Олигофрения, симптомы и признаки — 7 ноября 2002
Слова ’олигофрен’, ’дебил’, ’имбецил’, ’идиот’ давно стали ругательствами. Однако мало кто знает, что это не ругательства, а диагноз, который ставится людям с нарушением интеллекта (кстати, подобные названия во всем мире уже давно признаны некорректными, и заменяются терминами ’исключительный ребенок’, ’ребенок с особыми потребностями’ и т.д.).
Олигофрения — врожденное, или приобретенное до трех лет слабоумие в результате органических повреждений головного мозга. При таком нарушении развития страдают не только интеллект, но и эмоции, воля, поведение, физическое развитие. Люди с диагнозом ’олигофрения’ составляют в настоящее время 1–3 % всего населения.
Проблема умственной отсталости очень актуальна в последнее время. Это вызвано повышением требований к интеллектуальному уровню человека. Считают, что распространенность олигофрении имеет тенденцию к повышению.
Причиной возникновения умственной отсталости у ребенка являются различные нарушения развития плода во время беременности, родовые травмы, нарушения генетического характера, тяжелые травмы и заболевания, перенесенные до трех лет.
При одной и той же причине тяжесть нарушений может быть различна.
По степени тяжести различают следующие формы олигофрении: дебильность, имбецильность и идиотия.
При не резко выраженной дебильности ребенок может ничем внешне не отличаться от сверстников. Сохраняются механическая память и эмоционально-волевая сфера. Внимание очень трудно привлечь и фиксировать. Запоминание замедленно и непрочно. Сложно воспринимают логические связи между предметами, понятия ’пространство, время’ и т.д. Часто встречаются нарушения речи (отстает в развитии, искажение звуков, искажения грамматические, маленький словарный запас). Обычно не могут пересказать прочитанное, услышанное. Эмоции преобладают актуальные на данный момент. Действия нецеленаправленны, импульсивны, развит негативизм. С программой общеобразовательной школы не справляются. Возможна социальная адаптация и участие в самостоятельной трудовой деятельности. К 40 годам обычно так растворяются в обществе, что их не отличить.
При имбецильности дети отстают в физическом развитии, отклонения заметны внешне, речь неразвита.
Мышление конкретно, отвлечения недоступны, запас сведений крайне узок, резкое недоразвитие внимания, памяти, воли. Могут овладеть порядковым счетом. Некоторым доступны навыки самообслуживания. К самостоятельной деятельности неспособны. Повышена внушаемость, при неблагоприятном окружении поведение может быть асоциальным.
Идиотия — самая грубая степень умственной отсталости. При ней наблюдаются очень серьезные нарушения психики и физическое недоразвитие. Они не могут ходить, нарушено строение внутренних органов. Не способны к самостоятельной жизни. Речь не развита, нечленораздельные звуки. Мышление не развито, реакция на окружающее резко снижена. Эмоции делятся на положительные и отрицательные.
Хотя умственная отсталость рассматривается как явление необратимое, это не означает, что оно не поддается коррекции. Ученые отмечают положительную динамику в развитии умственно отсталых детей при правильно организованном врачебно — педагогическом воздействии в условиях специальных (коррекционных) учреждений.
Нервная система детей пластична, податлива к обучению, а систематические и целенаправленные занятия способствуют существенным положительным сдвигам.
По теме
10 апреля 2002, 12:31
Причины возникновения задержки психического развития10 марта 2002, 12:31
Дети с временной задержкой психического развития
ОлигофренПсихиатрияУмственная отсталость
- ЛАЙК2
- СМЕХ1
- УДИВЛЕНИЕ0
- ГНЕВ0
- ПЕЧАЛЬ0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
КОММЕНТАРИИ1
Читать все комментарии
Гость
Войти
Новости РЎРњР?2
Новости РЎРњР?2Лига олигофренов / Статьи / Newslab.Ru
17.03.2009
Часто бестолковых людей обзывают идиотами, дебилами или имбецилами. При этом мало кто знает, что идиотия, дебильность и имбецильность — разные степени олигофрении. Оставив этику на совести сквернословов, разберёмся, что же на самом деле означают эти обидные слова.
Олигофрения буквально означает слабоумие, от греческого oligos -«малый, незначительный» + phren — «ум». Классическое ругательство идиот — означает человека, страдающего самой глубокой формой олигофрении, когда он в состоянии осуществлять в основном лишь рефлекторные действия, не отдавая себе никакого отчёта в происходящем. У идиотов ведь нет никаких высших побуждений и свойств, отличающих человека от животного: ни разума, ни речи, ни воли… Собака или кошка обладают этим качеством в гораздо большей степени… (А. Куприн).
Второе по популярности среди названных слов: дебил (от латинского debilis — «немощный», где de— — «без, вне» + —bilis — «сила, мощь») Дебильность это, наоборот, самая лёгкая форма патологии мозга, при которой у человека наблюдается замедленность и конкретность мышления, слабая способность мыслить абстрактно. У дебилов узкий кругозор, бедный запас слов и слабая память, но, несмотря на это, они вполне способны получать некоторые знания и профессиональные навыки.
Существует мнение, что к 40 годам их практически невозможно отличить от обычных людей, однако при слабо выраженной дебильности, они могут почти не отличаться от сверстников и в детстве.
Наконец, приобретающий в последнее время популярность медицинский термин имбецил, который через раз пишут неправильно (имбицил), означает человека со средней степенью олигофрении. Имбецильность (от латинского imbēcillus — «слабый, бессильный») заметна внешне, однако, в отличие от идиотов, имбецилы способны понимать речь и произносить короткие фразы; им можно прививать навыки самообслуживания. Вместе с тем они лишены самостоятельности, инициативы, легко внушаемы, теряются при изменении обстановки и нуждаются в постоянном надзоре.
Ежи Лисовский
Поделиться 3
5 Обсудить на форуме
Ликбез
Забытые дети России — Los Angeles Times
МОСКВА —
Некоторые дети в смирительных рубашках или привязаны простынями к железным кроватям.
Некоторые лежат в зарешеченных койках, хлопая руками и ногами. Двенадцатилетний Саша, стоящий полуодетый в углу, ритмично бьется головой о стену.
Это жизнь в Доме № 11, одном из худших в России учреждений для умственно отсталых детей, забытых уголках ада, спрятанных на бетонных окраинах городов, за стенами и заборами из колючей проволоки, патрулируемыми собаками.
Их цель? Убрать детей, признанных бесполезными для общества, как можно дальше от обычной жизни, заперев их в диккенсовских учреждениях, лишенных как финансирования, так и квалифицированной медицинской помощи.
Детские дома современной России, возможно, являются одним из последних пережитков репрессивной советской системы общественного контроля, которая лишала всех, кого считали физически, умственно или политически несовершенными, самых основных свобод и где не существовало апелляционного суда для несправедливо осужден.
«Эти дома — маленький ГУЛАГ, который держится в секрете от всех», — сказал Сергей А.
Колосков, глава Российской ассоциации людей с синдромом Дауна. Его усилия по изменению системы включали контрабандный выпуск в мир в прошлом году фильма, показывающего мрачную реальность Дома № 11.
«Система существует из-за широко распространенного мнения, что умственно отсталые дети недочеловеки», — сказал он. «Это часть огромной национальной трагедии. Это не намеренно созданная репрессивная машина; просто так получилось. Но у этих детей нет защиты. Их может спасти только серьезная реформа».
Трудно даже определить количество вовлеченных детей. Детский психиатр Валерий А. Доскин сказал, что общей статистики нет, потому что эти дети подпадают под юрисдикцию трех министерств — здравоохранения, образования и социального обеспечения — и каждое ревниво охраняет свои секреты.
Что еще хуже, говорят такие активисты, как Колосков, многие дети ошибочно классифицируются как умственно отсталые. Выгнать их из домов практически невозможно, говорят они, не только потому, что в административной бюрократии сохраняется советское мышление, но и потому, что есть финансовые стимулы, чтобы держать их там.
Сын-подросток Маргариты Н. Гусловой Петя — воспитанник дома № 11. Она протестует против унижения обращения с ним со стороны равнодушных, неподготовленных работников в палатах, которые она видит в тех редких случаях, когда ее пускают внутрь . Посторонним запрещено посещать «плохие» палаты дома.
«Я столько раз умоляла их позволить родителям помочь. Но не будут, — сказал Гуслов, бойко холеный заведующий детским садом для подростков. Ее естественный властный вид сменяется недоумением всякий раз, когда она говорит о своем сыне.
«Это большие мальчики, 15-16 лет, но медсестры заставляют их ходить в туалет на детских ночных горшках. Но они большие, переросли их и все время промахиваются. Это унизительно».
«Я взяла сына на прогулку по территории, оставив медсестру в палате смотреть телевизор», — добавил ее муж Сергей. «Когда мы вернулись, она еще просто сидела в дремоте, хотя один из детей разбил окно.
«Итак, я сказал ей, что на полу разбито стекло, а она просто продолжала смотреть.
Ей было все равно. Я тронул ее за плечо и снова сказал, что там разбито окно. — Да, да, — сказала она и зевнула. ‘Я скоро все проясню’» 9.0003
Борьба в гору
Колосков, пианист, вставший на защиту умственно отсталых детей, когда у его 9-летней дочери Веры обнаружили синдром Дауна, является одним из немногих частных лиц, пытающихся изменить система.
В Москве теперь есть несколько частных домов, которые предлагают приемную семью для этих детей. Активисты играют с детьми в некоторых государственных домах. Колосков ведет линию помощи, чтобы родители могли научиться воспитывать своих детей дома, как он.
Но, с сожалением признал он, им предстоит тяжелая борьба.
Западный идеал принятия умственно отсталых как ценных членов общества, воспитания их дома или в приемных семьях и предложения им любви и образовательных стимулов еще не прижился в России.
Советское мышление отрицало большинство этих заповедей, требовало служения государству и считало, что коммунистическое общество неумолимо движется к совершенному будущему и совершенному человеку.
Тех, кто не был «совершенным», исключали из общества.
Даже сегодня редко можно увидеть на публике умственно или физически неполноценных людей. Именно вера в совершенных людей и их прославление — посредством спорта, массовых митингов и т. д. — заставила людей пассивно принять, что те, кто не совершенен, в некотором роде недочеловеки. Они не имели никаких прав и могли быть использованы как угодно государству.
«Человек в советском представлении ценен только в той мере, в какой он полезен обществу. . . . Он — средство, а не цель», — сказал психиатр, получивший советское образование, доктор Анатолий Корягин.
Российское государство, как и его советский предшественник, по-прежнему начинает присмотр за детьми с рождения.
Врачи родильных отделений призывают матерей младенцев с выявляемыми отклонениями передать их государству на пожизненное содержание в учреждениях. По словам Колоскова, клеймо рождения «несовершенных» детей огромно; его часто принимают в результате развратной жизни, злоупотребления алкоголем и наркотиками или сексуальных заболеваний.
Большинство матерей с благодарностью принимают этот совет.
«Вы должны понимать, что если у матери будет такой ребенок, то семья будет несчастливой», — сказал психиатр Доскин. «У меня есть близкие друзья, которые решили оставить своего ребенка-инвалида, и это разрушило их брак и их жизнь, оставив их связанными только несчастьем. Матерям важно знать, что ждет их впереди, если они оставят этих детей».
Дети, у которых при рождении нет признаков болезни, но которые отстают в школе, отправляются на дополнительное обследование детскими психиатрами.
Они рискуют быть признанными слабоумными или олигофрениками — общий термин для любой формы психической проблемы, заимствованный из французского употребления 18-го века и подразделяемый на три категории: debile (слабый), слабоумный и идиот.
Любой из этих примитивных диагнозов обрекает ребенка на домашнюю жизнь.
Если в досье ребенка есть слово «олигофрения», очень трудно изменить диагноз, если позже у ребенка появляются признаки улучшения или если врачебное обследование, зачастую поверхностное, ошибочно.
«Существует тенденция к «гипердиагностике» или к рисунку худшей картины, чем она есть на самом деле», — сказал депутат Валерий Борщев, правозащитник. «Это не верно. Позже это парализует волю врачей сделать что-либо, чтобы изменить состояние пациента и, следовательно, диагноз».
Один из наиболее тревожных аспектов этой тенденции заключается в том, что для этого есть финансовая причина. Дома получают больше денег для детей-олигофренов.
Валентина Федоровна Матвеева, заведующая Домом ребенка №17, раскрыла арифметику. В 1997 году ее дому, где живут 100 детей младше 7 лет, включая 40 детей-олигофренов, было обещано финансирование в размере 600 000 долларов. Это составляет 50 долларов в месяц на каждого ребенка. Но дети, классифицированные как олигофрены, также имеют право на пенсию по инвалидности в размере чуть более 60 долларов в месяц.
«Конечно, сами дети пенсии не получают», — сказала Матвеева. «Мы открываем их счета и собираем деньги. Они не знали бы, что с этим делать, а нам нужно, чтобы дома продолжали работать».
Ярлык «олигофрен» имеет разрушительные последствия.
«Сироты-олигофрены — совершенно неинтересная тема, и я не понимаю, почему вокруг них столько шума, — говорит Мария Дмитриевна Баженова, начальник соцзащиты на юго-востоке Москвы, в чьи обязанности входит дом № 11. «Гораздо разумнее сосредоточиться на нормальных детях, которые вырастут полноценными людьми и отплатят за наше внимание».
Известный московский правозащитник Валерий Фадаев: «Поскольку кто-то на высоком уровне когда-то решил, что все эти [дети] — инвалиды на всю жизнь и их нельзя изменить, не считается необходимым заботиться о них или что-либо делать. о них. И единственное, что они могут сделать для общества, — это работать как дешевая рабочая сила».
Те, кто, скорее всего, не пройдет тесты на интеллект, — это младшие дети, которые живут в переполненных домах с недостаточным персоналом, где у работников нет времени играть со своими подопечными. У детей, содержащихся в загоне без стимуляции, меньше шансов пройти концептуальные тесты, которые обычно включают в себя присвоение абстрактных названий группам объектов — лошади, тигру, корове, — которых они даже никогда не видели.
«Олигофреники и сироты — это одно и то же, — говорит директор психиатрической больницы им. Кащенко Владимир Козырев. (В России все дети, живущие в государственных домах, называются сиротами.)
К 7 годам дети-сироты распределяются по разным типам домов в зависимости от их умственных способностей. Сироты без инвалидности отправляются в приюты Министерства образования, где они получают полное среднее образование, даже если им не посчастливилось найти приемных родителей.
Дети, признанные олигофрениками, попадают в приюты Министерства социальной защиты, одни для «дебильных», другие для «имбецилов и идиотов». Из-за того, что их считают необучаемыми, таких детей мало учат — возможно, два или четыре года обычной девятилетней образовательной программы.
«Условия, в которых живут дети, можно охарактеризовать как не что иное, как вопиющее нарушение прав человека», — сказал Нилиан Роксбург из благотворительной организации «Действие для детей России», или ARC, международной группы, которая пытается реформировать систему.
.
Потерянные дома
В этих домах мир забывает о детях.
Острые проблемы с наличными наносят ущерб даже тем немногим домам, в которых заботятся и заботятся. Светлана В. Андреева, директор Дома № 7 на юго-востоке Москвы, может платить своим помощникам всего 30 долларов в месяц — этого недостаточно, чтобы оплачивать проезд на работу или чтобы они могли прокормить себя.
Там будут работать только отчаявшиеся, некомпетентные или матери детей в доме, в том числе и Андреева. Половина рабочих мест помощников не заполнена.
Хотя работники Андреевой относятся к своим подопечным с необычайной нежностью, они не одобряют детского веселья и авантюризма. Это слишком сложно, когда они присматривают за группами из 20 или 30 человек. Так что тихие, дисциплинированные спальни пусты от личных игрушек, картин, книг и беспорядка индивидуальности, красноречиво свидетельствующего о жизни в сенсорной депривации.
Но «слабоумные» дети Андреевой, которым уделяется больше внимания и обучения, чем большинству, действительно иногда процветают до такой степени, что она пытается добиться переоценки их как «дебильных» медицинской комиссией, отвечающей за их диагностику.
Для «слабоумного» ребенка даже получение более легкого диагноза «слабоумие» — это новая жизнь. Вместо взрослой жизни в специальном государственном общежитии, выполнения неоплачиваемой работы на заводе без свободы вступать в брак, водить машину или голосовать, они получают возможность получить простую работу в реальном мире и жить в обществе.
Многие из ее подопечных имеют серьезные и очевидные проблемы с обучаемостью. Тем не менее, некоторые из них, толпящиеся вокруг автомобилей посетителей, изучающие арифметику или подметающие снег на подъездной дорожке, кажутся не менее умными и красноречивыми, чем дети в других местах.
Но, по словам Андреевой, ее попытки добиться переквалификации обвинений почти никогда не срабатывают.
Ошибки классификации
Территориальная зависть между министерствами может помочь объяснить, почему детям, ошибочно названным олигофренами, так трудно получить справку о состоянии здоровья.
Роксбург рассказал историю Саши Русанова, 10-летнего сироты, который попал в Дом № 7 после того, как в 3 года был отнесен к категории «имбецилов».
. Две операции были сорваны.
После третьей операции и логопедического лечения в АРК Саша прошел повторное обследование у логопеда. Удивленный тем, какой он способный ребенок, терапевт убрал из его диагноза «олигофрен» и порекомендовал отправить его в дом для детей без инвалидности.
Потом начались перепалки между бюрократами. Новый дом, управляемый Министерством образования, был готов принять Сашу, но только в том случае, если Министерство социальных дел, которое контролировало его судьбу как «олигофреника», также переквалифицировало бы его. Оно провело над ним тесты, но поставило свой первоначальный диагноз. Сейчас Саша ждет третьей попытки переосвидетельствования.
Специалисты британской правозащитной организации «Христианская солидарность интернэшнл» в 1991 году провели исследование «слабоумных» детей.
Они обнаружили, что более трети протестированных в Санкт-Петербурге были неправильно классифицированы и имели средний или выше среднего интеллект.
Но Андреева, как и большинство медперсонала, работающего в детских домах, питает к врачам почти религиозное уважение.
Как бы она ни была расстроена тем, что не смогла провести переоценку детей из приюта, ей никогда не приходит в голову мысль, что врачи в комиссии могут ошибаться.
Она считает, что врачи выше ее в общественном порядке и что их решения не могут быть ошибочными. Точно так же она безоговорочно соглашается с тем, что дети, о которых она заботится, находятся в нижней части человеческой пирамиды — неполноценные существа, чей низкий статус можно точно настроить, но не изменить настолько, чтобы дать им совершенно чистое свидетельство о здоровье.
На вопрос, не ошибаются ли сотрудники комиссии, отказываясь изменить диагноз, или просто ленятся, или прикрывают коллег, она доверчиво покачала головой.
— О нет, — сказала она. «Они понимают эти вещи. Они врачи. Специалисты».
Розумова відсталість (олігофренія)
Mental retardation
… Oligophrenia… Don’t waste time:these illnesses can be treated in childhood
Treatment is conducted как посещение всех специалистов по графику с возможностью в доступной форме дать ответы на вопросы всем родственникам и всем, кто участвует в обучении и обучении больного с диагнозом олигофрения.
Некоторые примеры инновационного лечения умственной отсталости
Денис Т., 27 лет.
Поступил в клинику в январе 2012 года на курс интенсивного комплексного лечения после перенесенного за неделю до этого беспричинного эпистатуса с реанимацией. Из анамнеза – молодой человек в течение последних 15 лет болеет эпилепсией с частыми генерализованными тонико-клоническими приступами. Длительное время под контролем родственников принимает противосудорожные препараты, которые существенно не влияли на частоту и тяжесть эпилептических припадков. Реабилитологи Клиники при проведении кинезитерапии диагностировали предельно-отрицательный уровень физических возможностей: выносливости, силы, ловкости, координации, гибкости, скорости, а также неумение совмещать двигательные задачи.
Критический уровень физической подготовленности отягощался умеренной умственной отсталостью, нарастающей в течение последних 10 лет на фоне эпилептических припадков.
В ходе курса кинезотерапии с обязательной медикаментозной коррекцией использовались различные упражнения для восстановления утраченных физических способностей и развития других, ставших со временем ведущими, а именно ловкости и быстроты. Другие способности, такие как сила, гибкость, достигли доброго уровня и принесли больному ощущение физического комфорта, уверенности, преобладания положительных эмоций. Различные упражнения без предметов и с предметами назначаются для начала тренировки внимания, где часть упражнений с разными предметами постепенно развивает выносливость, силу и другие физические качества. Например, упражнения с гимнастической палкой были направлены на работу верхних конечностей, на развитие мелкой моторики, гибкости. Упражнения у гимнастической стенки развивали не только силу, но и выносливость. В течение последующих двух курсов больной имел достаточный уровень силы и выносливости. Использовались упражнения с отягощением (приседания, поднятие веса перед грудью одной рукой).
В сумме силовой потенциал стал лучше на 60%. Упражнения с фитболом существенно развивают координацию движений и внимание. Упражнения со скакалкой повысили выносливость на 80% от начального уровня. На фоне лечения желание играть в футбол возобновилось и стало доминантным, техника удара ногой (жонглирование) мячом улучшилась на 80%. Появилась возможность играть в волейбол. Практически эффективность освоения этой игры была повышена с нулевого уровня до 60%. С каждым новым достижением повышалась самооценка больного, что выражалось в стремлении к самосовершенствованию.
Иштван И., 30 лет.
Судьба этого молодого человека сложилась так, что у него от рождения была задержка психоречевого развития. Со временем врачи выявили умственную отсталость средней степени. Общие судороги с потерей сознания ухудшили состояние, стали более тяжелыми и частыми. Учеба в интернате шла тяжело, явные признаки ухудшения нарастали. Благодаря своей матери, учительнице, Иштван попал в частный медицинский центр «Истына», где на тот момент лечились подобные пациенты.
Неотъемлемой частью лечения стала кинезотерапия, задачей которой было выявление природного физического потенциала при значительной имбецильности. Ежедневные тренировки шаг за шагом ведут юношу от состояния дезориентации в зале кинезитерапии к адаптации не только к учебному процессу, но и к пониманию устройства своего тела с возможностью управления им. Соревнования с реабилитологом в индивидуальном стиле игры принесли радость с положительным эмоциональным фоном, а понимание сути игры повлияло на ее результаты.
За несколько курсов тренировок Иштван показал физический потенциал и в то же время непреодолимое желание совершенствоваться; стал инициативным, стал читать правила игры в настольный теннис, бадминтон, искать соперника. План реабилитации и процесс физической коррекции подбирался лично. Поскольку сила и выносливость Иштвана соответствовали его физическому развитию, необходимо было сделать упор на координацию, ловкость, скорость и гибкость.
В настоящее время больной приобрел навыки игры в настольный теннис, бадминтон, волейбол и стремится к дальнейшему развитию. Кинезитерапевт составил перспективный план тренировок для участия в городских соревнованиях по бадминтону. Таким образом, лечение больных со средней и легкой степенью умственной отсталости необходимо проводить в определенные сроки, обеспечивающие рациональное использование максимальных нагрузок физического, умственного, психологического и речевого характера.
Адекватное интенсивное лекарственное сопровождение является обязательным условием в достижении успеха уменьшения дефицита функций ЦНС, что катализирует успех будущих побед над олигофренией.
Loseva Anna Volodymyrivna — Kinesithrapist в клинике здоровых сосудов
BABII IGOR PETROVICH — НЕРОЛОГ В КЛИЦИОННЫХ ВЕСЕЛЕ ДЕЙСТВИЯ 9000
Умственная отсталость подразделяется на:
— легкая умственная отсталость;
— умеренная умственная отсталость;
— серьезная умственная отсталость.
При легкой умственной отсталости люди с некоторым опозданием приобретают речевые навыки, но большинство из них приобретает способность использовать речь с целью поддержки беседы и участия в клиническом опыте.