество, или, что то же самое, какова его природа (основания) и закономерности существования и развития. Отвечая на этот вопрос, социальная философия вырабатывает свое когнитивное (рефлективное) отношение к всеобщему в жизни людей. Такое рефлективное отношение выражается способностью социальной философии соображать наличное бытие общества в его данности и в свете этого последовательно оформляться в понятийно-аналитическую систему знания его природы. Как способ рефлективного познания о природе всеобщих свойств и состояний общества, социальная философия, несомненно, выступает в этом своем качестве наукой о наиболее общих (всеобщих) закономерностях развития общественной жизни людей. Являясь наукой, социальная философия разрабатывает свои категории (общие понятия), с помощью которых она исследует сущность и особенности бытия людей в обществе на всех этапах его развития: «общественное бытие», «общественное сознание», «общественные отношения», «общественная деятельность», «культура» и др. Эти философские категории представляют собой самые абстрактные формы логики отображения общественной практики. В них осуществляется движение мысли к адекватному постижению социальной действительности, вырабатываются универсальные свойства разнообразных способов деятельности людей. Именно философские категории позволяют выявить и сформулировать принципы и законы, значимые для любой сферы общественной деятельности, получить объективные и доказательные знания о жизнедеятельности человека. В отличие от понятий других общественных наук, фиксирующих лишь отдельные стороны и свойства социальной действительности, категории социальной философии представляют собой ступени познания общественных процессов в целом, вследствие чего их роль в познании закономерностей жизни людей особенно значительна.

Будучи рационально-теоретической системой знаний об обществе, социальная философия стремится к достижению объективной истины — достоверному, адекватному знанию о реальных условиях и возможностях его существования и развития. Однако в отличие от других общественных наук социальная философия представляет функционирование и развитие отдельных социальных сфер и общества в целом в предельно абстрактной форме. В этом смысле социальная философия стремится намеренно исключить всю историческую конкретику об обществе, поскольку научно значимым для нее является лишь такое знание о социальной действительности, которое и меет значение всеобщего и которое более или менее верно ее отражает и находит многократное подтверждение в самой этой действительности.

Социальная философия — это постоянно развивающееся учение, ибо благодаря своим научным основаниям — всеобщим категориям, через которые осуществляется анализ общественных процессов, она сохраняет свой предмет., Однако в отличие от всех других отраслей знания об обществе в социальной философии нет раз и навсегда завоеванных решений, хотя в ней, казалось бы, постоянно обсуждаются одни и те же проблемы. Дело в том, что общие понятия, посредством которых социальной философией эксплицируется определенное поле исследования, является способом выявления некоторого, всегда присутствующего, субъект-объектного отношения общественной жизни людей. Субъект-объектное отношение меняется исторически, во времени и в пространстве, и каждый раз приходится как бы заново решать постоянно возникающие вопросы: что реально, а что нереально, что объективно, а что субъективно и т. д. Смысл всего этого не в том, что решается якобы нерешенный вопрос о первичности-вторичности бытия и сознания. Социальная философия, пользуясь техникой понятийного анализа, в каждой субъект-объектной ситуации должна решать заново вопросы бытия людей, по-разному распределяя объективное и субъективное, реальное и нереальное в них. Естественно, что всякий раз это нужно устанавливать специ ально, учитывая все особенности настоящего развития данной ситуации.

Таким образом, социальная философия всегда как бы возвращает мысль к общественному бытию — началу мысли о нем или мышлению как его началу. Тем самым социальная философия постоянно показывает возможности бесконечного развития самого бытия людей. Социальная философия в этом смысле развивает способность взглянуть на свое мышление как бы со стороны. Это дает возможность мыслить начало мысли и отвечать за свою мысль и свое бытие. Конечно, мир есть, общество, люди тоже есть, однако социальная философия задается вопросом: как они возможны, отсылая тем самым мысль к точке творения — самому реальному процессу жизнедеятельности людей и отношению к нему со стороны самих людей.

Анализируя общественное бытие, социальная философия, естественно, не может не опираться в своих выводах ни результаты его конкретного исследования в частных общественных науках. Ведь философия не противоположна науке, она, как уже было сказано, во многом аналогична науке и часто работает при помощи тех же методов, исследуя общественные процессы. Однако, вступая на путь обобщения конкретно-научного материала истории, психологии, социологии, культурологии, политологии и других отраслей обществознания, социальная философия должна дать безупречную и связную общую картину целостного мира общественной жизни людей. Ведь социальная философия — это особый уровень научного обобщения фактов и выводов, полученных различными отраслями обществознания для выявления интегративных свойств общественных процессов. Вместе с тем, будучи нацеленной на познание общественной жизни людей как целого, социальная философия не может провести такое обобщение в рамках самих этих наук, классифицируя и синтезируя лишь их аналитический материал. Ведь если философия руководствуется в своих выводах лишь специальным научным материалом, например из социологии и истории, то она, естественно, оказывается в положении науки, которая подменяет своими теоретическими обобщениями данную отрасль знания (например социологии или истории). В этом случае вполне закономерно, что необходимость в такого рода науке, повторяющей или подменяющей другие, сама собой отпадает.

Именно поэтому социальная философия, стремясь выразить системную целостность общественных процессов, проводит свое собственное (точнее сказать, относительно независимое) исследование общества, но лишь в его родовой исторически устойчивой инвариантной сущности. Однако философия не может провести такого исследования общества без достаточно развитой умозрительной идеи. Философия, чтобы открыть некоторую фундаментальную истину, касающуюся отношений людей друг к другу и отношений людей с универсумом, должна прежде выразить свою некую субъективную, мировоззренческую интерпретацию как самого общественного процесса в целом, так и целостного знания о нем. Такое концептуальное выражение оценивающего, экспертного взгляда (мировоззрения) философа на конструируемую им системность общественных процессов и составляет его умозрительную идею. Ведь умозрительные конструкции во многих случаях являются единственной возможностью связать несвязанное, внести какой-то порядок в хаос явлений, послужить начальному становлению знания. Все это означает, что философия, социальная философия в том числе, может вести исследование только при опоре на умозрительную идею, в которой обосновываются и делаются явными ценностные основания философских изысканий. Именно в этом и заключается основная особенность социальной философии как науки, не только отображающей, но и оценивающей общественные процессы жизнедеятельности людей. Следовательно, гносеологическое содержание (рефлективное знание) социальной философии, как бы ни было велико его значение, далеко не исчерпывает ее содержания. Социальная философия осознанно или неосознанно, явно или неявно — всегда несет в себе ценностные составляющие. Философия, как говорил об этом еще И. Кант, призвана научить человека тому, «каким надо быть, чтобы быть человеком». Такая задача, естественно, далеко выходит за границы познавательной деятельности, как бы возвышенны ни были ее движущие мотивы. Познание не может быть самоцелью, оно должно быть подчинено основным, гуманистическим задачам. Соответственно этому философия определяется И. Кантом как «наука об отношении всякого знания к существенным целям человеческого разума».

Вот почему социальная философия наряду с тем, что она выступает рефлективным познанием, нацеленным на получение объективно-истинного знания об обществе, т. е. является наукой, одновременно выступает и специфической формой общественного сознания — ценностным знанием (отношением) людей к переживаемой и осмысливаемой ими конкретной действительности своей жизнедеятельности. В этом своем ценностном способе анализа действительности философская мысль стремится выстроить систему идеальных интенций (предпочтений и j установок) для предписания должного развития общества и охарактеризовать общественное бытие людей на данном конкретном этапе развития, используя различные социально значимые оценки: истинного и ложного, справедливого и несправедливого, добра и зла, прекрасного и безобразного, гуманного и негуманного, рационального и иррационального и т. п. Философия пытается выдвинуть и обосновать определенные идеалы, ценностные установки, цели и задачи общественного развития, выстроить смыслы н цельности людей. Понятно, что понимание явлений как ценностей не может быть осуществлено без обращения к типичным для той или иной конкретной эпохи ценностным ориентациям. Именно поэтому философия вообще и социальная философия также, согласно, например, Гелю, является «эпохой, схваченной в мысли». Более того, Гегель считал, что каждый философ — сын своего времени, а это значит, по его мнению, что всякое философское учение ограничено рамками данной эпохи, ибо философия во многом тождественна со своей эпохой. К. Маркс, как известно, тоже рассматривал философию квинтэссенцией эпохи (т. е. сгустком, концентрацией мысли о переживаемой людьми действительности).

Отметим сразу, что все вопросы, которые решались философией на том или ином историческом этапе, содержали в явном или неявном виде и соответствующие оценки действительности, выражали ценностное отношение философов к ней. В этом смысле все философские учения были вполне созвучны той эпохе, в которой они выдвигались и формулировались. В этой связи, естественно, может и, как правило, возникает вопрос о том, что есть все же социальная философия: объективное общенаучное знание о социальной действительности или ценностное (субъективное) знание, определяющее смысл и задачи действий людей некой конкретно-исторической эпохи?

Данный вопрос, который сейчас все чаще формулируется как вопрос о сциентистской и не сциентистской природе философского знания (этимологически происходящий от слова «science» — наука) и который, по сути, есть также вопрос и о том, есть ли плюрализм в философии, неоднократно ставился многими учеными. Так, если, например, с точки зрения А. Шопенгауэра или М. Хайдеггера философия — это никакая не наука, а нечто, что сродни искусству, то, скажем, согласно Гегелю, или К. Марксу, или К. Попперу, философия — определенно наука. Интересна в этом отношении позиция И. Канта, который в своем труде «Пролегомены», признавая определенные заслуги за своими предшественниками в философии, полагал, что их учения правильнее называть не философией, а лишь философствованием. Из этого следует, что плюрализма в философии в сущности не могло быть, поскольку может существовать лишь одна философия. Именно его собственная критическая философия и провозглашается такой философией, до которой вообще не существовало никакой философии. Впрочем, многие выдающиеся представители философской мысли, так же как и Кант, считали, что с созданием их собственной системы можно говорить о подлинной, абсолютно истинной, философии. В этой связи, если даже отвлечься от претензий того или иного философа создать некую всеобъемлющую и окончательную систему философии, нельзя не видеть, тем не менее, что такая философия все же создается. I Ведь всякая философия, помимо того, что она воплощает как бы субъективный образ своей эпохи, ибо исходит в своих позициях из насущных вопросов, поставленных конкретными обстоятельствами самой жизни людей, одновременно выступает и объективной научной интерпретацией (рефлексией) общественного бытия как такового вне зависимости от осмысления тех реалий общественной жизни, в которых она формируется и существует. В этой связи прав Гегель, когда он различает в любой I философской системе преходящее и непреходящее.

Непреходящим в философии, по мнению Гегеля, является ее принцип, который ассимилируется последующим развитием философии. Иначе говоря, непреходящим является научный, понятийно-аналитический способ осмысления действительности с точки зрения всеобщего, предельного в ее развитии.

Преходящим же в философии, согласно Гегелю, выступает абсолютизация этого принципа, которая неправомерно, на его взгляд, противопоставляет данную систему всем другим философским учениям, как якобы высшую, последнюю ступень философского развития. Эту мысль Гегель иллюстрирует на примере атомистики. Атомизм как всеобъемлющий объяснительный принцип опровергнут, но как одно из определений абсолютной реальности он, несомненно, сохраняет непреходящее значение. Все это характерно и для социальной философии, в ней тоже и преходящее и непреходящее. Всякая философская картина общественной жизни наряду с тем, что она отражает конкретные запросы эпохи, выявляя основные тенденции и смысл ее развития, отвечает одновременно и на и преходящий вопрос, который проходит через все социально-философские учения, что такое собственно есть общество, какова бы ни была его форма, какое значение оно имеет в жизни человека, в чем его истинное существо и к чему оно обязывает людей. Все сказанное позволяет заключить, что социальная философия выступает наукой — рефлективным знанием и одновременно формой общественного сознания — ценностным знанием, сочетая в себе сциентистские и несценические способы познания реальности бытия людей. Иными словами, рефлективное и ценностное в содержании социально-философского знания не противостоят, а, наоборот, взаимодополняют друг друга. Научные суждения в социальной философии не уходят от ценностных мировоззренческих выводов. Их ценностная «заряженность» делает эти выводы особо актуальными и действенными. В то же время ценностные суждения социальной философии об общественной реальности обретают подлинную значимость лишь в том случае, если основываются на знании ее объективных свойств.

Вопрос об особенностях социально-философского знания (предмете социальной философии) включает в себя также и вопрос о соотношении социальной философии со всеми частнонаучными исследованиями общества. Как известно, объектом и социальной философии, и общественной истории, и социальной психологии, и социологии, и политологии является общество. Однако, совпадая по объекту исследования, каждая из наук, изучающая общество, различается по своему предмету. Это значит, что обществознание дифференцировано предметами знания об обществе. Так, если предметом экономики выступает знание закономерностей развития производственных отношений, правоведения — закономерностей функционирования права, искусствознания — искусства, политологии — политических отношений, т. е. знание о какой-либо определенной сфере общественной жизни людей, то предметом социальной философии является знание об обществе в целом, в единстве всех сфер и компонентов общественной жизни.

Однако наряду с социальной философией есть и другие науки, которые тоже изучают общественную жизнь как бы в целом. Это, например, история, культурология, социология. Эти науки также различаются своим предметом исследования, и каждая из них занимает свое особое положение в системе общественного познания. Так, историческая наука — это всегда наука о сделанном и свершившемся. Она всегда воспроизводит процесс общественного развития в его хронологической последовательности, с учетом всех особенностей конкретных исторических событий, фактов, личностей. Повествуя о последовательной связи событий, историк отбирает из богатого фактического материала прошлого наиболее характерное и типичное. Но как бы совершенно ни были воспроизведены данные события, за ними нельзя видеть логики исторического процесса, если не определена общая линия развития человеческого общества. Именно поэтому исторические факты должны быть освещены плодотворной философской идеей. Без философско-исторической концепции, просматривающей общую логику общественного процесса, труд историка в значительной мере теряет свою практическую и познавательную ценность.

Примерно то же можно сказать и о культурологии. Предметом культурологии как науки является изучение совокупности всех ценностей, созданных обществом, и способов освоения этих ценностей человеком. Культурология анализирует не общие закономерности развития общества, а их проявление в развитии культуры. При этом объективное рассмотрение этих закономерностей развития культуры и освоения ее ценностей в жизни как отдельных стран и народов, так и всего человечества выявляет типичное и характерное. Однако и здесь в своем анализе материальных и духовных ценностей человечества культуролог не может обойтись без знания некоторых общих принципов осуществления деятельности в совершенствовании общественных отношений людей. В этом смысле без опоры на знание общих закономерностей развития и функционирования общества, объективных и субъективных условий и факторов его развития культуролог не в состоянии выявить ни сущность культуры, ни уровень ее развития на каждом конкретном этапе развития общества. Культурология учит понимать явления культуры, исходя и условий их происхождения. Однако культурология не может самостоятельно дать ответа ни на вопрос о том, почему те или иные явления культуры существовали, ни на вопрос о том, почему они были и остаются особенно значимыми для людей.

Наибольшую сложность составляет разведение предметов социологии и социальной философии. Это связано с тем, что и общая социологическая теория, и социальная философия изучают общество в целом, с точки зрения всеобщих закономерностей его функционирования и развития во взаимосвязи всех сторон и отношений жизнедеятельности людей. Они едины в своем стремлении изучить общество в его системности, как интегральное целое, не сводящееся к сумме образующих его частей. Однако, если социологическая теория строится исключительно на объективистском подходе к анализу человека, общества, позитивно (позитивистски) исследуя факты реальных общественных связей людей, то социальная философия, будучи не только наукой, но одновременно и формой общественного сознания, осмысливает эти факты еще и с точки зрения ценностного понимания их содержания. Социология обосновывает, при каких условиях тот или иной общественный институт имеет место, какова его структура, как он взаимодействует с другими институтами, но практически не ставит вопроса о том, обращен ли данный институт к человеку, развитию его сущностных сил или, наоборот, обращен против общества людей. Она просто констатирует наличие общественного института как данности со всеми присущими ему особенностями. Социальная философия же в своем осмыслении целостности существования и развития общества, любых компонентов его структуры не только анализирует общие закономерности бытия людей, но и выявляет ценностную природу этого бытия. Кроме того, если социология, как, впрочем, и другие социогуманитарные науки, больше занята изучением именно некоего конкретного момента в развитии своего объекта, то социальная философия одновременно всегда интересуется и вопросами истинного и вечного в нем.

Существенной частью, необходимым элементом содержания всякого развитого философского учения является теория познания (гносеология) — специализированное учение о познавательной деятельности человека. Заметим, кстати, что такого специализированного учения, самостоятельной теории о познавательной деятельности людей нет ни у одной частной науки. Однако социальная философия имеет такую специализированную теорию, и именно только она (но ни социология, ни история, ни какая другая область обществознания) анализирует специфику социального познания — особенности познания (способы, возможности и процессы получения знания) общественных процессов людьми.

Социальное познание, как и познание природных явлений, строится на противопоставлении объекта и субъекта знания, в результате которого возникает активное отношение субъекта к объекту, стремление представить и выразить некую объективную реальность в сознании (знании) человека. Объектом социального знания (познания) выступают общество, все многообразные проявления объективной для познающего субъекта жизнедеятельности людей. Роль объекта в структурировании социального познания, в определении направлений развития познавательного процесса, в возникновении различных его типов, форм и уровней весьма значительна. Так, например, различая объект социального познания (мораль, право, воспитание), мы тем самым различаем и научные дисциплины, которые их изучают (этика, правоведение, педагогика). Различные уровни и состояния социального объекта, их пространственные и временные характеристики, в свою очередь, также дифференцируют направления исследований. Так, общественная история как объект исследований дифференцируется в историческом познании на всеобщую и региональную историю, историю отдельной страны или народа, историю определенного периода (например историю средних веков) и т. п. Будучи важной стороной познавательного отношения, социальный объект познания все же относительно более пассивная его сторона. Не все в объекте социального познания становится конкретным предметом исследования, а лишь то, что интересует субъект.

Субъект социального знания (познания) — человек, который целенаправленно отображает в своем сознании (чувствах и мыслях) объективно существующую реальна и, своего общественного бытия. В этой связи, правда, важно обратить внимание на то, что хотя каждый акт познания осуществляется только в индивидуальной чело- и ческой голове, однако само познание предполагает овладение теми формами мыслительной деятельности и культуры, которые выработало человечество. Поэтому познание всегда носит общественный характер. Оно определяется конкретно-историческим состоянием развития общества, его культуры, равно как объективным социальным положением, которое познающий человек занимает и обществе. Соответственно возрастает и роль субъекта, его социальной позиции в познании общественных явлений. Ведь познание всегда осуществляется на основе определенных методов, понятийного аппарата, специфического набора фактов и обстоятельств, прошлых знаний, постановки новых проблем, прерогатива выбора которых принадлежит именно субъекту. От субъекта познания, его ценностных ориентаций во многом зависят направленность познания, идеологическая и научная значимость и полезность получаемых результатов. Так, посредством той или иной точки зрения, которую вырабатывает субъект на окружающую действительность, он нацеливает познание на те стороны объекта, которые его больше интересуют или отвечают его общественно-историческим целям. Социальная позиция исследователя обусловливает и интерпретацию основных понятий, которыми он пользуется в процессе познания, и является основой для определения критериев при подборе фактов. Следовательно, роль субъекта в достижении объективно-истинного знания о социальной реальности исключительно велика, и ее трудно переоценить.

Таким образом, социальное познание можно охарактеризовать как движение субъекта по объекту, его воспроизведение в идеальных образах. Однако, как известно, всякое движение включает в себя момент покоя. Именно поэтому и познание — это диалектическое единство прерывного и непрерывного. С одной стороны, социальное познание — непрекращающийся процесс постижения действительности, а с другой стороны — достижения познающей деятельности воплощаются в определенных результатах.

Процесс социального познания людьми всегда осуществляется в ходе их общественно-практической деятельности — реальных действий по сохранению или изменению условий своего существования. Иначе говоря, социальное познание, как и познание природных явлений, обусловлено предметно-вещным типом человеческой деятельности. Это значит, что только в деятельности происходит и получение, и вещное опробование тех знаний, которые формируются у человека. Вполне понятно, что это знание сообразуется с наличным опытом и теми знаниями, которые функционируют в обществе, ибо социальное знание не начинается с нуля и не возникает из ничего. Ведь знание — это необходимый элемент и предпосылка практического отношения человека к миру. Знание человека, будучи субъективным образом объективного мира, — это всегда результат его взаимодействия с окружающим миром. При этом оно становится таковым, если «материализуется» в определенную языковую систему, принимая форму суждения, понятия или умозаключения. Не существует биологического или врожденного знания, ибо знание выступает в качестве специфического для человеческого общества элемента духовной культуры и является единством чувственного и рационального. Человек производит новое знание, ‘ опираясь и -продолжая исходные знания, которые обусловливали его прошлую деятельность и формировали его опыт. Он сам активно вычленяет объект в соответствии с характером практической деятельности своего времени.

Вместе с тем, говоря об опосредованности социального познания общественно-практической деятельности людей, нельзя не видеть, что оно всегда целеориентировано. Эта целеориентированность, или избирательность, социального познания обусловлена тем, что оно всегда оперирует некоторым определенным срезом социальной действительности, представленной в ценностно окрашенном пространстве смыслов. Параметрами этих смыслов для каждого конкретного случая выступают специально устанавливаемые социально значимые нормы той или иной конкретной деятельности. Вот почему такое знание позволяет человеку адаптироваться к объективным условиям существования в обществе, ставить конкретные цели и реализовывать их в своей практической жизнедеятельности с другими людьми.

Таким образом, можно сказать, что социальное познание — это сфера достижения знания, присущая всякой деятельности человека. Социальное познание человека, направленное на постижение закономерностей своего пития в обществе, вместе с тем имеет ряд специфических особенностей.

Во-первых, познавая социальную действительность, человек имеет дело все-таки с не совсем «чистой» объективной реальностью, как это, допустим, бывает в познании природных явлений. Он имеет дело с реальностью, где действуют такие же люди, как и он сам, наделенные страстями, мыслями, которые также решают некие свои многообразные конкретные задачи, вольные варьировать свое поведение: выбирать между действием и бездействием, пассивной уступкой давлению обстоятельств или активным сопротивлением им. Это значит, что в социальном познании познающему субъекту приходится постоянно сталкиваться со сложным миром видоизменений субъективной реальности познаваемого объекта, его предельной активностью, способной существенно влиять на первоначальные установки и ориентации познающего. Следовательно, в каждый данный момент всякий человек может выступать как субъект, активно действующий и потому познающий действительность, но одновременно и как объект познания и практики.

Во-вторых, делая объектом познания общество, человек познает и свою собственную деятельность, воплощенную в различных формах культуры. Это удается ему сделать потому, что он отделяет себя от самой деятельности, противопоставляет себя в качестве субъекта обществу, которое в этом случае выступает объектом познания. Иначе говоря, субъект познает и свою собственную деятельность, полагая ее в качестве объекта познания.

В-третьих, в познании социальной действительности нельзя не учитывать вариативность ситуаций общественной жизни людей. Эти ситуации зависят от времени и от пространственной локализации, от природных (географических), социокультурных, психофизиологических и прочих многоразличных факторов. Учесть все и каждый из них представляет несомненно значительную сложность для адекватного понимания общественной жизнедеятельности людей. Вот почему социальное знание в большей мере представляет собой вероятностное знание, где, как правило, нет места жестким и безоговорочным утверждениям.

В-четвертых, социальное познание ориентировано на человека, группу людей, историческую ситуацию, которые всегда индивидуальны, особенны и уникальны в своем становлении, существовании и изменениях. Всякое обобщение (выявление закономерного, необходимого, общего) здесь неизбежно требует одновременного рассмотрения и их специфических черт, и оснований развития. В любом другом случае имеет место искажение сущности того или иного познаваемого социального явления.

В-пятых, социальное познание практически всегда ценностно окрашено, оно пристрастно к полученному знанию, ибо сплошь и рядом затрагивает интересы и потребности людей, которые из-за различий жизнедеятельности руководствуются разными установками и ценностными ориентациями в организации и осуществлении своих действий. Это связано с тем, что ценностное отношение «входит» в сам объект, на который направлено социальное исследование. Соответственно, обществознание вынуждено рассматривать те или иные явления общественной жизни как ценности и обязательно учитывать ценностные ориентации людей.

Все эти особенности социального, равно как и социально-философского познания свидетельствуют, что получаемые в ходе его осуществления знания могут иметь научный и вненаучный характер. Соответственно и само социальное познание тоже может быть научным или вненаучным¹. Однако провести четкую границу между науч ным и вненаучным познанием общественных процессов, к сожалению, не представляется возможным. И научное, и вненаучное социальное познание (знание) взаимосвязаны и нередко не только мирно сосуществуют, но и переводят друг в друга, образуя некий, правда, порой весьма противоречивый «сплав» знаний о действительности. Но это отнюдь не означает, что научное познание равноценно вненаучному. Научное постижение действительности (эпистемология) имеет особое значение в социальном и, конечно же, социально-философском познании. Научному знанию всегда будет принадлежать ведущая роль в познании социальных явлений и процессов.

Научное познание — это отображение действительности, связанное не просто с эмпирической констатацией различных фактов, но, прежде всего, с теоретическим воспроизведением объекта в логике понятий (категорий). Это означает, что в научном познании образуются понятия (категории), через которые постигается, анализируется действительность. Научное познание стремится представить объективную, независимую от субъекта познания картину реальности. В этом смысле оно стремится постичь это явление так, как оно существует само по себе, выявить его внутреннюю структуру и закономерности функционирования и развития. С этой целью научное познание постоянно стремится проникнуть в сущность изучаемого явления. При этом наука никогда не останавливается на достигнутом, она идет дальше от сущности первого порядка к сущности второго, третьего и так далее до бесконечности, выявляя все новые и новые грани и свойства познаваемых предметов и явлений действительности.

 Одновременно с образованием понятий в ходе постижения сущности того или иного предмета или явления научное познание осуществляет как бы преобразование действительности. Наложением строгих научных понятий на изучаемый фрагмент действительности научное мышление ее упрощает. Ведь всякое понятие — это форма мысли, в которой обозначаются наиболее общие и устойчивые признаки и свойства анализируемого предмета. Естественно, такого рода абстрактные понятия не позволяют разглядеть, что (какие свойства) в предмете исключается. Понятно, что понятие тем самым как бы теряет свою информативность. Оно имплицитно заключает в себе отрицание полноты, богатства предметов и явлений действительности, поскольку omnis determinatio negatio est — всякое определение есть отрицание.

Для того чтобы научное понятие имело смысл, оно должно проводить некое важное различение, ибо, различая понятия, мы тем самым различаем и обозначаемые ими явления. Так, скажем, понятие «общение» отличается от понятия «общественные отношения», хотя они и пересекаются, поскольку в первом случае мы говорим о персонифицированной форме коммуникации людей, а во втором — об общем типе такой связи, независимо от конкретных личностей, ее реализующих. Как понятно, в таком различении также содержится признак научного познания, позволяющий наиболее разносторонне отразить содержание изучаемых связей действительности.

Научное познание — это всегда процесс, который складывается как бы из двух важных моментов: 1) сбор информации об объекте путем наблюдения и размышления над ним; 2) организация информации, создание ментальных структур («фреймов», как часто сейчас говорят), т. е. анализ и синтез полученной информации, выдвижение определенных гипотез и теоретических моделей понимания и объяснения изучаемого предмета или явления. Конечно, такого рода моменты порой характерны и для вненаучного познания действительности. Однако научное познание в этом процессе отличает ряд регламентирующих его оснований.

Во-первых, рациональность, т. е. предельно точный расчет адекватных средств для достижения предварительно поставленных целей познания, а также способность проблематизировать то, что ранее рассматривалось как данность.

Во-вторых, универсальная ценность проводимых наукой исследований и социальная значимость ее результатов. Это следует иметь особо в виду, т. к. и процесс сбора фактов, и их интерпретация имеют объективное значение для всех людей, ибо предназначены им и могут быть использованы в практике независимо от тех или иных конкретных их пристрастий и установок действия.

В-третьих, научное познание хотя отчасти и прагматично, ибо так или иначе нацелено и на конкретные практические ситуации, возможности и обстоятельства их оптимизации для людей, тем не менее конечная его цель — постижение объективной истины во всей ее полноте, представляющей интерес для человечества в целом.

В-четвертых, научное познание отличают здравый скептицизм (сомнение во всесторонней обоснованности выдвигаемых положений) и критицизм (антидогматизм) по отношению к своим выводам и методам их обоснования.

В-пятых, научное познание всегда ориентировано на объективную истинность, т. е. достоверность получаемых результатов. С этой целью научное исследование использует различного рода проверки полученных результатов, постоянно расширяя ареал (поле) эксперимента и пласт проверяемого материала.

В-шестых, научное познание избегает тривиальностей, т. е. чистой описательности и вообще упрощения объяснительных процедур механизмов причинно-следственных связей исследуемого объекта. Оно конструктивно, ибо стремится к созданию нового, того, чего нет.

В-седьмых, научное познание традиционно тяготеет к логически организованной системе своих теоретических выводов и их посылок. При этом наука стремится к доказательности всех без исключения элементов своих теоретических построений, последовательно выстраивая цепочку аргументаций.

В-восьмых, научное познание стремится представить предельно общие для данной предметной области теоретические знания, которые связаны между собой логическими связями и позволяют выводить из них новые знания. Именно поэтому научное знание почти всегда методологично.

Таким образом, научное познание (знание) имеет важные особенности, позволяющие отличать его от вненаучного познания. Научное знание безлично, это предельно объективированное и рационализированное знание. Оно точнее, обстоятельнее и глубже отображает действительность, а поэтому факты и выводы науки имеют более универсальный, общезначимый характер, поскольку ориентированы на повсеместное применение. Правда, в отличие от обыденного знания, факты и выводы которого также носят универсальный характер, научные факты — не просто события и явления, но результат специальной обработки реальности. Будучи Идеализированными объектами, научные факты и положения науки выступают продуктами таких мыслительных процедур, как абстракция, идеализация, обобщение, что не является характерным для обыденного познания. Однако было бы неправомерно на этом основании абсолютизировать значение научного познания в постижении социальной действительности. Нельзя не видеть, что современная наука все еще не может объяснить многие сложные явления общественной жизни. Кроме того, следует иметь в виду, что наука все рассматривает через призму предметов, объектов и законов, которым она подчиняется. Для нее все есть предметный мир, который живет по своим естественным законам. Однако мир человеческих отношений, например, укладывается в эту схему лишь частично. В этом мире человеческих отношений встречаются такие бытийственные состояния, которые не выступают только как жизнь предметов и объектов. В этих состояниях человек выступает как субъект, как исключительно свободный порыв духа. Естественно, наука изучает и эти вещи, но только как объекты, анализируя их как некие знаки, семиотические системы. В этом случае людям неизбежно приходится прибегать к смыслам, которые могут быть почерпнуты у вненаучных форм познания. К этому следует добавить, что все чаще философы науки, возвращаясь к идеям Декарта и Канта, говорят о том, что рациональное знание, наука не свободны от влияния таких феноменов, как вера, мифы, утопия, догматы. Именно поэтому сам наукоцентризм — абсолютное упование на науку и вера в ее безграничные возможности — не более чем проявление стереотипа общественного сознания, который человечеству никак не удается преодолеть со времен эпохи Просвещения.

250 лет Гегелю: почему его философия актуальна до сих пор? | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

Великий немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель (Georg Wilhelm Friedrich Hegel) родился 27 августа 1770 года в Штутгарте в семье высокопоставленного чиновника. В школе он учился блестяще: был лучшим учеником в классе, обожал математику и латынь. Получать высшее образование он отправился в евангелическо-лютеранскую богословскую школу при Тюбингенском университете. Предполагалось, что Георг в будущем станет богословом, но ему такая перспектива не нравилась, зато хотелось заниматься научно-философской работой и вращаться в академической среде.

Дом, в котором родился философ, празднично украсили к юбилею. Внутри — музей

Во время учебы в Тюбингене его соседями по комнате были выдающийся в последствии мыслитель Шеллинг (Friedrich Wilhelm Joseph Schelling) и поэт Гёльдерлин (Johann Christian Friedrich Hölderlin).

Учились все трое усердно, были в восторге от Французской революции, часами спорили об устройстве бытия. Они поднимались в четыре утра, чтобы обсудить какую-нибудь новую теорию! Тот, кто проспал, делился с товарищами своим дневным рационом вина.

Карьера Гегеля 

Карьера Гегеля началась с работы гувернером в Швейцарии. Однако потом наследство, полученное молодым человеком после смерти отца, позволило ему сосредоточиться на академической деятельности в различных немецких университетах.  

Он профессорствовал в Йене, Гейдельберге, Берлине, студенты его поначалу не особенно любили, потому что был он человеком нелегкого нрава, да и риторическими талантами не обладал. Но его публикации и слава неординарного мыслителя привели к тому, что Гегель стал весьма популярным преподавателем, а быть его студентом считалось делом крайне престижным. Послушать его лекции съезжались молодые люди со всей Германии. 

Гегель-философ 

Диалектика, согласно Гегелю, — «движущая душа всякого научного развертывания мысли и представляет собой единственный принцип, который вносит в содержание науки имманентную связь и необходимость». Наш мир не конечен: он постоянно развивается, стремится к самопознанию. Тезис и антитезис в своем синтезе порождают новый этап развития. Противоречие является источником любого продвижения вперед. Каждый конфликт порождает новый скачок в познании, и так происходит до бесконечности. 

Скульптурный портрет Гегеля украшает ратушу в Штутгарте

Католики не особенно симпатизировали Гегелю из-за его отношения к богу. Однако и сам Гегель особенного пиетета по отношению к церкви, особенно католической, не питал. Философ считал, что бог не был некоей изначальной константой, данной нам свыше. Всемирный разум развивался с течением времени, объединив в себе некую сумму знаний различных эпох. За некоторые свои смелые тезисы в отношении церкви и религии Гегелю в свое время даже приходилось извиняться. 

Философию этого выдающегося мыслителя невозможно пересказать двумя-тремя тезисами. Тем более что охватывает она буквально все возможные сферы познания. Надо читать! Конечно, слог Гегеля сложен для современного читателя. Но его мысли о гражданском обществе, о свободе личности и правах человека весьма актуальны по сей день.  

Умер Георг Вильгельм Фридрих Гегель в 1831 году в Берлине во время эпидемии холеры. Однако биографы более вероятной причиной его смерти называют не холеру, а некое тяжелое хроническое заболевание желудочно-кишечного тракта. 

Смотрите также:

• 10 цитат Иммануила Канта

  Тот, кто становится пресмыкающимся червем, может ли потом жаловаться, что его раздавили?

  Wer sich zum Wurm macht, kann nachher nicht klagen, wenn er mit Füßen getreten wird.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Просвещение — это выход человека из состояния своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине.

  Aufklärung ist der Ausgang des Menschen aus seiner selbstverschuldeten Unmündigkeit.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Дайте человеку все, чего он желает, и в ту же минуту он почувствует, что это все — не есть все.

  Gib einem Menschen alles, was er sich wünscht, und im gleichen Moment wird alles nicht alles sein.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Поступай так, чтобы максима твоего поступка могла бы стать основой всеобщего законодательства.

  Handle nur nach derjenigen Maxime, durch die du zugleich wollen kannst, dass sie ein allgemeines Gesetz werde.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Sapere aude! -Имей мужество пользоваться собственным умом.

  Sapere aude! — Habe Mut, dich deines eigenen Verstandes zu bedienen.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность.

  Den Tod fürchten die am wenigsten, deren Leben den meisten Wert hat.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Свобода размахивать руками заканчивается у кончика носа другого человека.

  Das Recht, meine Faust zu schwingen, endet dort, wo die Nase des Nächsten anfängt.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Ни одно государство не должно насильственно вмешиваться в политическое устройство и управление другого государства.

  Kein Staat soll sich in die Verfassung und Regierung eines andern Staats gewalttätig einmischen.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Война дурна тем, что создает больше злых людей, чем их забирает.

  Der Krieg ist darin schlimm, dass er mehr böse Menschen macht, als er deren wegnimmt.

• 10 цитат Иммануила Канта

  Совесть есть сознание внутреннего судилища в человеке.

  Gewissen ist das Bewusstsein eines inneren Gerichtshofes im Menschen.

Почему всем нужна жизненная философия

Что делать вы хотите от жизни? Вы знаете?

Многие люди не могут ответить на этот вопрос.

Всем нам нужна личная философия в жизни, иначе мы рискуем блуждать и реагировать на случайные стимулы и информацию, практически не влияя на наши долгосрочные цели.

Жизненная философия — это общее видение или отношение к жизни и ее цели.

Человеческая деятельность ограничена временем и смертью.

Но мы забываем об этом.

Мы заполняем свое время отвлечениями, никогда не спрашивая, важны ли они, действительно ли мы находим их ценными.

Без личной философии мы в конечном итоге живем без направления.

Эти простые философии формируют и направляют мою жизнь

• Жизнь — это решение проблем, и каждое препятствие — это путь вперед.
• Вы являетесь автором своей собственной жизни.
• Делайте улучшения, а не оправдания.
• Забота о себе на первом месте. Если ты нездоров, трудно быть счастливым.
• Жизнь коротка. Делайте то, что раскрывает в вас все самое лучшее.
• Всегда сомневайтесь в своих предположениях.
• Усилие важнее навыков или таланта.
• Создавать собственную уверенность стоит того.
• Целеустремленность, стойкость и настойчивость уведут вас далеко.

Идея жизненной философии возвращается к центральному вопросу, который Мэри Оливер хорошо задает: «Что вы будете делать со своей единственной дикой и драгоценной жизнью?

Цель меняет жизнь

Ничто так не дает человеку внутренней целостности и покоя, как четкое понимание того, куда он идет.

Роберт Брайн однажды заметил: «Цель жизни — жизнь цели».

Чтобы чего-то достичь, вам нужно определить конечную цель. Это очень важно. И чем раньше вы это определите, тем яснее станет все остальное. Жизнь без цели — это жизнь без цели.

Поиск правильного направления в жизни — это экзистенциальная проблема для всех нас.

Чего вы ждете в жизни?

Жить без цели опасно.

Федор Достоевский однажды сказал: «Тайна человеческого существования заключается не только в том, чтобы остаться в живых, но и в том, чтобы найти то, ради чего жить».

Найти правильное направление в жизни — это то, что вы создаете. Вы принимаете решение действовать. Пытаться. Сделать что-то. Неважно насколько маленький.

В какой-то момент жизни вам придется перестать думать о действии и действовать.

Ваша цель в жизни — находить и делать то, что заставляет вас улыбаться, смеяться и забывать о времени.Даже если вы еще не уверены, переходите к этапу исследования и экспериментов в своей жизни и наслаждайтесь путешествием.

На это нельзя откладывать время. Вы не можете заставить себя найти свое «почему» завтра, в следующем месяце или даже в следующем году. Но во что бы то ни стало ищите ясности.

В 1940-е годы Виктор Э. Франкл находился в заключении в нацистских концлагерях. Несмотря на всю агонию и жестокость, то, что удерживало Франкла от отказа от безжалостной борьбы за свою жизнь, было целью!

Он нашел смысл в своей борьбе, и именно это дало ему силу продвигаться вперед, преодолевая невообразимую боль.

Цитата Виктора прекрасно резюмирует его философию о том, как люди могли выжить в лагерях, не теряя при этом воли к жизни.

В своей книге Человек в поисках смысла Виктор говорит: «Те, у кого есть« зачем »жить, могут смириться практически с любым« как »».

После того, как вы определились со своими целями и желаниями, вам будет легче справиться с сомнениями. Легче не отвлекаться от важных дел, сосредоточиться и продолжать двигаться.

Только постоянное движение в одном направлении может принести ощутимые результаты.У вас есть разрешение изменить свою цель, переосмыслить, выбрать другую, любыми способами.

Трудно поддерживать темп, если ваше направление не определено.

Для достижения больших целей вам нужно время, в течение которого вы должны продолжать двигаться в выбранном вами направлении, не отклоняясь от курса.

Как можно раньше определить свое направление — важнейшее решение в спорте. Но, как ни странно, это тоже самое важное решение в жизни в целом, но его осознает гораздо меньше людей.

Жизнь «по назначению» означает, что вы живете намеренно.

Наполеон Хилл однажды сказал: «Есть одно качество, которым человек должен обладать, чтобы победить, — это определенность цели, знание того, чего он хочет, и горячее желание обладать этим.

Чтобы получить то, что вы хотите, вы должны выбрать одно направление и двигаться к нему, постоянно совершенствуясь в течение длительного периода времени.

Максимальная скорость и производительность требуют точных рамок.

Люди, которые действительно изменили свою жизнь и сумели достичь трудных целей, не сильнее, умнее и бесстрашнее вас.Единственная разница — это решение действовать в направлении своей мечты.

Сильное чувство цели подпитывает вашу мотивацию.

У успешных людей есть четкое чувство направления. У них есть четкое понимание того, что для них значит успех.

Все, что они делают, соответствует их целям. Они с нетерпением ждут и решают, где хотят быть. Их повседневные действия помогают им приблизиться к их видению.

Как только вы поймете, почему, вы будете более осторожны и избирательны в своих повседневных действиях.

Марджи Уоррелл в своей книге Смелый: 50 повседневных поступков смелости для достижения успеха в работе, любви и жизни пишет: жизнь, которая вам нравится (а не просто выживание!).

Марджи продолжает: «В самом деле, только когда вы знаете свое« почему », вы найдете в себе смелость пойти на риск, необходимый для продвижения вперед, сохраните мотивацию, когда фишки упадут, и переместите свою жизнь на совершенно новую, более сложную и более полезную траектория.”

Ясность меняет все

Ясность цели побуждает вас добиваться большего и совершать действия, которые приближают вас к тому, чего вы действительно хотите в жизни.

С ясностью вы можете объединить ресурсы, идеи и людей для общего дела. Без этого будут напрасные усилия и даже хаос.

Ваше направление определяет то, что вы делаете каждый день.

Разъяснение не только вашей цели, но и вашего направления укрепляет вашу конечную цель жизни.У вас должно быть четкое представление о том, чего вы хотите в следующем месяце, следующем квартале или следующем году.

Подумайте об этом: когда вы чувствуете неясность в отношении цели, вам трудно ее достичь. А если вы не знаете, зачем вам что-то делать, значит, вам не хватает решимости действовать.

Бад Биланич , коуч для руководителей, говорит, что для развития вашей личной ясности цели вам необходимо сделать три вещи:

Во-первых, определите, что успех означает для вас лично.

Во-вторых, создайте яркий мысленный образ себя как успешного.Это изображение должно быть настолько ярким, насколько вы можете его сделать.

В-третьих, проясните свои личные ценности.

Уяснение того, чего вы хотите, — это процесс проб и ошибок!

Попробуйте что-нибудь. Затем спросите себя: мне это нравится? да. Нет. Заведите дневник и начните записывать свои чувства, мысли, действия и поведение.

Используйте то, что вы пишете, как способ определить области, которые вы постоянно исследуете. Постоянно оценивайте свои результаты.

Какие действия, мысли, убеждения и поведение вас больше всего привлекают?

Ключ в том, чтобы делать больше того, что вам нравится и что раскрывает в вас все самое лучшее, и вы постоянно будете прояснять, чем вы хотите заниматься, кем быть и что иметь в жизни.

Наполеон Хилл однажды сказал: «Есть одно качество, которым человек должен обладать, чтобы победить, — это определенность цели, знание того, чего он хочет, и горячее желание обладать этим.

Люди, которые постоянно стремятся достичь чего-то значимого в жизни, жаждут ясности. Это единственный способ глубже проникнуть в себя и понять, что заставляет вас оживать.

Мы все начинаем с чего-то непонятного, потому что вам, вероятно, нравится много чего делать. Но как только вы определите свою цель, вас не остановить.

У успешных людей есть четкое чувство направления. У них есть четкое понимание того, что для них значит успех.

Все, что они делают, соответствует их целям.

Они смотрят вперед и решают, где они хотят быть. Их повседневные действия помогают им приблизиться к их видению.

Как только вы поймете, почему, вы будете более осторожны и избирательны в своих повседневных действиях. По словам Марджи Уоррелл, автора Brave:

«Знание своего« почему »- важный первый шаг в понимании того, как достичь целей, которые волнуют вас, и создать жизнь, которая вам нравится (а не просто выживание!).В самом деле, только когда вы знаете свое «почему», вы найдете в себе смелость пойти на риск, необходимый для того, чтобы вырваться вперед, сохранить мотивацию, когда фишки упадут, и вывести свою жизнь на совершенно новую, более сложную и более полезную траекторию ».

Заключительные мысли

Если вы следовали примеру, то, вероятно, к настоящему времени уже много критически обдумали.

Надеюсь, вы вышли на новый уровень самосознания.

Я бы посоветовал провести некоторое время в тихом месте, чтобы подумать о том, куда вы направляетесь в жизни.

Довольны ли вы на данный момент направлением своей жизни?

Хорошая новость в том, что никогда не поздно изменить направление, потому что все в ваших руках.

Пересмотрите, как вы живете в соответствии со своими основными убеждениями, принципами и философией.

Скорректируйте цели и параметры, чтобы они были актуальными.

Никогда не бойтесь еще раз все подвергнуть сомнению.

Какой жизненной философии вы придерживаетесь сознательно или неосознанно?

Первоначально опубликовано на носителе.com

Подпишитесь на нас в Facebook, чтобы узнавать последние новости о том, как сохранить процветание.

Больше от Thrive Global:

8 вещей, которые вы должны делать после 8 вечера. Если хочешь быть счастливым и успешным

Единственное отношение, которое вы, вероятно, игнорируете

Единственное слово, которое может навредить вашей репутации на работе

Мнение: Зачем науке нужна философия

Несмотря на тесные исторические связи между наукой и философией, современные ученые часто воспринимают философию как нечто совершенно отличное от науки или даже антагонистическое ей.Мы утверждаем, что, наоборот, философия может иметь важное и продуктивное влияние на науку.

Мы проиллюстрируем нашу точку зрения тремя примерами из различных областей современных наук о жизни. Каждый из них связан с передовыми научными исследованиями, и каждый был однозначно признан практикующими исследователями как полезный вклад в науку. Эти и другие примеры показывают, что вклад философии может принимать по крайней мере четыре формы: разъяснение научных концепций, критическая оценка научных предположений или методов, формулирование новых концепций и теорий и налаживание диалога между различными науками, а также между наукой и обществом.

Концептуальное разъяснение и стволовые клетки.

Во-первых, философия предлагает концептуальное разъяснение. Концептуальные разъяснения не только улучшают точность и полезность научных терминов, но также приводят к новым экспериментальным исследованиям, потому что выбор данной концептуальной основы сильно ограничивает то, как задуманы эксперименты.

Определение стволовых клеток является ярким примером. Философия имеет давнюю традицию исследования свойств, и инструменты, используемые в этой традиции, недавно были применены для описания «стволовости», свойства, которое определяет стволовые клетки.Один из нас показал, что в современных научных знаниях существуют четыре различных типа свойств под видом строгости (1). В зависимости от типа ткани стволовость может быть категориальным свойством (внутренним свойством стволовой клетки, независимо от ее окружения), диспозиционным свойством (внутренним свойством стволовой клетки, которое контролируется микросредой), реляционным свойством. (внешнее свойство, которое может быть придано не стволовым клеткам микросредой) или системное свойство (свойство, которое поддерживается и контролируется на уровне всей популяции клеток).

Исследователь стволовых клеток и рака Ганс Клеверс отмечает, что этот философский анализ подчеркивает важные семантические и концептуальные проблемы в онкологии и биологии стволовых клеток; он также предполагает, что этот анализ легко применим к экспериментам (2). Действительно, помимо концептуального разъяснения, эта философская работа имеет практическое применение, как показано на примере раковых стволовых клеток в онкологии.

Исследования, направленные на разработку лекарств, нацеленных либо на раковые стволовые клетки, либо на их микроокружение, на самом деле основаны на различных видах стволовости и, таким образом, могут иметь разную степень успеха в зависимости от типа рака (1).Более того, они могут не охватывать все типы рака, потому что современные терапевтические стратегии не принимают во внимание системное определение стволовости. Таким образом, определение типа стволовости каждой ткани и рака полезно для управления разработкой и выбором противоопухолевых методов лечения. На практике эта структура привела к исследованию методов лечения рака, которые сочетают в себе нацеливание на внутренние свойства раковых стволовых клеток, их микросреду и иммунные контрольные точки, чтобы охватить все возможные виды стволовых клеток (3).

Кроме того, эта философская концепция недавно была применена к другой области, изучению органоидов. В систематическом обзоре экспериментальных данных по органоидам из различных источников Picollet-D’hahan et al. (4) охарактеризовали способность образовывать органоиды как диспозиционное свойство. Затем они могут утверждать, что для повышения эффективности и воспроизводимости производства органоидов, что является серьезной проблемой в данной области, исследователям необходимо лучше понимать внутреннюю часть диспозиционного свойства, на которое влияет микросреда.Чтобы различать внутренние особенности клеток с таким расположением, эта группа в настоящее время разрабатывает высокопроизводительные функциональные геномные методы, позволяющие исследовать роль практически каждого человеческого гена в формировании органоидов.

Иммуногенность и микробиом.

В дополнение к своей роли в концептуальном прояснении, философия может вносить свой вклад в критику научных предположений — и даже может быть проактивной в формулировании новых, проверяемых и предсказательных теорий, которые помогают установить новые пути для эмпирических исследований.

Например, философская критика структуры иммунного «я-несамо» (5) привела к двум важным научным вкладам. Во-первых, это была основа для формулировки новой теоретической основы, теории прерывности иммунитета, которая дополняет предыдущие модели «я-несамо» и опасности, предполагая, что иммунная система реагирует на внезапные модификации антигенных мотивов (6). Эта теория проливает свет на многие важные иммунологические явления, включая аутоиммунные заболевания, иммунные ответы на опухоли и иммунологическую толерантность к хронически экспрессируемым лигандам.Теория прерывности была применена к множеству вопросов, помогая исследовать влияние химиотерапевтических агентов на иммуномодуляцию при раке и объясняя, как естественные клетки-киллеры постоянно изменяют свой фенотип и функционируют посредством взаимодействия со своими лигандами таким образом, чтобы обеспечить толерантность к телесным повреждениям. (самостоятельные) составляющие (7). Теория также помогает объяснить последствия повторных вакцинаций у лиц с ослабленным иммунитетом (8) и предлагает динамические математические модели иммунной активации.В совокупности эти различные эмпирические оценки иллюстрируют, как философски вдохновленные предложения могут привести к новым экспериментам, открывая новые возможности для исследований.

Во-вторых, философская критика, наряду с другими философскими подходами, внесла вклад в представление о том, что каждый организм, далекий от генетически однородного «я», представляет собой симбиотическое сообщество, укрывающее и терпимое множеством чужеродных элементов (включая бактерии и вирусы), которые признаются, но не признаются. устраняется его иммунной системой (9).Исследования симбиотической интеграции и иммунной толерантности имеют далеко идущие последствия для нашего представления о том, что составляет отдельный организм, который все больше концептуализируется как сложная экосистема, ключевые функции которой, от развития до защиты, восстановления и познания, зависят от взаимодействия с микробами. (9).

Влияние на когнитивную науку.

Изучение познания и когнитивной нейробиологии является яркой иллюстрацией глубокого и длительного влияния философии на науку.Как и в случае с иммунологией, философы сформулировали влиятельные теории и эксперименты, помогли инициировать конкретные исследовательские программы и внесли свой вклад в смену парадигм. Но масштабы влияния затмевают дело иммунологии. Философия сыграла свою роль в переходе от бихевиоризма к когнитивизму и вычислительной технике в 1960-х годах. Возможно, наиболее заметной была теория модульности разума, предложенная философом Джерри Фодором (10). Его влияние на теории когнитивной архитектуры трудно переоценить.В честь кончины Фодора в 2017 году ведущий когнитивный психолог Джеймс Рассел в журнале Британского психологического общества выступил с докладом «когнитивная психология развития BF (до Фодора) и AF (после Фодора)» (https://thepsychologist.bps.org .uk / jerry-fodor-1935-2017).

Модульность относится к идее, что ментальные феномены возникают в результате действия множества различных процессов, а не одного недифференцированного. Вдохновленный данными экспериментальной психологии, лингвистики Хомского и новыми вычислительными теориями в философии разума, Фодор предположил, что человеческое познание структурировано в виде набора низкоуровневых, предметно-ориентированных, инкапсулированных в информацию специализированных модулей и более высокого уровня. Общая центральная система для абдуктивных рассуждений с информацией, идущей только вверх по вертикали, а не вниз или по горизонтали (т.е., между модулями). Он также сформулировал строгие критерии модульности. По сей день предложение Фодора устанавливает условия для многих эмпирических исследований и теорий во многих областях когнитивной науки и нейробиологии (11, 12), включая когнитивное развитие, эволюционную психологию, искусственный интеллект и когнитивную антропологию. Хотя его теория была пересмотрена и подвергнута сомнению, исследователи продолжают использовать, корректировать и обсуждать его подход и базовый концептуальный инструментарий.

Философия и наука разделяют инструменты логики, концептуального анализа и строгой аргументации.Тем не менее философы могут использовать эти инструменты с такой степенью тщательности, свободы и теоретической абстракции, которую практикующие исследователи часто не могут себе позволить в своей повседневной деятельности.

Задание на ложное убеждение представляет собой еще один ключевой пример влияния философии на когнитивные науки. Философ Дэниел Деннет был первым, кто задумал основную логику этого эксперимента как пересмотр теста, используемого для оценки теории разума, способности приписывать психические состояния себе и другим (13).Задача проверяет способность приписывать другим убеждения, которые один считает ложными, при этом ключевая идея заключается в том, что рассуждение о чужих ложных убеждениях, в отличие от истинных убеждений, требует представления других людей как имеющих ментальные представления, которые расходятся с вашими собственными и от других. каков мир на самом деле. Его первое эмпирическое применение было сделано в 1983 г. (14) в статье, название которой «Убеждения в отношении убеждений: репрезентация и сдерживающая функция ложных убеждений в понимании лжи маленькими детьми», само по себе является прямой данью вкладу Деннета.

Задание на ложное убеждение представляет собой важный эксперимент в различных областях когнитивной науки и нейробиологии с широким применением и последствиями. Они включают в себя тестирование стадий когнитивного развития у детей, обсуждение архитектуры человеческого познания и его различных способностей, оценку теории умственных способностей человекообразных обезьян, разработку теорий аутизма как умственной слепоты (согласно которым трудности при прохождении задания на ложное убеждение являются связанных с состоянием), и определение того, какие конкретные области мозга связаны со способностью рассуждать о содержимом разума другого человека (15).

Философия также помогла области когнитивной науки отсеять проблемные или устаревшие предположения, способствуя научным изменениям. Понятия разума, интеллекта, сознания и эмоций повсеместно используются в разных областях, часто с небольшим соглашением об их значении (16). Разработка искусственного интеллекта, построение психологических теорий переменных психического состояния и использование инструментов нейробиологии для исследования сознания и эмоций требуют концептуальных инструментов для самокритики и междисциплинарного диалога — именно тех инструментов, которые может предоставить философия.

Философия, иногда обозначаемая греческой буквой фи, может помочь продвинуться на всех уровнях научного предприятия, от теории до эксперимента. Недавние примеры включают вклад в биологию стволовых клеток, иммунологию, симбиоз и когнитивную науку. Изображение предоставлено Вибке Бреттинг (художник).

Философия и научные знания.

Приведенные выше примеры — далеко не единственные: в науках о жизни философские размышления сыграли важную роль в таких разнообразных вопросах, как эволюционный альтруизм (17), дебаты по единицам отбора (18), построение «дерева». жизни »(19), преобладание микробов в биосфере, определение гена и критический анализ концепции врожденности (20).Точно так же в физике фундаментальные вопросы, такие как определение времени, были обогащены трудами философов. Например, анализ временной необратимости Хью Прайсом (21) и замкнутых временных кривых Дэвидом Льюисом (22) помог рассеять концептуальную путаницу в физике (23).

Вдохновленные этими и многими другими примерами, мы видим, что философия и наука находятся в континууме. Философия и наука разделяют инструменты логики, концептуального анализа и строгой аргументации.Тем не менее философы могут использовать эти инструменты с такой степенью тщательности, свободы и теоретической абстракции, которую практикующие исследователи часто не могут себе позволить в своей повседневной деятельности. Философы, обладающие соответствующими научными знаниями, могут затем внести значительный вклад в развитие науки на всех уровнях научного предприятия от теории до эксперимента, как показывают приведенные выше примеры.

Но как на практике мы можем облегчить сотрудничество между исследователями и философами? На первый взгляд решение может показаться очевидным: каждое сообщество должно сделать шаг навстречу другому.Однако было бы ошибкой считать это легкой задачей. Препятствий много. В настоящее время значительное число философов презирают науку или не видят ее отношения к своей работе. Даже среди философов, предпочитающих диалог с исследователями, немногие хорошо знакомы с новейшими научными достижениями. И наоборот, немногие исследователи осознают пользу, которую могут принести философские идеи. В нынешнем научном контексте, где преобладают растущая специализация и растущие потребности в финансировании и выпуске продукции, лишь очень ограниченное число исследователей имеет время и возможность хотя бы знать о работе философов в области науки, не говоря уже о том, чтобы читать ее.

Чтобы преодолеть эти трудности, мы считаем, что ряд простых рекомендаций, которые можно было бы легко реализовать, могут помочь преодолеть разрыв между наукой и философией. Восстановление связи между философией и наукой весьма желательно и более осуществимо на практике, чем предполагалось десятилетиями отчуждения между ними.

• i ) Освободите место для философии на научных конференциях. Это очень простой механизм, позволяющий исследователям оценить потенциальную полезность идей философов для их собственных исследований.В свою очередь, большее количество исследователей могло бы участвовать в философских конференциях, расширяя усилия таких организаций, как Международное общество истории, философии и социальных исследований биологии; Ассоциация философии науки; и Общество философии науки на практике.

• ii ) Приглашайте философов в научные лаборатории и отделы. Это мощный способ (уже исследованный некоторыми авторами и другими) для философов изучать науку и предоставлять более подходящий и хорошо обоснованный анализ, а для исследователей — извлекать пользу из философского вклада и адаптироваться к философии в целом.Это может быть наиболее эффективным способом помочь философии оказать быстрое и конкретное влияние на науку.

• iii ) Совместное руководство аспирантами. Совместное руководство аспирантами со стороны исследователя и философа — прекрасная возможность сделать возможным совместное использование этих двух областей. Он способствует созданию диссертаций, которые являются как экспериментально богатыми, так и концептуально строгими, и в процессе он обучает следующее поколение ученых-философов.

• iv ) Создавайте учебные программы, сбалансированные по науке и философии, которые будут способствовать подлинному диалогу между ними. Некоторые из таких учебных программ уже существуют в некоторых странах, но их расширение должно стать первоочередной задачей. Они могут предоставить студентам, изучающим естественные науки, точку зрения, которая позволит им лучше решать концептуальные задачи современной науки и предоставить философам прочную основу для научных знаний, которые будут оказывать максимальное влияние на науку. Учебные программы по естествознанию могут включать занятия по истории науки и философии науки.Учебные программы по философии могут включать в себя научный модуль.

• v ) Читайте науку и философию. Научное чтение необходимо для практики философии науки, но чтение философии также может стать отличным источником вдохновения для исследователей, о чем свидетельствуют некоторые из приведенных выше примеров. Например, журнальные клубы, в которых обсуждаются как научные, так и философские вклады, представляют собой эффективный способ интеграции философии и науки.

• vi ) Откройте новые разделы, посвященные философским и концептуальным вопросам в научных журналах.Эта стратегия была бы подходящим и убедительным способом предположить, что философская и концептуальная работа является продолжением экспериментальной работы, поскольку она вдохновляется ею и может вдохновлять ее в ответ. Это также сделало бы философские размышления о конкретной научной области более заметными для соответствующего научного сообщества, чем когда они публикуются в философских журналах, которые ученые редко читают.

Мы надеемся, что изложенные выше практические шаги будут способствовать возрождению интеграции науки и философии.Кроме того, мы утверждаем, что сохранение верности философии повысит жизнеспособность науки. Современная наука без философии наткнется на стену: поток данных в каждой области будет все более и более затруднять интерпретацию, пренебрежение широтой и историей приведет к дальнейшему расколу и разделению научных дисциплин, а упор на методы и эмпирические результаты приведет к сужению их глубины. и более поверхностное обучение студентов. Как писал Карл Вёзе (24): «общество, которое позволяет биологии стать инженерной дисциплиной, позволяет науке играть роль изменения живого мира, не пытаясь понять его, представляет собой опасность для самого себя.«Нам нужно возродить науку на всех уровнях, которая вернет нам преимущества тесной связи с философией.

Три конкурирующих взгляда на JSTOR

Целью данной статьи является описание трех различных попыток, предпринятых философами, чтобы определить, что такое качество жизни; и разъяснить некоторые трудности, с которыми сталкивается каждое определение. Первый, перфекционизм, фокусируется на способностях, которыми обладают люди: например, на способности к дружбе, знаниям и творческой деятельности.Он говорит, что хорошая жизнь заключается в развитии и использовании этих способностей. Другая теория, теория предпочтений, утверждает, что удовлетворение предпочтений или желаний — это то, что улучшает качество жизни. И третье мнение, гедонизм, считает, что качество жизни состоит в наслаждении удовольствиями и избегании боли. В документе описаны и оценены возражения против каждой из этих точек зрения, тем самым показаны их слабые и сильные стороны. Поскольку ни одна точка зрения не является правильной, необходимо сделать выбор.В конце статьи обсуждается, насколько хорошо каждая из точек зрения согласуется с различными методологиями, используемыми в исследованиях качества жизни. Также предполагается, что соображения о том, для чего будет использоваться исследование, являются актуальными.

Ethical Theory and Moral Practice — это рецензируемый журнал, целью которого является публикация лучших работ, созданных во всех областях этики. Он приветствует высококачественные материалы, независимо от традиций или школ, из которых они исходят.Однако в качестве редакционного приоритета презентации должны быть доступны философскому сообществу в целом. Этическая теория и нравственная практика нацелены на междисциплинарное сотрудничество между этикой, теологией и эмпирическими дисциплинами, такими как медицина, экономика, социология, психология и право. Он признает, что различия между теорией и практикой в ​​значительной степени искусственны. Таким образом, журнал стремится публиковать теоретически значимую «практическую» этику и практически значимую «теоретическую» этику.

Springer — одна из ведущих международных научных издательских компаний, издающая более 1200 журналов и более 3000 новых книг ежегодно по широкому кругу вопросов, включая биомедицину и науки о жизни, клиническую медицину, физика, инженерия, математика, компьютерные науки и экономика.

Спросите себя: «В чем смысл жизни?» может расширить его

Это один из тех огромных вопросов, которые так важны — как с философской, так и с практической точки зрения, с точки зрения того, как мы живем, — и все же мы редко, если вообще когда-либо, задумываемся над ответом.

Учитывая, что вы, возможно, сможете сформулировать свой ответ менее чем за минуту, соотношение мудрости и усилий для этого философского упражнения не может быть более выгодным.

А ответ может даже улучшить ваше здоровье и помочь прожить дольше.

Изучив 1300 субъектов в возрасте от 21 до более чем 100 лет, авторы обнаружили, что пожилые люди с большей вероятностью нашли цель своей жизни, в то время как более молодые люди, скорее всего, продолжали искать.Это логично, учитывая, что мудрость часто рождается из опыта. Согласно исследованию профессора Стэнфордского университета Уильяма Дэймона, автора книги «Путь к цели», только 20% молодых людей полностью осознают смысл своей жизни.

Согласно новому исследованию, наличие смысла в жизни показало положительную корреляцию с его здоровьем, включая улучшение когнитивных функций, в то время как поиски этого могут иметь небольшой негативный эффект. Исследование показало, что психическое и физическое благополучие было самооценкой, а само чувство цели достигало пика примерно в 60 лет.

Или, как цитируют философа Фридриха Ницше, «Тот, у кого есть причина жить, может вынести почти все как», красиво резюмируя связь между стремлением к цели и терпением в жизни.

Самым простым, но, возможно, самым здоровым решением, которое вы могли бы принять в Новый год, может быть просто спросить себя, в чем для вас смысл жизни.Что дает вам цель? Почему мы все здесь?

Каждый январь на протяжении более двух десятилетий я уделял несколько минут тому, чтобы обдумать ответ на вопрос.

Я спрашиваю об этом ежегодно, потому что мой ответ меняется со временем, что я считаю интересным и проницательным. Я считаю, что нет объективно правильного ответа, есть только ответы, которые подходят вам в любой момент времени.

Великие мыслители (и знаменитости) задумались над этим вопросом, так что вы можете найти вдохновение в приписываемых им словах.Считается, что Аристотель, греческий философ, живший 2500 лет назад, написал, что сущность жизни состоит в том, чтобы «служить другим и делать добро», и римский философ Цицерон, родившийся 280 лет спустя, пришел к такому же выводу. Как и русский писатель Лев Толстой, который писал: «Единственный смысл жизни — служить человечеству». А Его Святейшество Далай-лама добавил: «Если вы не можете им помочь, по крайней мере, не причиняйте им вреда».

Легенда шотландского регби Нельсон Хендерсон поэтически выразил то же самое понятие, когда сказал: «Истинный смысл жизни — сажать деревья, в тени которых вы не ожидаете сидеть.«И метафора смысла жизни актрисы Вупи Голдберг заключалась в том, чтобы« выбросить маленькие факелы, чтобы вести людей сквозь тьму ».

« Любовь »- заключение траппистского монаха и писателя Томаса Мертона и актрисы« Баффи-истребительница вампиров » Джули Бенц. С другой стороны, актер Арнольд Шварценеггер заключил: «Смысл жизни не просто в том, чтобы существовать, выживать, но в том, чтобы двигаться вперед, подниматься, достигать, побеждать». -подобные круговые рассуждения, приписываемые писателю Роберту Бирну, который сказал: «Цель жизни — это жизнь с целью.«

Некоторые пришли к выводу, что смысл жизни субъективен.« Не существует одного большого космического значения для всех », — написала Анаис Нин в своем дневнике.« Есть только смысл, который каждый из нас придает нашей жизни, индивидуальный смысл, личность сюжет, как отдельный роман, книга для каждого человека ».

Я согласен, поэтому рекомендую сформулировать свой собственный ответ.« Каждый человек должен смотреть на себя, чтобы научить его смыслу жизни. Это не что-то открытое: это нечто вылепленное », — писал Антуан де Сент-Экзюпери, известный своей книгой« Маленький принц ».«

Потратьте несколько минут, чтобы записать свой ответ на вопрос« В чем смысл жизни? »- это простое упражнение, которое эффективно добавляет смысла в вашу жизнь.

И затем я предлагаю отвечать на него каждый год. Оглядываясь назад То, как ваше мышление развивалось и на которое повлиял опыт, говорит вам кое-что больше о вас самих. В совокупности это приближает вас к более глубокому самопониманию.

В 1997 году я ответил: «Открытие, стремление и достижение своего блаженства, «вдохновлен мифологом Джозефом Кэмпбеллом.Год спустя он должен был сделать «мир лучше». В 2002 году, когда я обручился, это была просто «Любовь». И год, когда мы зачали нашу старшую дочь, был менее романтичным «продолжением ДНК следующего поколения». Но в большинстве случаев мой ответ — это сочетание любви, наследия, счастья, опыта и помощи другим.

На практике, если вы хотите выполнять ежегодное упражнение «Значение», я предлагаю не смотреть на предыдущие ответы, прежде чем отвечать заново, чтобы избежать предвзятости вашего ответа.Я записываю их на тот же пожелтевший лист бумаги с вкладными листами и храню в безопасном месте.

Последнее использование этого эксперимента — попытаться превратить ваш ответ в действие. Если вы придете к выводу, как это сделали Толстой и Аристотель, что смысл жизни в помощи другим, это должно побудить вас делать больше. Если «любовь» — это ответ, то любите больше. Если это «найди свое блаженство», ищи его.

Это не теоретическое упражнение. Какой бы маленький шаг вы ни сделали к поиску смысла жизни, это шаг к более осмысленной и долгой жизни.

Философы должны быть более склонны говорить о смысле жизни

Фрагмент из Портрет доктора Гаше (1890) Винсента Ван Гога. Частная коллекция. Фото любезно предоставлено Википедией

Философы размышляют о смысле жизни. По крайней мере, таков стереотип. Когда я рискую признаться незнакомцу в том, что я зарабатываю на жизнь преподаванием философии, и сталкиваюсь с вопросом: «В чем смысл жизни?», У меня есть готовый ответ: мы поняли это в 1980-х годах, но мы должны держать это в секрете, иначе мы остались бы без работы; Я мог бы тебе сказать, но тогда мне пришлось бы тебя убить.На самом деле профессиональные философы редко задают этот вопрос, а когда задают его, часто отклоняют его как бессмыслицу.

Сама фраза относительно недавнего происхождения. Его первое использование на английском языке было в пародийном романе Томаса Карлайла Sartor Resartus (1836), где оно появляется в устах комического немецкого философа Диогена Тойфельсдрёкх («Богорожденный дьявольский навоз»), известного своим трактатом об одежде. . Вопрос о смысле жизни остается легким для насмешек и неясным с точки зрения парадигмы.

Что означает «смысл» в «смысле жизни»? Мы говорим о значении слов или лингвистическом значении, значении высказывания или написания в книге. Когда мы спрашиваем, имеет ли человеческая жизнь смысл, спрашиваем ли мы, имеет ли она значение в этом семантическом смысле? Может ли история человечества быть предложением на каком-то космическом языке? Ответ заключается в том, что в принципе может, но это не то, чего мы хотим, когда ищем смысл жизни. Если мы невольно пишем какой-то инопланетный шрифт, было бы интересно узнать, что мы пишем, но ответ не имел бы над нами власти, как подобает смыслу жизни.

«Значение» может означать цель или функцию в более крупной системе. Может ли человеческая жизнь сыграть эту роль? Опять же, может, но опять же, это кажется несущественным. В книге Дугласа Адамса Автостопом Земля является частью галактического компьютера, созданного (по иронии судьбы) для раскрытия смысла жизни. Каким бы ни было это значение, наша роль в компьютерной программе не в этом. Обнаружить, что мы винтики в какой-то космической машине, — не значит раскрыть смысл жизни. Он не затрагивает наши экзистенциальные болезни.

Не видя другого способа истолковать вопрос, многие философы приходят к выводу, что вопрос запутан. Если они продолжают говорить о смысле жизни, они имеют в виду значение отдельных жизней, вопрос о том, имеет ли эта жизнь или эта жизнь смысл для человека, который ее проживает. Но смысл жизни не в личном владении. Если у жизни есть смысл, значит, он применим ко всем нам. Есть ли в этой идее смысл?

Думаю, да. Мы можем добиться прогресса, если обратимся от слов, составляющих вопрос, в частности «значение», к контекстам, в которых мы чувствуем себя обязанными его задать.Мы поднимаем вопрос «Имеет ли жизнь смысл?» Во времена горя, отчаяния или пустоты. Мы спрашиваем об этом, когда сталкиваемся со смертностью и утратой, повсеместным распространением страданий и несправедливости, жизненными фактами, от которых мы отказываемся и которые не можем принять. Жизнь кажется глубоко несовершенной. Есть ли во всем этом смысл? Исторически вопрос о смысле жизни оказывается в центре внимания из-за беспокойства ранних философов-экзистенциалистов, таких как Сёрен Кьеркегор и Фридрих Ницше, которые беспокоились о том, что смысла жизни нет.

Согласно интерпретации, которую предлагает этот контекст, смыслом жизни была бы правда о нас и о мире, которая имеет смысл худшего. Это было бы то, что мы могли бы знать о жизни, Вселенной и всем остальном, что должно примирить нас со смертностью и потерями, страданиями и несправедливостью. Знание этой истины сделало бы иррациональным не утверждать жизнь такой, какая она есть, не принимать вещи такими, какие они есть. Это показало бы, что отчаяние или тревога — это ошибка.

Идея о том, что жизнь имеет смысл, — это идея о существовании истины такого необычного типа.Независимо от того, есть это или нет, предложение не вздор. Это надежда, которая вдохновляет великие религии. Что бы еще они ни делали, религии предлагают метафизические образы, принятие которых призвано даровать спасение, примирить нас с кажущимися недостатками жизни. Или, если они не предоставляют истину, если они не претендуют на то, чтобы передать смысл жизни, они предлагают убеждение, что таковая существует, как бы трудно ее понять или сформулировать.

Смысл жизни может быть теистическим, включая Бога или богов, или может быть нетеистическим, как в одной из форм буддизма.Что отличает буддийскую медитацию от снятия стресса, основанного на внимательности, так это стремление положить конец страданию через метафизическое откровение. Эмоциональное утешение в буддизме должно происходить из понимания того, как обстоят дела — в частности, в отношении несуществования личности — понимание, которое должно трогать кого угодно. Примириться с жизнью с помощью медитации для безмятежности или с помощью разговорной терапии — это не открытие смысла жизни, поскольку это не открытие такой истины.

Альберт Эйнштейн писал, что знать ответ на вопрос «В чем смысл человеческой жизни?» — значит быть религиозным.Но в принципе есть место для нерелигиозных объяснений значения, которые не апеллируют ни к чему, кроме данного мира или мира, открытого нам наукой. Религия не имеет монополии на смысл, даже если трудно понять, как непревзойденная истина может соответствовать нашему определению: познать смысл жизни — значит примириться со всем, что не так с миром. В то же время трудно доказать отрицание, показать, что ничто, кроме религии, не могло сыграть эту роль.

Философы склонны видеть путаницу в вопросе «В чем смысл жизни?». Они заменили его вопросами о значимой жизни.Но поиск смысла жизни никуда не денется, и он вполне понятен. Я не могу рассказать вам о смысле жизни или заверить, что он в нем есть. Но могу сказать, что задать вопрос — это не ошибка. Есть ли в жизни смысл? Ответ: может.

PHIL 280: Быть человеком: философские перспективы: философия, факультет: Университет Лойола, Чикаго

PHIL 280: Быть человеком: философские взгляды

Общее описание каталога

Введение в философское мышление через вопрос: что значит быть человеком? Как первый курс философии, это введение в то, что такое философия, и в работы основных философов.В качестве трактовки значения человеческой природы, курс рассматривает человеческую личность как физическое существо, как знающего, как ответственного агента, как личность по отношению к другим людям, к обществу, к Богу и к цели или цели, человеческой жизни.

PHIL 280: Быть человеком

В этом курсе мы исследуем различные философские объяснения того, что значит быть самим собой. Наше предположение будет заключаться в том, что мы, люди, являемся чем-то большим, чем просто материальные тела, и мы будем исследовать различные способы, которыми философы разных эпох пытались дать определение этому «большему».«При этом мы обсудим несколько аспектов, которые характеризуют нашу жизнь как сугубо человеческую, таких как осознание, разум и знания, свобода, время (прошлое и будущее), личная идентичность, воплощение и ответственность. Наше чтение нескольких текстов по истории философии позволит нам поднять некоторые извечные философские вопросы, такие как вопрос об отношении между миром и собой. Среди авторов, которых мы обсудим, — Платон, Аристотель, Декарт, Локк, Лейбниц и более современные феноменологические теории (например,грамм. Мерло-Понти, Сартр и Левинас).

ФИЛ 280: Человек

Краткое описание: В этом курсе изучается, как философия ищет фундаментальные характеристики, которые определяют жизнь как собственно человеческую жизнь, задается вопрос о ее конечном смысле или цели и поднимаются вопросы о том, что считается хорошей жизнью.
Конечный результат: Студенты смогут продемонстрировать понимание различных подходов к философскому вопросу о том, что значит быть человеком.

Я верю в задания с оценкой по каждому классу, которые свидетельствуют о работе, которую вы выполняете между уроками (вы должны работать над этим курсом ежедневно). Я использую все: викторины, эссе, дискуссии, презентации, группы, дебаты, инсценировки и так далее. Однако мой выбор — письменный. Я пользуюсь электронным классом и сильно полагаюсь на Интернет, электронную почту и другие чудеса техники для проведения занятий.

Типичные чтения:
Кристофер Биффл, Экскурсия по размышлениям Рене Декарта о первой философии
Джоан Фрэнсис Кроули и Дэн Вайланкур, Ленин — Горбачев
Зигмунд Фрейд, Эго и идентификатор
Жан-Поль Сартр14 Человек, экзистенциализм 904 Zachary Seech, Writing Philosophy Papers
Виктор Франкл, Человек в поисках смысла

границ | Что такое жизнь?

Введение

С научной точки зрения первая половина двадцатого века была наиболее успешным периодом для эмпирических наук.По сути, исследования в области физики и химии проложили путь, по которому наука смогла разграничить утверждения о достоверности всех других концепций мышления, таких как широкий спектр философских дисциплин, теологии и поэзии. Философы и физики, такие как Витгенштейн, Карнап, Гедель, Рассел и Тарский, предположили, что точные науки строго основаны на точных научных предложениях, описывающих эмпирические факты, согласующиеся с наблюдениями и измерениями в экспериментальных установках (Витгенштейн, 1922; Карнап, 1931, 1939; Гёдель, 1931 г.).

Формальным языком для описания этого были математические уравнения, описывающие материальную реальность. Теория информации и теория кибернетических систем способствовали этому прогрессу (Берталанффи, 1940; Винер, 1948; Шеннон и Уивер, 1949; Тьюринг, 1950; Нойман, 1966). Публикация Milestone «Principia Mathematica», описанная Бертраном Расселом и Альфредом Норт Уайтхедом, была развита аксиоматической системой Дэвида Гильберта с безошибочными логическими предложениями (Whitehead and Russell, 1910/1912/1913; Hilbert and Bernays, 1934/1939).Этот точный научный язык применялся почти ко всем дисциплинам научных исследований в естественных, а также социальных науках.

Молекулярная биология, генетика и биохимия начали свои истории успеха, которые продолжаются до сегодняшнего дня. Роль физикализма в биологии была настолько доминирующей, что биология стала одной из дисциплин физики и химии (Brenner, 2012). Поскольку биологические организмы, клетки, ткани и органы состоят из молекул, построенных из атомов, эмпирические и измеримые характеристики могут быть описаны с помощью физики и химии.Молекулы, хранящие генетическую информацию, представляют собой «апериодические кристаллические структуры», как предполагал Эрвин Шредингер.

Физикалистическая парадигма в биологии двадцатого века

«Мы будем считать структуру гена структурой огромной молекулы, способной только к прерывистому изменению, которое состоит из перегруппировки атомов и приводит к изомерной молекуле. Перестройка может затронуть только небольшую область гена, и возможно огромное количество различных перестроек.Энергетические пороги, отделяющие фактическую конфигурацию от любых возможных изомерных, должны быть достаточно высокими (по сравнению со средней тепловой энергией атома), чтобы переключение было редким событием. Эти редкие события мы будем отождествлять со спонтанными мутациями »(Schroedinger, 1944).

Эти спонтанные мутации происходят исключительно случайно и определяются статистически в соответствии с законами природы. Эволюционно значимые изменения в молекулярных структурах происходят в процессах репликации.Реплицированная молекулярная структура не является идентичной копией прежних структур последовательностей, а является вариацией, которая не идентична основной схеме. Этот вариант является результатом ошибки репликации. Эрвин Шредингер ввел «код-сценарий», чтобы обозначить, что генетическая информация является естественным кодом. С развитием молекулярной биологии и генетики он адаптировал код-метафору для описания различных характеристик генетического кода как результата молекулярного ансамбля нуклеотидов, лежащего в основе статистических колебаний.Это следствия термодинамики живых систем. Книга Шредингера «Что такое жизнь?» и его предложение в нем «Жизнь — это физика и химия» стало одним из самых влиятельных произведений двадцатого века.

Большой шаг вперед в этом направлении произошел, когда Манфред Эйген представил теорию информации в молекулярной биологии и адаптировал информацию как молекулярное свойство материи, которое может воспроизводиться (Eigen, 1971). Теория квазивидов Эйгена и ее основное предположение о том, что мутации вызывают разнообразие популяций РНК, преобладали парадигматически почти полвека (Biebricher and Eigen, 2006).Он представляет собой «использование формальной математической аналогии динамики квазивидов и статистической механики» квантовой теории (Доминго и Шустер, 2016). «Биологический отбор можно рассматривать как конденсацию или локализацию распределения последовательностей в ограниченной области в пространстве последовательностей» (Biebricher et al., 1985). В конечном итоге это должно привести к теории эволюции, основанной на «биохимической кинетике» (Schuster, 2011).

Эйген следует основам теории информации как математической теории коммуникации, которая поддается количественной оценке и строго лежит в основе законов природы.И он настаивал на том, что генетический код — это естественный язык, а не метафора (Eigen and Winkler, 1983).

Все эти предположения основывались на общих договоренностях ученых-естествоиспытателей того времени: как обсуждать материю, законы природы и биологические вопросы. Подводя итог, можно сказать, что физикалистская парадигма в биологии, которая доминировала как в языке наблюдений, так и в языке теории в биологии до сегодняшнего дня, выглядит следующим образом:

• жизнь — это физика и химия (и информация)

• информация — характеристика материи

• разница между абиотическим веществом и биологией постепенная

• естественные языки и коды определяются их синтаксической структурой

• синтаксическая структура естественных кодов представляет собой логическую структуру материи

• математика — единственный язык, который может точно изобразить логическую структуру материи

• эволюция — это вариация (мутация) и отбор

• мутации — это повторения ошибок, возникающие в результате элементарных физических процессов и неопределенные из-за их квантово-механической природы.

Что мы сегодня знаем о биологических процессах

Мы можем проанализировать доступные части машины, чтобы получить функциональную схему ее конструкции. Затем мы можем воспроизвести его, пытаясь оптимизировать конструкцию. Это также важный мотив в генной инженерии. Однако, если мы наблюдаем живые организмы и их паттерны взаимодействия, начиная с отдельных клеток и заканчивая тканями, органами и сложными организмами, мы обнаруживаем множество немеханистических обстоятельств, особенностей и возможностей, которые не могут быть частью механистического объяснения.Эти особенности включают общую координацию для адаптации к новым и неожиданным обстоятельствам окружающей среды. Машины не могут создавать новые программы из функциональных чертежей (Witzany, 1995).

Изучение живых организмов как машин предполагает биологическую информацию в результате закодированного содержания в соответствии с принципами биохимической кинетики. Биолингвистика, биоинформатика, теория информации, системная теория (контекстно-свободных) языков или аналогичные математические теории языка и коммуникации не могут объяснить существенные особенности естественных языков и кодов, используемых в коммуникативных процессах.Они исследуют поддающиеся количественной оценке наборы знаков с помощью математических процедур как статистической механики и, следовательно, полностью забывают, что важные агенты в реальном мире необходимы для использования языков и кодов (Witzany, 1995, 2000, 2010). Формализуемая модель отправитель-получатель, которая использовалась для описания естественных процессов коммуникации, не может идентифицировать контекстную зависимость значения и его глубокую грамматику, которая может представлять разные и даже противоречивые значения поверхностной грамматики, которая присутствует в идентичных последовательностях знаков (Austin, 1975 ; Searle, 1976; Habermas, 1987).Социальный характер реальных организмов не входит в их компетенцию, потому что взаимодействующие с обществом организмы не ведут себя как формализуемые абиотические элементы (Witzany and Baluska, 2012a). Взаимодействующие с обществом живые организмы могут генерировать новые последовательности знаков, поведения и мотивы взаимодействия, для которых в принципе не существует алгоритма.

В биологии, в отличие от физики, связь с языком и общением двусторонняя. Биологические дисциплины в двадцатом веке были убеждены, что, если они будут использовать язык физики, они будут приняты как часть точного научного сообщества естественных наук (Хомский, 1965).С другой стороны, объяснительные модели для последовательного описания генетической информации использовали физику и математику для объяснения особенностей последовательностей ДНК как физических свойств (Stadler and Schuster, 1992).

Вспомним доминирующие термины в молекулярной биологии и генетике во второй половине прошлого века; они включают «генетический код», «код без запятых», «генетическую информацию», «экспрессию генов», «транскрипцию», «трансляцию», «нуклеотидные последовательности», «информационную РНК», «кодирующие белки последовательности», «клетку». связь между клетками »,« открытая рамка считывания »,« иммунный ответ »,« сайты узнавания »и так далее.С точки зрения философии науки, эти термины не могли быть подтверждены самими биологическими дисциплинами, потому что все они определялись физико-химическими характеристиками, которые явно не могли согласованно оправдать оригинальные лингвистические термины (Witzany, 1995, 2005).

Таким образом, поиск состоит в том, как объединить лингвистические термины, используемые в биологии, с современными знаниями о естественных языках / кодах и коммуникации, не попадая в «мышеловку» физикализма, что приводит к мнению о том, что живые организмы являются механистической причиной и реактивные машины (Witzany, 2017a).Если мы хотим использовать лингвистические термины без их физикалистской парадигмы, мы должны знать, что означают естественные языки / коды, используемые в коммуникативных процессах, если мы изучаем биологические процессы.

Что мы знаем о естественных языках / кодах и общении?

Если мы теперь рассмотрим основные основы в языковой науке и теории коммуникации, мы также можем найти основные функции и процессы, в которых эти термины являются подходящими описаниями (Morris, 1946; Wittgenstein, 1953; Austin, 1975; Searle, 1976; Habermas , 1994).

Текущие эмпирические факты о коммуникации показывают, что коммуникация включает процессы взаимодействия между живыми агентами, опосредованные знаками, в отличие от взаимодействий в абиотической материи, где знаки отсутствуют (Witzany, 2011a; Baluška and Witzany, 2014). Если вода замерзает до льда, никаких признаков нет.

Все живые агенты, которые общаются, имеют общие истории и традиции из реальной жизни, а также условия окружающей среды. Опыт, а также организация и координация повседневной жизненной практики в первую очередь доминируют в коммуникативных моделях (Witzany, 2014a, 2015).Эта повседневная практика — первоисточник естественного языка.

Коммуникативное взаимодействие требует некоторого естественного языка или кода, состоящего из знаков. Мы можем различать три вида знаков, используемых в коммуникативном взаимодействии компетентными пользователями знаков. Знаки могут быть индексами, значками или символами. Эти три вида знаков, встречающиеся в естественных языках или кодах, используются в соответствии с тремя уровнями правил (синтаксис, семантика, прагматика). Начиная с Чарльза Морриса, мы знаем, что если один уровень отсутствует, нельзя серьезно говорить о реальном естественном языке или коде (Morris, 1946).Синтаксические правила гарантируют правильную генерацию и комбинацию знаков для знаковых последовательностей; семантические правила гарантируют правильное сочетание знаков и означаемых объектов, а прагматические правила актуальны для правильного сочетания знаков и конкретного контекста, в котором знаки используются реальным агентом, использующим знаки. Агенты, следующие правилам, также могут не соблюдать эти правила.

Значение последовательностей знаков зависит от общих правил членов популяции: как достичь общего согласия относительно того, что обозначают знаки, и, что наиболее важно, что пользователь знака пытается передать или вызвать.Без общего согласия невозможно достичь координации общего поведения (McCarthy, 1984). Даже здесь значение (семантика) является социальной функцией (Mead, 1934). Небольшие различия в восприятии реальных условий окружающей среды могут привести к несколько иной интерпретации знаков, как это было задокументировано в различных диалектах, например, в языках пчел, что доказал Карл фон Фриш (1971). Это важно для оптимизации затрат на электроэнергию, поскольку агентам, использующим язык / код, не нужны новые знаки для любых обстоятельств, но они могут использовать ограниченные символы / знаки и ограниченные правила для создания неограниченных последовательностей знаков.Подводя итог:

— Общение зависит от естественных языков или кодов, т. Е. Знаков, которые могут быть объединены в последовательности знаков

— Ни естественный язык, ни код не говорят сами за себя или не кодируют сами себя. Должны быть живые агенты, которые используют такие естественные языки или коды

— По сути, общение — это социальное взаимодействие

— Правильное использование естественных языков или кодов лежит в основе синтаксических (комбинаторных), прагматических (контекстных) и семантических (зависящих от содержания) правил

— Значение информации — это социальная функция.

Что осталось сегодня от этих повествований двадцатого века?

Теперь мы исследуем начало третьего десятилетия в двадцать первом веке: какие предположения прежних нарративов все еще актуальны, а какие необходимо опровергнуть или пересмотреть, чтобы лучше интегрировать эмпирические данные, чем предыдущие? Споры в философии наук о том, как генерировать правильные научные предложения в наблюдениях и теории, длились с 1920 по 1980-е годы (Witzany, 2010). Вот некоторые результаты этих дебатов:

1.Понятие аксиоматической системы с безошибочными логическими предложениями невозможно в принципе. Проект точной науки и точного научного языка, изображающий реальность в формате 1: 1, — несбыточная мечта. Гёдель доказал, что в каждой сложной системе есть по крайней мере одна формула или высказывание, которые нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Если кто-то думает о такой неразрешимой формуле на неформализуемом языке, у него есть возможность определить, истинна эта формула или ложна. Для машины это невозможно.

2. Универсальные машины Тьюринга и фон Неймана, способные воспроизводить сами себя, были предложены более полувека. До сегодняшнего дня не было построено и не замечено ни одной самовоспроизводящейся машины, потому что теоретическая конструкция зависит от неверных предположений.

3. Ни один естественный язык не говорит сам по себе, как никакой естественный код не кодирует сам по себе. Естественные языки или коды зависят от использования живыми агентами, которые генерируют, упорядочивают и перестраивают последовательности знаков, которые являются синтаксически, прагматически и семантически правильными.Семиотические особенности естественных языков или кодов исключают произвольно полученные последовательности. Никакой естественный язык или код не возникает как случайно полученная смесь алфавита или символов без агентов, использующих знаки.

4. В реальной жизни не существует контекстно-зависимого языка. Значение (семантика) информации на естественных языках зависит от реального контекста (прагматики), в котором используются языковые знаки, а не от его синтаксиса.

5. Каждый естественный код или язык должен воплощать синтаксические (сочетание), прагматические (контекст) и семантические (содержание) правила, которые не могут быть сведены друг к другу.Такие семиотические правила довольно консервативны, но — в отличие от законов природы — при обстоятельствах могут изменяться и приводить к перегруппировке последовательностей или их генерации de novo .

6. (1) центральная догма молекулярной биологии (ДНК – РНК – белок), (2) тезис «один ген – один белок» и (3) «некодирующая ДНК — это мусор» были фальсифицированы. Есть несколько способов, которыми влияние окружающей среды на белки влияет на соответствующие реакции РНК, которые сами по себе могут быть закодированы в ДНК. Редактирование, сплайсинг и эпигенетические импринтинги РНК демонстрируют, что один ген может транскрибироваться и транслироваться в разные белки с разными функциями.Некодирующая ДНК, которая транскрибируется в некодирующие РНК, приводит к обилию регуляторных агентов и сетей, необходимых для экспрессии генов.

Если мы хотим использовать обычные лингвистические термины в биологии и в будущем и не можем использовать их в соответствии с физикализмом двадцатого века, мы должны применить текущие знания о естественных языках / кодах и коммуникации к биологическим процессам (Mattick, 2009; Shapiro , 2009; Витцани, 2014а, 2019).

Жизнь: Коммуникативная структура

Чтобы исследовать коммуникативные процессы в живом мире, мы должны определить различные уровни коммуникативных (опосредованных знаками) взаимодействий.Различные уровни взаимосвязаны, но имеют общие модели взаимодействия, специфичные для каждого уровня (Witzany, 1993, 2000, 2015).

• Каждая клетка или организм постоянно сталкивается с абиотическими влияниями, такими как свет, гравитация, ветер, вода, сухость, жара, холод и т. Д., И должна интерпретировать значение для себя и соответствующим образом реагировать, чтобы выжить. В большинстве случаев эти абиотические влияния приводят к переживаниям, которые необходимо запоминать. Это способствует более быстрой и адекватной реакции, если те же обстоятельства вернутся.

• Каждый организм сталкивается с организмами, которые не относятся к тем же или подобным организмам его популяции. Это могут быть охотники и хищники, а также могут быть симбиотические партнеры, необходимые для выживания. Знаковые взаимодействия между неродственными организмами имеют определенное качество и помогают нам понять богатую симбиотическую жизнь на этой планете.

• Наиболее популярные коммуникативные процессы, которые мы можем наблюдать и исследовать, — это межорганические взаимодействия, которые означают координацию и организацию общего поведения в популяциях одних и тех же или родственных организмов.

• И последнее, но не менее важное: мы можем наблюдать и исследовать коммуникационные процессы внутри организма, то есть между межклеточными и внутриклеточными частями.

Все эти уровни знаковых взаимодействий, т. Е. Коммуникативные процессы, можно исследовать во всех сферах жизни, как продемонстрировано в течение последнего десятилетия (Witzany, 2010, 2011b, 2012a, 2014b, 2017b; Witzany and Baluska, 2012b; Witzany and Nowacki , 2016).

Я разработал теорию биокоммуникаций для исследования процессов коммуникации внутри и между клетками, тканями, органами и организмами как взаимодействий, опосредованных знаками.Кроме того, теория биокоммуникаций исследует нуклеотидные последовательности как естественный код, то есть подобный языку текст, который следует параллельно трем видам правил: комбинаторным (синтаксическим), контекстно-зависимым (прагматическим) и специфичным к содержанию (семантическим) (Witzany, 2015 ). Естественное редактирование генома с биокоммуникативной точки зрения означает управляемую компетентными агентами генерацию и интеграцию значимых нуклеотидных последовательностей в уже существующие структуры геномного содержимого, а также способность (повторно) комбинировать и повторно (регулировать) их в соответствии с контекстно-зависимыми (т.е., адаптационные) цели организма-хозяина (Witzany, 2000, 2016a).

Клеточные организмы

Клеточные организмы всех сфер жизни активно конкурируют за ресурсы окружающей среды. Они оценивают свое окружение, оценивают, сколько энергии им нужно для конкретных целей, а затем находят оптимальный вариант. Они принимают меры для контроля определенных ресурсов окружающей среды. Они воспринимают себя и могут различать «я» и «не-я». Эти организмы обрабатывают и оценивают информацию, а затем соответствующим образом изменяют свое поведение.Все эти скоординированные действия являются результатом коммуникационных процессов на четырех уровнях, упомянутых выше на Рисунке 1 (Witzany, 2016a).

Рисунок 1 . Подход биокоммуникаций выявил четыре уровня, на которых клеточные организмы вовлечены с начала своей жизни до смерти.

Акариоты

Акариоты, такие как бактерии и археи, считались самыми примитивными организмами. Они также являются самыми старыми, клеточная жизнь которых зародилась примерно 4 миллиарда лет назад.Долгое время они рассматривались как определяемые строгим паттерном реакции ввода-вывода. За последние три десятилетия эта картина кардинально изменилась. Их способность организовывать, например, сообщества биопленок, используя несколько молекул-мессенджеров, изучалась в многочисленных исследованиях (Witzany, 2011b, 2017b). Они могут координировать общее поведение, как многоклеточный организм (межорганический) (Шапиро, 1998). Распознавание кворума — хорошо изученный процесс в акариотических популяциях (Bassler, 1999).Это начало общих процессов принятия решений, важных для образования биопленок, биолюминесценции, споруляции или вирулентности (Kaiser and Losick, 1993; Ben Jacob et al., 2004). Их координация и организация общего поведения посредством знакопосредованных взаимодействий сделали их старейшими биологическими агентами, способными колонизировать каждую экологическую нишу. Хотя они могут колонизировать все царства жизни (простейшие, животные, грибы, растения) паразитическим или даже нейтральным образом, они, кроме того, служат важными симбионтами для всех высших эукариот, без которых они не смогли бы выжить (трансорганизм) (Шаудер и Басслер , 2001).

Они находятся в постоянной борьбе со своими хищниками и партнерами по совместной эволюции, то есть с бактериофагами, которые определяют порядок слов в их генах (внутриорганизм) и предоставляют им модули токсина / антитоксина или рестрикции / модификации (Villarreal, 2005; Harms et al. ., 2018). Половина всех бактерий в океанах каждый день убивается фагами, но они выживают, потому что другая половина так быстро размножается (Rohwer et al., 2014).

Сигнальные молекулы, используемые в процессах акариотической коммуникации, представляют собой, например, ацилгомосериновые лактоны (AHL), линейные олигопептиды, циклизованные олигопептиды, g-бутиролактон, диэфир фуранозила, цис-11-метил-2-додекановую кислоту, 4-гидрокси- 2-алкилхинелины, бактериоцины, цианобактин, терпен и метиловый эфир пальмитиновой кислоты.Каждая из этих сигнальных молекул используется для различных взаимодействий в целях координации (Visick and Fuqua, 2005; Witzany, 2011c; Caetano-Anolles et al., 2017; Wang and Lu, 2017).

Эукариоты

Появление одноклеточных эукариот, несомненно, стало ключевым шагом в биологической эволюции. То, что раньше считалось результатом небольших шагов мутаций и их отбора, позже объяснили Линн Маргулис и ее серийная эндосимбиотическая теория совершенно противоположным образом (Bermudes and Margulis, 1989; Margulis, 2004).Она доказала, что виновата скорее мембраносвязанная фиксация, чем мутация сообщества бывших свободноживущих акариотов. Координация такого фонда сообщества зависит от сложных процессов коммуникации внутри клеточной мембраны, которые закреплены генетически. Решающее отличие от акариотов — это ядро, которое собирает хромосомы. Есть несколько индикаторов того, что ядро ​​эукариот происходит от большого двухцепочечного ДНК-вируса, который стал важной частью групповой идентичности эукариотической клетки (Bell, 2006).

Естественными признаками коммуникативных процессов простейших являются гормоны и вторичные метаболиты, с которыми эти организмы координируют свои поведенческие мотивы.

Если мы сосредоточимся на простейших, одноклеточных эукариотах, таких как инфузории, мы можем найти различные сигнальные молекулы, используемые для координации взаимодействий, таких как размножение, спаривание, питание, атака и защита (Luporini et al., 1995, 2006; Jacob et al. ., 2015). Было идентифицировано несколько классов гормонов и других секретов, таких как вторичные метаболиты (Plattner, 2016).Инфузории синтезируют и секретируют специфичные для клеточного типа белки во внеклеточную среду. Затем белки захватываются видоспецифическими рецепторами и интерпретируются членами популяции для создания соответствующих реакций (Witzany, 2016b).

Скорее всего, царство грибов произошло от одноклеточных эукариот, поскольку мы можем найти как одноклеточные, так и многоклеточные грибы, которые являются эволюционными предшественниками животных и растений (Villarreal, 2005; Bonneville et al., 2020). Коммуникации грибов довольно сложны и разнообразны, с различными веществами, которые служат в качестве семиохимических веществ (Regnier, 1971).Грибы питаются биотическими поверхностями, разлагая их до растворимых питательных веществ, особенно для растений. Грибы производят, выделяют и поглощают множество семиохимических веществ для целей воспроизводства, атак и защиты, а также для координации и вирулентности процессов развития (Witzany, 2012a). У одноклеточных грибов мы обнаруживаем ощущение кворума, аналогичный паттерну общения, как у акариот. Грибы общаются с помощью полуохимических веществ, таких как митоген-активированная протеинкиназа, цАМФ, RAS, рапамицин или кальций-кальмодулин-кальциневрин, чтобы перечислить наиболее известные из них, каждый из которых используется в различных контекстных потребностях (Hogan, 2006; Leeder et al., 2011; Потапова, 2012; Солл, 2012).

Эволюция животных началась с появления ранних многоклеточных животных и нейрональных тканей у медуз (Yin et al., 2019). Это было началом передачи электрических сигналов в межклеточной коммуникации и, несомненно, стало ключевым эволюционным нововведением. Поглощение и высвобождение химических сигнальных молекул во всем организме, таких как гормоны и вторичные метаболиты, было обогащено гораздо более быстрой электрической сигнальной связью нейронных сетей. Центральная нервная система обеспечивает электрическую связь на больших расстояниях внутри тела (Witzany, 2014b).

Исследования в области нейробиологии показали, что нейронная коммуникация у животных является наиболее сложной и специализированной формой внутриорганической биосвязи на Земле (Kandel, 1976). Помимо гормональных и нейронных коммуникационных процессов, животные общаются межорганическим и трансорганизменным образом с помощью слуховых, визуальных и тактильных знаков, что приводит к обилию паттернов выражения животного общения. Общение животных очень разнообразно по родам, семействам и видам и достигает пика сложности в человеческом общении, что позволяет человеческому виду действовать с коллективной интенциональностью в качестве движущей силы скоординированного и организованного разделения труда (Tomasello, 2008).Разнообразие общения животных в последнее время широко исследовалось у таких родов, как шимпанзе, слоны, волки, собаки, грызуны, мыши, крысы, пауки, муравьи, термиты, вороны, попугаи, птицы, саламандры, челонианцы, китообразные, рыбы, головоногие моллюски. , кораллы и нематоды (Witzany, 2014b). Карл фон Фриш получил Нобелевскую премию за расшифровку пчелиных языков и их диалектов за исследование того, как движущиеся узоры служат сигналами для связи с сайтами питания.

Растения представляют собой эволюционное царство самых молодых организмов.До сих пор их считали механистическими ростовыми автоматами, возможно, из-за их сидячего образа жизни и довольно медленных моделей роста и процессов развития по сравнению с животными. Однако исследования последних двух десятилетий кардинально изменили эту точку зрения (Baluska et al., 2006; Baluska and Ninkovic, 2010; Perotto and Baluska, 2012; Blande and Glinwood, 2016). Сложные коммуникативные профили растений с нерастениями, другими видами растений и внутри тел растений на внутриклеточном и межклеточном уровне показывают, что растения могут общаться на всех уровнях параллельно, в отличие от животных с их централизованной нервной системой.Переплетенная трансорганическая коммуникация с бактериями и грибами в корневой зоне растений и их внутриорганическая коммуникация в организме растения были тщательно изучены (Bais et al., 2003). Внутриорганическая коммуникация у растений координирует рост, развитие, форму и динамику клеток на локальном уровне и в довольно отдельных частях. Семиохимическая коммуникация происходит посредством везикулярного транспорта или через плазмодесматы.

Кроме того, мы можем обнаружить физическое общение с помощью бортовых, электрических, гидравлических и механических знаков (Callaway, 2002; Braam, 2005).В качестве сигнальных молекул мы можем найти нуклеиновые кислоты, олигонуклеотиды, белки и пептиды, минералы, окислительные сигналы, газы, механические сигналы, электрические сигналы, жирные кислоты, олигосахариды, факторы роста, несколько аминокислот, различные продукты вторичных метаболитов и простые сахара. Сегодня мы знаем 100 000 различных метаболитов, используемых в растениях (Dunn and Handelsman, 2002; Fleming, 2005).

Вирусная коммуникация

Традиционно вирусы рассматривались как инфекционные, вызывающие болезни объекты с часто эпидемическими последствиями, которые поражают все виды организмов.С точки зрения эволюции, они рассматривались как паразиты, сбежавшие из клеток, потому что они не могут воспроизводиться сами по себе, но нуждаются в клеточных хозяевах (Villarreal and Witzany, 2010). Совсем недавно эта перспектива была исправлена ​​(Villarreal, 2005, 2009a; Forterre, Prangishvili, 2013; Moelling and Broecker, 2019). Возбудителей болезней меньшинство. Большинство вирусов интегрируются в цитоплазму или нуклеоплазму клеток-хозяев, не причиняя вреда хозяину.

Постоянный образ жизни является преобладающим, а симбиотический и коэволюционный образ жизни вездесущ, потому что с самого начала жизни каждая клетка, ткань, орган и организм на этой планете постоянно инфицированы множеством вирусов (Ryan, 2009; Broecker and Moelling, 2019a; Koonin et al., 2019). Их персистентность, в большинстве случаев, проявляется не в полной функциональности, а в виде частей инфекционных агентов, которые остаются полезными инструментами для удовлетворения клеточных потребностей, поскольку такие вирусные части могут быть извлечены и адаптированы клеточными организмами, и которые мы можем идентифицировать как некодирующие. РНК с синтаксисом повторяющейся последовательности (Jurka et al., 2007; Witzany, 2009, 2017c). Дефектные части инфекционных агентов могут служить сигналами иммунных функций против родственных генетических паразитов (Ariza-Mateos and Gómez, 2017).

Вирусы и их дефектные части играют важную роль в составе и устройстве генетического содержимого, которые помогают организмам перестраивать генетическое содержимое для адаптационных целей, например, в системах иммунитета или в эволюции новых органов, например.g., плацента и роль генов синцитина (Villarreal, 2009a, 2016a; Perot et al., 2012; Koonin, Krupovic, 2017; Broecker, Moelling, 2019b). Мы знаем их как эндогенные вирусы и дефекты, транспозоны, ретротранспозоны, длинные концевые повторы, недлинные концевые повторы, длинные вкрапленные ядерные элементы, короткие вкрапленные ядерные элементы, alu, интроны группы I, интроны группы II, фаги и плазмиды. Поскольку почти все остатки бывших инфекционных генетических паразитов имеют синтаксис повторяющихся нуклеотидов, в отличие от синтаксиса неповторяющихся нуклеотидов, кодирующих белок, теперь мы знаем, что в большинстве случаев они остаются некодирующими РНК (см. Ниже) ( Витцани, 2011d).В этом отношении мы можем изучать клеточную ДНК как предпочтительную среду обитания для множества обитателей РНК (Brookfield, 2005; Le Rouzic et al., 2007; Vennera et al., 2009; Villarreal and Witzany, 2013a).

Следует напомнить, что генетический контент человека, кодирующий белки, составляет всего 1,5%, тогда как некодирующий, но регулируемый генетический контент составляет около 98,5% (Boland, 2017). Кроме того, мы не должны забывать, что вирусы представляют собой самые распространенные генетические элементы на этой планете, превосходящие по численности генетический контент клеток в 10 раз.В этом отношении клеточные геномы кажутся редкими островками в океане глобальной виросферы (Forterre, Prangishvili, 2009; Koonin, 2009; Rohwer et al., 2014).

Многие инфекционные агенты были идентифицированы в течение последних десятилетий как обитатели всех прокариотических, а также эукариотических геномов (Koonin and Dolja, 2014; Koonin et al., 2015). Они заражают, вставляют и удаляют, вырезают и вставляют или копируют и вставляют. Многие из них распространяются внутри генома. Они могут изменять генетическую идентичность хозяина путем вставки, рекомбинации или эпигенетической регуляции или повторной регуляции генетического содержимого и эволюционировать вместе с хозяином (Witzany, 2006, 2014c; Catania et al., 2020).

Что самое интересное и неизвестное, ранее называвшиеся популяциями РНК-вирусов, квазивидами, теперь признаются высоко интерактивные и кооперативные агенты (Villarreal and Witzany, 2013b). Вирусная коммуникация демонстрирует, что квазивидовые популяции и субпопуляции могут сотрудничать и конкурировать параллельно, в зависимости от обстоятельств жизни хозяина (Villarreal and Witzany, 2019). Социально взаимодействующие персистентные вирусы играют важную роль в качестве регуляторных элементов генов-хозяев — в большинстве случаев представленных повторяющимися последовательностями — которые могут реагировать почти на все неожиданные обстоятельства (Díaz-Muñoz et al., 2017; Санхуан, 2018).

Вирусы — единственные биотические агенты, которые могут генерировать кодовые последовательности de novo , идентифицировать специфичные для последовательности сайты-мишени, интегрировать в уже существующий генетический контент, интегрировать без повреждения предыдущие кодирующие области, рекомбинировать в соответствии с адаптационными целями и маркировать сайты последовательностей для эпигенетической фиксации содержания идентичности (Villarreal, 2005, 2009b). Весь спектр эпигенетической маркировки, которая так важна для клеточных организмов для координации различных стадий развития, проистекает из этих инфекционных агентов и адаптирован к клеточным потребностям (Witzany, 2009).Вирусы могут делиться на многочастные сегменты генома, неслучайно распределять свои части по геномам хозяина и снова собираться в полнофункциональные вирусные геномы (Sicard et al., 2016, 2019; Lucía-Sanz and Manrubia, 2017).

Текущее исследование продемонстрировало, что вирусы общаются для координации своего поведения: должно ли оно быть литическим или оставаться в лизогенном стиле. Семиохимические вещества, используемые для взаимодействия на межорганических уровнях, представляют собой пептиды (AimP), которые снижают экспрессию негативного регулятора лизогении (AimX) за счет связывания с фактором транскрипции (AimR), способствующим лизогении (Erez et al., 2017; Стокар-Авихаил и др., 2019). Мотивы взаимодействия в вирусной коммуникации варьируются от конфликта до сотрудничества в различных формах и мимикрии, в зависимости от ситуационного контекста (Mei and Zhang, 2019; Seligmann, 2019).

Вирусы — единственные живые существа, которые могут обмениваться генетическими последовательностями в качестве модульных инструментов между двухцепочечной ДНК, одноцепочечной ДНК, одноцепочечной РНК, двухцепочечной РНК и ретровирусами. Что наиболее интересно, они могут сотрудничать и конкурировать как вирусные облака параллельно (Koonin et al., 2015; Стедман, 2015, 2018; Берлинер и др., 2018).

Наиболее важным поведенческим мотивом как с эволюционной, так и с функциональной точки зрения является то, что вирусы могут интегрировать устойчивый образ жизни в клеточные организмы-хозяева с помощью модулей «зависимости» (Villarreal, 2012, 2016b). Это означает, что бывшие конкурирующие вирусные группы уравновешивают друг друга вместе с иммунной системой хозяина (Koonin et al., 2019). Такие противорегулирующие парные гены модулей зависимости можно найти в системах рестрикции / модуляции (RM), а также в системах токсин / антитоксин (ТА) (Mruk and Kobayashi, 2014).Функции вставки / удаления представляют собой те же модули, что и системы RM. Этот инфекционный метод колонизации геномов хозяина является ключевым процессом в создании нового пространства последовательностей без репликации ошибок (Villarreal, 2009b; Villarreal and Witzany, 2015).

Рассмотрение генетической информации в клеточных геномах всех сфер жизни без остатков стойких вирусных инфекций было бы столь же любопытным, как рассматривать языковой текст, состоящий из различных символов, как молекулярные кирпичики без агентов, которые могут писать связные лингвистические тексты и компетентны в генерировать его в соответствии с синтаксическими, прагматическими и семантическими правилами (Witzany, 2012b, 2017c).

Связь РНК

Шаги от вирусов к чистым стеблевым петлям РНК можно легко понять, если мы рассмотрим вироиды, то есть короткие цепи кольцевого одноцепочечного РНК-вируса без белковой оболочки (Catalán et al., 2019). Однако в периоды эволюции взаимодействующие РНК-сети наиболее вероятно предшествовали вирусам и клеточной жизни (Root-Bernstein and Dillon, 1997; Witzany, 2011b; Root-Bernstein and Root-Bernstein, 2015; Demongeot and Seligmann, 2019). уровень цепи РНК, который четко демонстрирует инфекционные свойства и свойства манипулирования хозяином (Diener, 1989; Flores et al., 2012, 2014). Это согласуется с миром РНК групп стебель-петля РНК и идентичностью групп РНК в результате биотического поведения, представленного процессами биологического отбора (Петров и др., 2014; Ariza-Mateos et al., 2019; Villarreal and Witzany, 2019; Demongeot и Seligmann, 2020).

Понять социальные взаимодействия между сторонниками мира РНК — значит понять увлекательную сферу того, что ранее считалось невозможным: простые последовательности молекул ведут себя не как физические / химические сущности в абиотическом мире, а как компетентные агенты на синтаксис генетического кода, который взаимодействует и организует, составляет и генерирует структуры и группы последовательностей, которые зависят от группового отбора (Higgs and Lehman, 2015).Как было показано, одиночная стебель-петля РНК ведет себя как случайный набор нуклеотидов без селективных сил, подчиняющихся строго физическим законам (Smit et al., 2006; Vaidya et al., 2012, 2013). Биологический отбор начинается только в том случае, если они объединяются в группы, консорциумы (Hayden, Lehman, 2006).

РНК могут служить в качестве матрицы или быть активными в качестве катализатора (Gwiazda et al., 2012). Эта двойная функция генотипа и фенотипа уникальна в биологии, где мы можем найти большинство организмов, разделенных на генетические кодирующие и основанные на белках тела в рамках их реальных взаимодействий.Раньше считалось, что передача информации — это односторонний путь от генотипа к фенотипу, но с эпигенетикой и биологией РНК стало очевидно, что обратное направление информационного потока, указывающее на сложные знакопосредованные взаимодействия (т. Е. Общение) — играет важную роль в эволюции, развитии и адаптационной гибкости (Шапиро, 2009, 2014, 2016; Спадафора, 2016).

группы стебель-петля РНК взаимодействуют с др. ДНК, РНК или белками, формируя наиболее важные рибо-нуклео-белковые комплексы (RNP), такие как подгруппы рибосомы, сплайсосомы и эдитосомы (Mercer and Mattick, 2013).Их активный сайт, который приводит к групповому поведению, — это одноцепочечные петли или выпуклости, необходимые для распознавания себя / не-себя и групповой идентичности.

Кроме того, эти одноцепочечные петли активно склонны к интеграции или отторжению стволовых петель чужеродной РНК. Их очень склонная к взаимодействию нуклеотидная «поверхность» служит знаками (индексами) для конкурирующих или взаимодействующих стебель-петель РНК, основываясь на правилах комплементарного спаривания оснований (Schudoma, 2011). Это актуально также для мимикрии РНК, как было недавно продемонстрировано (Ariza-Mateos and Gómez, 2017; Grüll and Massé, 2019).

Мы должны рассматривать такие ансамбли стебель-петель РНК как популяции РНК, которые исследуются как разновидности малых некодирующих РНК, таких как мяРНК, мяРНК, piwi РНК, тРНК, рРНК, мРНК, миРНК и микроРНК (Bartel, 2004; Carthew and Sontheimer, 2009; Malone and Hannon, 2009; Gebetsberger et al., 2017).

Ансамбли фрагментов РНК, которые самолигируются в самовоспроизводящиеся рибозимы, могут неожиданно образовывать кооперативные сети (Briones et al., 2009; Cheng and Unrau, 2010).Было показано, что трехчленные сети представляют динамику кооперативного роста. Когда такие кооперативные сети конкурируют с эгоистичными группами «ствол-петля» РНК, они растут быстрее. Это указывает на то, что популяции РНК могут развиваться с более высокой сложностью за счет кооперативных взаимодействий. Это также продемонстрировало, что сотрудничество побеждает эгоизм (Hayden, Lehman, 2006; Vaidya et al., 2012). Таким образом, верховенство гипотезы эгоистичного гена на уровне РНК устарело.

Некодирующие РНК взаимодействуют со всеми соответствующими ключевыми игроками в биологическом мире: ДНК, РНК и белками.Они играют важную роль в ядерной организации, транскрипции, посттранскрипционных и эпигенетических процессах и транскрибируются в смысловом и / или антисмысловом направлениях (Cech and Steitz, 2014; Long et al., 2017). Они могут экспрессироваться в разных типах клеток, субклеточных компартментах и ​​стадиях развития, в каждом случае контекстно-зависимым образом (Mattick and Gagen, 2001; Mattick, 2003; Clark et al., 2013). Некодирующие РНК могут взаимодействовать кооперативно модульным образом (Manrubia and Briones, 2007; Higgs and Lehman, 2015).

Некодирующие РНК могут регулировать координированно или независимо, автономно или функционально взаимосвязанными. Такие РНК регулируют отдельные гены или более крупные генетические сети. Они также могут довольно точно контролировать пространственно-временную координацию экспрессии генов (Witzany, 2009). Кроме того, некодирующие РНК могут нацеливаться друг на друга для посттранскрипционной регуляции, альтернативного сплайсинга, полиаденилирования и нетематических модификаций (Doudna et al., 1989). Другой рибонуклеопротеиновый комплекс, editosome, играет важную роль в передаче окружающей (контекстной) информации в эпигеном (Cech, 2012).Кроме того, другие рибонуклеопротеидные комплексы могут подвергаться ядерно-цитоплазматическому, ядерно-митохондриальному и аксодендритному трафику. Они служат в качестве подходящих РНК-белковых консорциумов, которые пространственно-временным образом распределяют комбинации нкРНК, матричных РНК и РНК-связывающих белков (Atkins et al., 2010; Noller, 2012; Petrov et al., 2015; Villarreal, 2015; Tartaglia, 2016) .

Основными инструментами таких консорциумов РНК являются их комплементарная композиция из оснований для спаривания оснований и петель без спаривания оснований (одноцепочечных), которые являются результатом присущего РНК свойства сворачиваться назад, строя структуры ствол-петля (Villarreal and Witzany, 2013b).Разнообразие правил в отношении генов, кодирующих белки, а также процессинга этих регуляторных РНК с помощью ряда определенных этапов сплайсинга РНК и редактирования РНК транскриптов РНК делают понимание практически невозможным из-за согласованной сложности (Witzany, 2016c) . Теперь совершенно ясно, что некодирующие РНК создают те агенты, которые определяют регуляцию всех стадий и подэтапов регуляции генов в клеточных организмах (Mattick, 2009). Интерактивная связь между агентами РНК-мира и клеточными организмами основана на обилии инфекционных генетических паразитов, вирусов и родственных агентов, которые переносят и вставляют все соответствующие функции РНК в клеточный мир или, как заметил Франтишек Балуска, «без инфекции, нет эволюции »(Baluska, 2009; Baluška, Witzany, 2014).

В отличие от ДНК-вирусов, РНК-вирусы имеют гораздо меньшие геномы на основе РНК без проверки и исправления. «Подверженные ошибкам» РНК-вирусы — ключевой момент в физикалистской биологии. Однако раньше это считалось дефицитом, потому что «коэффициент ошибок» очень высок. Противоположная точка зрения более эффективна: рассматривать ее как «уровень нововведений», потому что она объединяет свойство изобретения нового содержания последовательности, de novo , то есть того, чего раньше не было.Это важно для вариабельности, а также для инфекции, иммунитета и идентичности, как для разнообразных вирусных и клеточных популяций, так и для непрерывного взаимодействия между клеточной иммунной системой и инфекционными генетическими паразитами на протяжении всей истории жизни (Villarreal, 2015). «Порог ошибки» использовался для обозначения критического состояния слишком большого количества репликаций ошибок для стабилизации вновь полученных вариаций (Shah et al., 2019). Репликация должна быть быстрее, чем скорость разрушения вновь полученных цепей.Поскольку «ошибки» не подходят для описания инноваций в цепи РНК, мы можем теперь рассматривать эти события как «инновационную перегрузку».

Обобщение текущих эмпирических данных

Мы увидели, что использование лингвистических терминов, таких как генетический код, код без запятых, транскрипция, перевод, рамка считывания, иммунный ответ и т. Д., В биологии все еще возможно. Однако физикалистская парадигма, которая ввела эти термины в биологию, больше не действует. Физикализм, как и другие математические теории языка, не может обосновать эти термины, потому что это выходит за рамки их компетенции: естественные языки и коды являются результатом социальных взаимодействующих агентов в соответствии с компетентными и общепринятыми правилами использования знаков и позволяют живым агентам не только для координации и организации их поведенческих характеристик и возможностей, а также для создания совершенно новых последовательностей знаков и поведенческих адаптаций, которые невозможно предсказать или вычислить с помощью процедур, основанных на алгоритмах.Нуклеотидные последовательности генетического кода не являются результатом самоорганизации материи. Генетический код не является результатом статистической механики (таблица 1).

Таблица 1 . Различные парадигмы, исследующие живые агенты и определяющие жизнь: парадигма молекулярной биологии объясняет все жизненные процессы, прежде всего, с помощью физико-химических свойств и статистической механики.

Сегодня мы знаем, что жизнь состоит из трех уровней взаимодействий: клетки, которые генетически регулируются сетями РНК, которые являются остатками бывших агентов вторжения в геном, таких как вирусы и их родственники.Количественно клеточные гены представляют собой редкие острова в океане вирусов и связанных с вирусами инфекционных генетических паразитов (виросферы). Стратегия вторжения геномных паразитов привела к сохранению в геномах хозяина, которые теперь представляют эволюционные новые генетические идентичности, чем до вторжения. Иммунные системы в клеточных организмах представляют собой коммуникативные сети устойчивых генетических паразитов, которые служат иммунной функцией против родственных паразитов. Бывшие конкурирующие генетические паразиты вместе с иммунной функцией хозяина создают множество регулирующих инструментов, которым противодействуют.Три уровня взаимодействия (а) РНК-группы, (б) вирусы и (в) клеточные организмы не только составляют и регулируют, но и по своей сути открыты для создания новых, неожиданных и невычислимых профилей взаимодействия. Это означает генетические последовательности de novo , новые пути кооперации, экзаптацию и новые черты ранее сгенерированных модулей, таких как части, которые эволюционировали для различных целей, повторное использование бывших деградированных модулей (вирусные дефектные меньшинства) и новые поведенческие мотивы клеточных форм жизни. .

Заключение

Жизнь — это прежде всего процесс. Основной характеристикой этого процесса является скоординированная организация сложных взаимодействий, которые мы видим как белковые организмы трех сфер жизни, их воспроизводство и метаболизм, опосредованные сложной взаимосвязанной генной регуляцией в результате коммуникации. Живая природа структурирована и организована с помощью языка и общения внутри организмов, вирусов и сетей РНК и между ними. Если коммуникация нарушена или нарушена, координация и организация могут быть неполными, а нормальное функционирование нарушается, что приводит к широкому спектру заболеваний.Без агентов мира РНК не может происходить никакая регуляция клеточных генов. Без вирусов и родственных инфекционных агентов эти возможности поведения группы «стебель-петля» РНК как изобретателей и регуляторов генов не были бы интегрированы в геномы клеток-хозяев.

Следовательно, мы должны спросить, является ли мутация («ошибочная репликация») правильным термином для обозначения генетической изменчивости в будущем. Репликация ошибок, которая в большинстве случаев означает повреждение ДНК без успешного восстановления, является эмпирическим фактом, но не играет важной роли в генетических инновациях.Эволюционно релевантные генетические вариации являются результатом естественного редактирования генома компетентными агентами, такими как вирусы и сети РНК, с присущей им способностью генерировать и изменять нуклеотидные последовательности. Это грамотное редактирование нуклеотидной последовательности. В отличие от прежних убеждений, это агентный процесс взаимодействия, который далек от статистической механики и биохимической кинетики. Вместо репликации ошибок мы должны теперь использовать «генетические инновации», которые намного лучше соответствуют эмпирически задокументированным событиям.Тогда дарвиновскую эволюцию можно было бы пересмотреть на «инновации и отбор».

Если мы хотим новое определение жизни для астробиологических исследований, мы должны интегрировать взаимодополняемость клеток, вирусов и сетей РНК в коммуникативный жизненный мир. Жизнь как процесс зависит от этих взаимодействующих агентов. Да, все живые агенты состоят из элементов, лежащих в основе физики и химии. Однако, в отличие от абиотических планет, жизнь на этой планете зависит от коммуникационных процессов, участвующих во всех знакопосредованных взаимодействиях клеток, вирусов и субвирусных сетей РНК.Таким образом, мы можем сформулировать новое определение жизни: жизнь — это коммуникативное взаимодействие, что означает, что жизнь — это прежде всего социальное событие.

Жизнь — светское событие. Социальные события реализуются посредством коммуникативных взаимодействий на трех дополнительных уровнях параллельно: коммуникация клеток, коммуникация РНК и коммуникация вирусов.

Все наборы данных, созданные для этого исследования, включены в статью / дополнительный материал.

Авторские взносы

Автор подтверждает, что является единственным соавтором этой работы, и одобрил ее к публикации.

Конфликт интересов

Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Рецензент LV заявил о прошлом соавторстве с автором обрабатывающему редактору.

Список литературы

Ариса-Матеос, А., Брионес, К., Пералес, К., Доминго, Э., и Гомес, Дж. (2019). Археология кодирующей РНК. Ann. N.Y. Acad. Sci. 1447, 119–134. DOI: 10.1111 / nyas.14173

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аткинс, Дж. Ф., Гестеланд, Р. Ф., и Чех, Т. (2010). РНК миров. От истоков жизни к разнообразию в Положении о генах . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Лаборатория издательства Колд-Спринг-Харбор.

Google Scholar

Остин, Дж. Л. (1975). Как делать вещи со словами . Лондон: Издательство Гарвардского университета. DOI: 10.1093 / acprof: oso / 9780198245537.001.0001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Байс, Х. П., Парк, С. В., Вейр, Т. Л., Каллавей, Р. М., и Виванко, Дж. М. (2003). Как растения общаются по подземной информационной супермагистрали. Тренд. Растение. Sci . 9, 26–32. DOI: 10.1016 / j.tplants.2003.11.008

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Балуска Ф. (2009). Каналы между клетками, вирусы и эволюция: через инфекцию, паразитизм и симбиоз к более высоким уровням биологической сложности. Ann. Акад. Sci. 1178, 106–119. DOI: 10.1111 / j.1749-6632.2009.04995.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Балуска Ф., Манкузо С. и Фолькманн Д. (2006). Коммуникация в растениях . Гейдельберг: Springer. DOI: 10.1007 / 978-3-540-28516-8

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Балуска Ф., Нинкович В. (2010). Связь растений с экологической точки зрения . Гейдельберг: Springer.DOI: 10.1007 / 978-3-642-12162-3

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Белл, П. Дж. Л. (2006). Пол и цикл эукариотических клеток соответствуют вирусному происхождению — эукариотического ядра . J. Theor. Биол . 243, 54–63. DOI: 10.1016 / j.jtbi.2006.05.015

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бен Джейкоб, Э., Беккер, И., Шапира, Ю., и Левин, Х. (2004). Бактериальная лингвистическая коммуникация и социальный интеллект. Trends Microbiol. 12, 366–372. DOI: 10.1016 / j.tim.2004.06.006

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бермудес, Д., и Маргулис, Л. (1989). Приобретение симбионта как неосема: происхождение видов и высших таксонов. Симбиоз . 4, 185–198.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Берталанфи, Л. (1940). Der Organismus als Physikalisches System Betrachtet. Die Naturwissenschaften . 28, 521–531. DOI: 10.1007 / BF01497764

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бибрихер, К. К., Эйген, М., и Гардинер, В. К. мл. (1985). Кинетика репликации РНК: конкуренция и отбор среди самовоспроизводящихся видов РНК. Биохимия . 24, 6550–6560. DOI: 10.1021 / bi00344a037

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бланде, Дж. Д., и Глинвуд, Р. (2016). Расшифровка химического языка общения растений . Гейдельберг: Springer.DOI: 10.1007 / 978-3-319-33498-1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Bonneville, S., Delpomdor, F., Préat, A., Chevalier, C., Araki, T., Kazemian, M., et al. (2020). Молекулярная идентификация микрофоссилий грибов в сланцевых породах неопротерозоя. Sci. Adv . 6: eaax7599. DOI: 10.1126 / sciadv.aax7599

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Брионес, К., Стич, М., и Манрубия, С.С. (2009). Рассвет мира РНК: к функциональной сложности за счет лигирования случайных олигомеров РНК. РНК 15, 743–749. DOI: 10.1261 / rna.1488609

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Каэтано-Аноллес, Г., Минхас, Б. Ф., Азиз, Ф., Могол, Ф., Шахзад, К. и др. (2017). «Сжатый словарь белков архей», в Biocommunication of Archaea , ed G. Witzany (Cham: Springer), 147–174. DOI: 10.1007 / 978-3-319-65536-9_10

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Каллавей Р. М. (2002). Обнаружение соседей по растениям. Тренд. Ecol. Evol. 1 7, 104–105. DOI: 10.1016 / S0169-5347 (01) 02438-7

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Карнап Р. (1931). Die Physikalische Sprache als Universalsprache der Wissenschaft. Erkenntnis 2, 432–465. DOI: 10.1007 / BF02028172

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Карнап Р. (1939). Основы логики и математики . Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Google Scholar

Каталон, П., Елена, С. Ф., Куэста, Дж. А., и Манрубия, С. (2019). Экономный сценарий появления вироид-подобных репликонов de novo . Вирусы . 11: E425. DOI: 10.3390 / v11050425

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Catania, S., Dumesic, P.A., Pimentel, H., Nasif, A., Stoddard, C.I., Burke, J.E., et al. (2020). Эволюционное сохранение метилирования ДНК в течение миллионов лет после потери древней метилтрансферазы de novo . Cell 180, 263–277.e20. DOI: 10.1016 / j.cell.2019.12.012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чех, Т. Р., и Стейтц, Дж. А. (2014). Революция некодирующей РНК, разрушающая старые правила и создающая новые. Cell 157, 77–94. DOI: 10.1016 / j.cell.2014.03.008

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кларк, М. Б., Чоудхари, А., Смит, М. А., Тафт, Р. Дж., И Маттик, Дж. С. (2013). Возникает темная материя: расширяющийся мир регуляторных РНК. Очерки Биохимии . 54, 1–16. DOI: 10.1042 / bse0540001

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Demongeot, J., and Seligmann, H. (2019). Теория происхождения жизни уроборос: теоретические минимальные кольца РНК из 22 нуклеотидов отражают эволюцию генетического кода и механизмов трансляции тРНК-рРНК. Acta Biotheor. 67, 273–297. DOI: 10.1007 / s10441-019-09356-w

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Demongeot, J., и Селигманн, Х. (2020). История аккреции больших рибосомных субъединиц, выведенная из теоретических минимальных колец РНК, согласуется с историей, полученной из филогенетических и структурных методов. Ген 3: 144436. DOI: 10.1016 / j.gene.2020.144436

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Диас-Муньос, С. Л., Санхуан, Р., и Уэст, С. (2017). Социовирология: конфликт, сотрудничество и общение между вирусами. Клеточный микроб-хозяин. 22, 437–441. DOI: 10.1016 / j.chom.2017.09.012

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Доминго Э. и Шустер П. (2016). Квазивиды: от теории к экспериментальным системам . Чам: Спрингер. DOI: 10.1007 / 978-3-319-23898-2

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дудна, Дж. А., Кормак, Б. П., и Шостак, Дж. У. (1989). Структура РНК, а не последовательность, определяет специфичность 5-го участка сплайсинга интрона группы I. Proc. Natl. Акад. Sci.США 86, 7402–7406. DOI: 10.1073 / pnas.86.19.7402

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Данн, А.К., и Хандельсман, Дж. (2002). К пониманию микробных сообществ посредством анализа коммуникационных сетей. Антони ван Левенгук 81, 565–574. DOI: 10.1023 / A: 1020565807627

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эйген, М., Винклер, Р. (1983). Правила игры: как принципы природы управляют шансом .Принстон: Издательство Принстонского университета.

Google Scholar

Эрез, З., Стейнбергер-Леви, И., Шамир, М., Дорон, С., Стокар-Авихаил, А., Пелег, Ю. и др. (2017). Связь между вирусами определяет решения о лизисе-лизогении. Nature 541, 488–493. DOI: 10.1038 / nature21049

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Флеминг, А. Дж. (2005). Межклеточная коммуникация у растений . Оксфорд; Бока-Ратон, Флорида: Blackwell Publishing / CRC Press.DOI: 10.1093 / aob / mcl019

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Флорес Р., Гаго-Захерт С., Серра П., Санхуан Р. и Елена С. Ф. (2014). Вироиды: выжившие из мира РНК? Annu. Ред. Microbiol . 68, 395–414. DOI: 10.1146 / annurev-micro-0-103416

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Флорес Р., Серра П., Минойя С., Ди Серио Ф. и Наварро Б. (2012). Вироиды: от генотипа к фенотипу только на основе последовательности РНК и структурных мотивов. Фронт. Microbiol. 3: 217. DOI: 10.3389 / fmicb.2012.00217

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фортерре, П., Прангишвили, Д. (2009). Великая миллиардная война между организмами, кодирующими рибосомы и капсид (клетки и вирусы), как главный источник эволюционных новшеств. Ann. Акад. Sci . США A . 1178, 65–77. DOI: 10.1111 / j.1749-6632.2009.04993.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фриш, К.(1971). Пчелы: их зрение, химические чувства и язык . Итака: Издательство Корнельского университета.

Google Scholar

Гебетсбергер, Дж., Висс, Л., Млечко, А. М., Ройтер, Дж., И Полачек, Н. (2017). Фрагмент тРНК конкурирует с мРНК за связывание с рибосомой и регулирует трансляцию во время стресса. РНК Биол . 14, 1364–1373. DOI: 10.1080 / 15476286.2016.1257470

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гёдель, К.(1931). Ueber формальных unentscheidbare Sätze der Principia Mathematica und Verwandter Systeme. Monatsh. Математика. Phys . 38, 173–198. DOI: 10.1007 / BF01700692

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гвязда, С., Саломон, К., Аппель, Б., и Мюллер, С. (2012). Самолигирование РНК: от олигонуклеотидов до полноразмерных рибозимов. Biochimie 94, 1457–1463. DOI: 10.1016 / j.biochi.2012.03.015

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хабермас, Дж.(1987). Теория коммуникативного действия. Жизненный мир и система: критика функционального разума, Vol. 2 . Бостон, Массачусетс: Beacon Press.

Google Scholar

Хабермас Дж. (1994). Действия, речевые акты, лингвистически опосредованные взаимодействия и жизненный мир. Phil. Пробл. Tod. 1, 45–74. DOI: 10.1007 / 978-94-017-4522-2_3

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармс А., Бродерсен Д. Э., Митараи Н. и Гердес К. (2018).Токсины, цели и триггеры: обзор биологии токсинов и антитоксинов. Мол. Клетка. 70, 768–784. DOI: 10.1016 / j.molcel.2018.01.003

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гильберт Д. и Бернейс П. (1934/1939). Grundlagen der Mathematik . Берлин; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Спрингер.

Google Scholar

Хоган, Д. А. (2006). Говоря сами с собой: ауторегуляция и определение кворума у ​​грибов. Эукариот. Ячейка 584, 613–619.DOI: 10.1128 / EC.5.4.613-619.2006

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джейкоб С., Шейн А.С., Штикцелле Н., Хуэт М. и Клобер Дж. (2015). Социальная информация от иммигрантов: несколько источников информации на основе иммигрантов для принятия решений о расселении в вспомогательной организации. J. Anim. Экол . 84, 1373–1383. DOI: 10.1111 / 1365–2656.12380

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Юрка Дж., Капитонов В. В., Кохани О. и Юрка М.В. (2007). Повторяющиеся последовательности в сложных геномах: структура и эволюция. Annu. Rev. Genomics Hum. Genet . 8, 241–259. DOI: 10.1146 / annurev.genom.8.080706.092416

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кандел Э. (1976). Клеточные основы поведения: Введение в поведенческую нейробиологию . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Фриман.

Google Scholar

Кунин, Э. В. (2009). О происхождении клеток и вирусов: первобытный вирус мира по сценарию .Анна. Акад. Sci . США 1178, 47–64. DOI: 10.1111 / j.1749-6632.2009.04992.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кунин Э. В., Доля В. В. (2014). Мир вирусов как эволюционная сеть вирусов и бескапсидных эгоистичных элементов. Microbiol. Мол. Биол. Ред. . 78, 278–303. DOI: 10.1128 / MMBR.00049–13

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кунин Э. В., Доля В. В., Крупович М.(2015). Происхождение и эволюция вирусов эукариот: предельная модульность. Вирусология 479/480, 2–25. DOI: 10.1016 / j.virol.2015.02.039

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кунин, Э. В., Крупович, М. (2017). Полинтоны, вирофаги и трансповироны: запутанная сеть, связывающая вирусы, транспозоны и иммунитет. Curr. Opin. Virol. 25, 7–15. DOI: 10.1016 / j.coviro.2017.06.008

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кунин, Э.В., Макарова, К. С., Вольф, Ю. И., Крупович, М. (2019). Эволюционное переплетение мобильных генетических элементов и систем защиты хозяина: оружие по найму. Нат. Преподобный Жене. 21, 119–131. DOI: 10.1038 / s41576-019-0172-9

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Люсия-Санс, А., и Манрубия, С. (2017). Многокомпонентные вирусы: адаптивный трюк или эволюционное лечение? N. P. J. Syst. Биол. Заявление . 3:34. DOI: 10.1038 / s41540-017-0035-y

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лупорини, П., Валлези А., Алименти К. и Ортенци К. (2006). Сигнальные белки (феромоны) простейших инфузорий, специфичные для клеточного типа. Curr. Pharm. Des . 12, 3015–3024. DOI: 10.2174 / 138161206777947452

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Маргулис, Л. (2004). Серийная эндосимбиотическая теория (SET) и композитная индивидуальность. Переход от бактериального генома к эукариотическому. Microbiol. Тод . 31, 173–174.

Google Scholar

Мэттик, Дж.С. (2003). Оспаривание догмы: скрытый слой некодирующих РНК в сложных организмах. BioEssays 25: 930. DOI: 10.1002 / bies.10332

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Маттик, Дж. С. (2009). Деконструкция догмы: новый взгляд на эволюцию и генетическое программирование сложных организмов. Ann. Акад. Sci . США. 1178, 29–46. DOI: 10.1111 / j.1749–6632.2009.04991.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мэттик, Дж.С., и Гаген, М. Дж. (2001). Эволюция контролируемых многозадачных генных сетей: роль интронов и других некодирующих РНК в развитии сложных организмов. Мол. Биол. Evol . 18, 1611–1630. DOI: 10.1093 / oxfordjournals.molbev.a003951

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Маккарти, Т. (1984). «Введение переводчика», в Теория коммуникативного действия 1 , изд. Дж. Хабермас (Бостон, Массачусетс: Beacon Press), vi – xxxix.

Google Scholar

Мид, Г.Х. (1934). Разум, Я и общество . Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Google Scholar

Мэй, С., и Чжан, К. (2019). In silico раскрытие перекрестных переговоров передачи сигналов патоген-хозяин через мимикрию патогена и сети белок-белкового взаимодействия человека. Comput. Struct. Biotechnol. J. 18, 100–113. DOI: 10.1016 / j.csbj.2019.12.008

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мерсер Т. Р. и Мэттик Дж.С. (2013). Структура и функция длинных некодирующих РНК в эпигенетической регуляции. Нат. Struct. Мол. Биол. 20, 300–307. DOI: 10.1038 / nsmb.2480

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Меллинг, К., и Брокер, Ф. (2019). Вироиды-первые — модель жизни на Земле, Марсе и экзопланетах. Науки о Земле . 9: 241. DOI: 10.3390 / geosciences41

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мрук И., Кобаяши И. (2014). Быть или не быть: регуляция систем рестрикции-модификации и других систем токсин-антитоксин. Nucleic Acids Res . 42, 70–86. DOI: 10.1093 / nar / gkt711

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нойман Дж. (1966). Теория самовоспроизводящихся автоматов . Урбана / Лондон: Университет Иллинойса.

Google Scholar

Перо П., Больц П. А. и Маллетт Ф. (2012). «От вирусов к генам: синцитины», в Вирусы: основные агенты жизни , изд. Г. Витцани (Дордрехт: Спрингер), 325–361. DOI: 10.1007 / 978-94-007-4899-6_17

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Перотто Д., Балуска Ф. (2012). Сигнализация и коммуникация в симбиозе растений . Гейдельберг: Springer. DOI: 10.1007 / 978-3-642-20966-6

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Петров А.С., Бернье К.Р., Сяо К., Норрис А.М., Ковач Н.А., Уотербери К.С. и др. (2014). Эволюция атомного разрешения рибосомы. Proc. Natl. Акад. Sci. США А .111: 10251–10256. DOI: 10.1073 / pnas.1407205111

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Петров А.С., Гюлен Б., Норрис А.М., Ковач Н.А., Бернье К.Р., Ланье К.А. и др. (2015). История рибосомы и происхождение перевода. Proc. Natl. Акад. Sci. США А . 112: 15396–15401. DOI: 10.1073 / pnas.1509761112

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Платтнер, Х. (2016). «Принципы внутриклеточной передачи сигналов у простейших с ресничками — краткий обзор», в Biocomminication of Ciliates , под ред.Витцани и М. Новацки (Дордрехт: Спрингер), 13–34. DOI: 10.1007 / 978-3-319-32211-7_2

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Потапова Т. (2012). «Межклеточная коммуникация в росте кончиков мицелиальных грибов», в Biocommunication of Fungi , ed G. Witzany (Dordrecht: Springer), 103–114. DOI: 10.1007 / 978-94-007-4264-2_7

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ровер, Ф., Юле, М., Моган, Х., Хисакава, Н. (2014). Жизнь в нашем мире фагов.Столетний полевой справочник самых разнообразных жителей Земли . Сан-Диего: Уолон.

Google Scholar

Рут-Бернштейн, Р. С., Диллон, П. Ф. (1997). Молекулярная комплементарность I: теория дополнительности происхождения и эволюции жизни. J. Theor. Биол. 188, 447–479. DOI: 10.1006 / jtbi.1997.0476

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шредингер, Э. (1944). Что такое жизнь? Физический аспект живой клетки .Лондон: Издательство Кембриджского университета.

Google Scholar

Сирл, Дж. (1976). Речевые акты: Очерк философии языка . Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Google Scholar

Селигманн, Х. (2019). Синтения между совместно размещенными геномами митохондрий, хлоропластов и фикоднавирусов: функциональная мимикрия и / или общее происхождение? ДНК клетки биол . 38, 1257–1268. DOI: 10.1089 / dna.2019.4858

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шах, В., де Боутер, Дж., Паули, К., Таппер, А. С., и Хиггс, П. Г. (2019). Выживание репликаторов РНК намного легче в протоклетках, чем в поверхностных пространственных системах. Жизнь 9: E65. DOI: 10.3390 / life65

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шеннон К. Э. и Уивер В. (1949). Математическая теория коммуникации . Урбана: Иллинойсский университет Press.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Шапиро, Дж.А. (2016). Ничто в эволюции не имеет смысла, кроме как в свете геномики: чтение-запись эволюции генома как активного биологического процесса. Биология. 5: E27. DOI: 10.3390 / biology5020027

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Sicard, A., Pirolles, E., Gallet, R., Vernerey, M. S., Yvon, M., Urbino, C., et al. (2019). Многоклеточный образ жизни многоклеточного вируса. Элиф. 8: e43599. DOI: 10.7554 / eLife.43599

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Смит, С., Ярус, М., и Найт, Р. (2006). Естественный отбор не требуется для объяснения универсальных композиционных паттернов в категориях вторичной структуры рРНК. РНК 12, 1–14. DOI: 10.1261 / rna.2183806

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Солл Д. (2012). «Пути передачи сигналов, регулирующие переключение, спаривание и образование биопленок у Candida albicans и родственных видов», в Biocommunication of Fungi , ed G. Witzany (Dordrecht: Springer), 85–102.DOI: 10.1007 / 978-94-007-4264-2_6

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Спадафора, К. (2016). Наследование внехромосомной генетической информации от сомы к зародышевой линии посредством механизма, основанного на обратной транскриптазе LINE-1. Bioessays. 38: 726–733. DOI: 10.1002 / bies.201500197

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Штадлер П. Ф. и Шустер П. (1992). Мутации в автокаталитических реакционных сетях. Анализ, основанный на теории возмущений. J. Math. Биол. 30, 597–631. DOI: 10.1007 / BF00948894

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стокар-Авихаил, А., Тал, Н., Эрез, З., Лопатина, А., Сорек, Р. (2019). Широкое использование пептидной связи в фагах, заражающих почву и патогенные бактерии. Микрофон сотового хоста . 25, 746–755. DOI: 10.1016 / j.chom.2019.03.017

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вайдья, Н., Манапат, М.Л., Чен, И. А., Ксулви-Брюне, Р., Хайден, Э. Дж., И Леман, Н. (2012). Спонтанное формирование сети среди кооперативных репликаторов РНК. Nature 491, 72–77. DOI: 10.1038 / природа11549

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вайдья Н., Уокер С. И., Леман Н. (2013). Переработка информационных единиц приводит к выделению репликаторов в пребиотическом супе. Chem. Биол. 20, 241–252. DOI: 10.1016 / j.chembiol.2013.01.007

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Веннера, С., Фешотт К. и Биемонта К. (2009). Динамика сменных элементов: к общей экологии генома. Trends Genet. 25, 317–323. DOI: 10.1016 / j.tig.2009.05.003

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вильярреал, Л. П. (2009b). Происхождение групповой идентичности: вирусы, зависимость и сотрудничество . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Спрингер.

Google Scholar

Вильярреал, Л. П. (2012). «Модуль зависимости как социальная сила», в Вирусы: основные агенты жизни , изд.Витцани (Дордрехт: Springer Science + Business Media), 107–146. DOI: 10.1007 / 978-94-007-4899-6_6

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вильярреал, Л. П., и Вицани, Г. (2010). Вирусы — важные агенты в корнях и стволах древа жизни. J. Theor. Биол. 262, 698–710. DOI: 10.1016 / j.jtbi.2009.10.014

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вильярреал, Л. П., и Вицани, Г. (2015). Когда конкурирующие вирусы объединяются: эволюция, сохранение и пластичность генетической идентичности. J. Mol. Evol . 80, 305–318. DOI: 10.1007 / s00239–015-9683-y

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вильярреал, Л. П., и Вицани, Г. (2019). Это жизнь: постоянное взаимодействие сетей РНК вирусов и клеток. Ann. Акад. Sci. 1447, 5–20. DOI: 10.1111 / nyas.14040

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ван С. и Лу З. (2017). «Вторичные метаболиты в архее и экстремальных средах», в Biocommunication of Archaea , ed G.Витцани (Чам: Спрингер), 235–239. DOI: 10.1007 / 978-3-319-65536-9_14

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Уайтхед, А. Н., и Рассел, Б. (1910/1912/1913). Принципы математики . Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Google Scholar

Винер, Н. (1948). Кибернетика, или Управление и коммуникация у животных и машин . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Wiley.

Google Scholar

Витгенштейн, Л. (1922). Tractatus Logico-Philosophicus . Лондон: Кеган Пол.

Google Scholar

Витгенштейн, Л. (1953). Философские исследования . Оксфорд: Бэзил Блэквелл.

Google Scholar

Витцани, Г. (1993). Natur der Sprache — Sprache der Natur . Sprachpragmatische Philosophie der Biologie. Вюрцбург: Кенигсхаузен и Нойман.

Google Scholar

Витцани, Г. (1995). От «логики молекулярного синтаксиса» к молекулярному прагматизму.Объяснительные недостатки в концепции языка и коммуникации Манфреда Эйгена. Evol. Cogn . 1, 148–168.

Google Scholar

Витцани, Г. (2000). Жизнь: коммуникативная структура . Нордерштедт: LoB.

Google Scholar

Витцани, Г. (2005). Естественная история жизни: история логики и динамики общения. S. E. E. D. J. 5, 27–55.

Google Scholar

Витцани, Г. (2009). Некодирующие РНК: стойкие вирусные агенты как модульные инструменты для клеточных нужд. Ann. Акад. Sci . 1178, 244–267. DOI: 10.1111 / j.1749–6632.2009.04989.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г. (2011a). Может ли математика объяснить эволюцию человеческого языка? Comm. Интегр. Биол . 4/5, 1–5. DOI: 10.4161 / cib.4.5.16426

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г. (2011c). «Введение: ключевые уровни биокоммуникации бактерий», в Биокоммуникация в почвенных микроорганизмах , под ред.Витцани (Дортрехт: Спрингер), 1–34. DOI: 10.1007 / 978-3-642-14512-4_1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г. (2012b). «От молекулярных образований к компетентным агентам: консорциумы, вызванные вирусной инфекцией, действуют как естественные генные инженеры», in Viruses: Essential Agents of Life , ed G. Witzany (Dordrecht: Springer), 407–419. DOI: 10.1007 / 978-94-007-4899-6_20

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г. (2014a). «Язык и общение как универсальные требования для жизни», в Astrobiology: An Evolutionary Approach , ed V.Кольб (Бока-Ратон: CRC Press), 349–370.

Google Scholar

Витцани, Г. (2016a). «Ключевые уровни биокоммуникации», в «Биокоммуникация: знаковые взаимодействия между клетками и организмами» , ред. Р. Гордон и Дж. Секбах (Сингапур: World Scientific), 37–61. DOI: 10.1142 / 9781786340450_0002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г. (2016b). «Введение: ключевые уровни биокоммуникации инфузорий», в «Биокоммуникация инфузорий» , ред.Витцани и М. Новацки (Дордрехт: Спрингер), 1–12. DOI: 10.1007 / 978-3-319-32211-7_1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г. (2017a). «Искусственная и естественная обработка генетической информации», в Информационные исследования и поиски трансдисциплинарности , ред. М. Бургин и В. Хофкирхнер (Сингапур: World Scientific), 523–547. DOI: 10.1142 / 9789813109001_0019

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г. (2017c).Два генетических кода: повторяющийся синтаксис для активных некодирующих РНК; неповторяющийся синтаксис для архивов ДНК. Comm. Интег. Биол . 10: e1297352. DOI: 10.1080 / 19420889.2017.1297352

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г. (2019). «Коммуникация как основная характеристика жизни», в Справочник по астробиологии , изд. В. Колб (Boka Raton: CrC Press), 91–105. DOI: 10.1201 / b22230-9

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Витцани, Г., и Балуска, Ф. (2012a). Сценарий кода жизни не кодирует сам себя. Машинная метафора живых организмов устарела. EMBO Rep. 13, 1054–1056. DOI: 10.1038 / embor.2012.166

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Инь, З., Варгас, К., Каннингем, Дж., Бенгтсон, С., Чжу, М., Мароне, Ф. и др. (2019). Ранние эдиакарские caveasphaera предвещают эволюционное происхождение животноподобной эмбриологии. Curr. Биол. 29, 4307–4314.e2. DOI: 10.1016 / j.куб.2019.10.057

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar