Растворил жену в кислоте. — Станислав Шевченко (rlyatas) — LiveJournal
?- Растворил жену в кислоте.
- rlyatas
- September 19th, 2011
Эпизодично встречаю стихотворение, публикуемое преимущественно женским полом:
«Свою жену не ругаю. Её никогда я не брошу. Это ведь сомной она стала плохая. А брал то я её хорошей..» Приписывают Маяковскому. И, судя по всему, это четверостишие должно наставлять мужчинна «путь истинный». Ну вроде как ты выбрал эту женщину, вот и люби ее, не много ни мало, до гроба. Своего собственного, естественно.
При этом как то совсем забывается, что у Маяковского жены не было.
Любовницы были, да. Одна из них, Лиля Брик, по одной из версий, была причиной его смерти.Впрочем… впрочем Владимир Маяковский и не писал этих строк. Какое-то подобие конечно присутствует, но лишь подобие. Сравните:
«Мой стих трудом громаду лет прорвёт И явится весомо, грубо, зримо, Как в наши дни вошёл водопровод, Сработанный ещё рабами Рима!» Вот это я понимаю. Это Маяковский.
А написал эти строки, некто Олег Григорьев. И в оригинале они звучат:
«Жену свою я не хаю, И никогда не брошу её. Это со мной она стала плохая, Взял-то ее я хорошую.» Смущает, однако, не автор, а смысл. Типа жена испортилась, но все равно придется ее хранить. С чего так? К примеру, для аналогии:
«Пластиковый стаканчик, Не выброшу никогда. Достался мне он чистым Испачкал его я. »С тем же успехом можно предложить сохранить навечно старые покрышки, дырявые носки и еще какой нибудь мусор, на том основании, что брали мы его когда то целым и красивым.
Правда есть еще один взгляд. Возможно Григорьев имел в виду, что хранить жену мы должны из чувства вины. Вот испортил ты хорошего человека, кому она теперь такая нужна? Вот и оберегай ее теперь. Корми, пои, одевай да обувай. Но ежели мы почитаем Олега, то найдем и его отношение к ненужным женам:
«Растворил жену в кислоте… Вот бы по кайфу зажили! Да дети нынче пошли не те – Взяли и заложили.» Милые вы наши женщины. Не приводите Маяковского в пример. Блядун тот еще был. А мы вас и так любим).
http://vkontakte.ru/note4848997_11333431
»Маяковский (а где то пишут что это Олег Григорьев) написал стихотворение «Свою жену не ругаю.
Её никогда я не брошу. Это ведь со мной она стала плохая. А брал то я её хорошей…» Мужчины согласны с этим? — Спрашивалка Маяковский (а где то пишут что это Олег Григорьев) написал стихотворение «Свою жену не ругаю. Её никогда я не брошу. Это ведь со мной она стала плохая. А брал то я её хорошей…» Мужчины согласны с этим? — СпрашивалкаЮС
Юльчик Свиридова
Маяковский (а где то пишут что это Олег Григорьев) написал стихотворение «Свою жену не ругаю. Её никогда я не брошу. Это ведь со мной она стала плохая. А брал то я её хорошей…» Мужчины согласны с этим? мужчина жена григорьев стихотворение маяковский олег
1737
102
15
ОтветыСаша Аут
вот что я думаю.
..в общем…..Один навис над Вами глыбой, другой не может глаз поднять… У каждого есть в жизни выбор, так что учитесь выбирать…
Хвальбун мечтает о победах, а сильный духом к лести глух. Вина кого-то в наших бедах спокон веков ласкает слух…
Несчастья обозвать судьбою для многих ширма, благодать… Суметь быть честным сам с собою всегда труднее, чем солгать.
0
ЮС
Юльчик Свиридова
сами пишите?
1
Саша Аут
да
1
ЮС
Юльчик Свиридова
красиво
1
Саша Аут
спасибо.
.Не, тут обычно. красиво о любви и природе…
1
ЮС
Юльчик Свиридова
напишите?
1
Саша Аут
да
1
Бес Пристрастный
«Жену свою я не хаю,
И никогда не брошу ее.
Это со мной она стала плохая,
Если вы почитаете и другие стихи Григорьева, то вряд ли станете цитировать, ибо
«А жена с моим другом под ручку,
Как на свадьбу шла улыбаясь.
Ненавижу я эту сучку!
Сказал бы, да мать стесняюсь.»
2
ЮС
Юльчик Свиридова
спасибо за разъяснения, просто я встречала именно так как написала и автор указан маяковский
1
Бес Пристрастный
Нет, не маяковский, и в вашем варианте рифма исчезла, стих стал верификацией.
Прежде чем чего-то запостить, проверьте, так ли это на самом деле, и осторожнее с цитатами и авторством.
1
Владимир Панферов
Что женщина стала распутной,
Ведет недостойно, и страх не таит,
Живет по своим лишь «понятиям»,
От правильной жизни бежит,
Былую красу, стать свою растеряла,
Глаза опустила, все стерпит земля,
Конечно, не только она в беде виновата,
Что стала распутной, я знаю, виновен и я.
В. Панферов. Тамбов.
0
ЮС
Юльчик Свиридова
достойный ответ)))
1
Перверзный Нарцисс
Что не брошу-согласен,а в остальном-нифига.
Вы просто хитрожопые и притворяетесь поначалу,а по сути всегда были плохими)0
ЮС
Юльчик Свиридова
как и мужики
1
Перверзный Нарцисс
Не,мужики своей «плохости» и нескрывают никогда.
1
ДЕ
Дмитрий Евмененко
блин это то того уже избитый стих надоел через день то в вк то в ок, на мэйле , тут опять таки.. короче это народный стих))
0
AS
Aleksey Soroka
нет люди меняются не зависимо просто это не избежно у когото ярко выражено у когото нет но меняются все
0
МШ
Максим Швец
Напишите ответ.
..Нет,я брал жену хорошую,а со мной она стала ещё лучше,но досталась другим….)))
0
МШ
Максим Швец
Напишите ответ…Нет,я брал жену хорошую,а со мной она стала ещё лучше,но досталась другим….)))
0
ИХ
Ильнур Хабибрахманов
Да есть такое. Хотя когда берёшь женщину за муж, период там не сказать что бы мыслительный)))
0
Александр Эпифайлов (Протозоев, Версия Раньше Первой))
Ну если поэт утверждает такое о своей собственной жизни, то кто может не согласиться с ним?
0
ЮС
Юльчик Свиридова
а к вашей жене это не применимо
1
Александр Эпифайлов (Протозоев, Версия Раньше Первой))
Теперь Ваш вопрос понятен)))))Как и утверждение)))) Вы угадали! К моей жене это неприменимо)
1
Андрей Юрченко
Все по началу ангелочки, но проходит время и женщины начинают себя вести как ведьма(
0
Антон Суворов
разве была жена у маяковского? я слышал он мучился от любви к жене лучшего друга.
0
ЮС
Юльчик Свиридова
а разве поэты пишут именно о своей жизни?
1
Антон Суворов
стихотворение то хорошее конечно, но писать о чем то, исходя из личного опыта, я думаю будет лучше.
1
ЮС
Юльчик Свиридова
я думаю на примере других то же можно
1
Антон Суворов
можно то оно можно, но прочувствовав на своей шкуре, проще и легче передать свои эмоции людям
1
Котик — Наркотик )))
НЕЕЕ , ВОТ У МЕНЯ СЕСТРА СТЕРВА С САМОГО ДЕТСТВА -И МУЖ ЕЁ НИКАК НЕ ИСПОРТИЛ
0
Василий Алибабаевич
Не согласен.
Бабы портятся со временем. Потому что расслабляются и наглеют
0
ЮС
Юльчик Свиридова
как и мужики
1
Василий Алибабаевич
А вот тут промашечка
1
ЮС
Юльчик Свиридова
в чем промашечка? мужики так же расслабляются и наглеют
1
Василий Алибабаевич
Мужики неприхотливые, им многого не надо, чтоб кормили, давали и мозг не насиловали. А бабья сущность такова, что сначала какие-то положительные качества партнера вызывают у нее восторг, потом это воспринимается как само собой разумеющееся, а потом уже выкатывается претензия, почему так мало.
1
ЮС
Юльчик Свиридова
нее не согласна, мужики не прихотливые??!!! да ладно, может быть вы такой, но есть такие что ого го, хуже «баб»
1
ГУ
Григорий Усольцев
это скорее всего Маяковский… а так согласен)))) интересно высказывание…
0
Нурыдин Хабибулин
ДА И МЫ, ВСЕ СО ВРЕМЕНЕМ ИЗНАШИВАЕМСЯ, ОТ ДЛИТЕЛЬНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИИ ЖИЗНИ!
0
ДД
Дмитрий Дмитрий
может быть и есть доля правды,а так-то просто все со временем меняется
0
Виктор
Нет ,конечно.
Своё истинное лицо невеста раскрывает уже после свадьбы
0
ЮС
Юльчик Свиридова
с вами так было?
1
Виктор
И не только со мной
1
Юрий Рудаков
Не совсем. Согласен что не брошу. Но плохой ее не сделал. Хорошая она )
0
Сергей Петров
Нет, не правда , если только жену на наркотики или алкоголь посадить!!
0
Следующая страница
Другие вопросы
Посоветуйте действенное успокоительное.
anroid модемом на windows xp
Ко-нибудь сидел на диете по группе крови? Скажите отзовы о ней, пожалуйста. Очень надо.
Шарики в области груди
Билайн. Как отменить запрет на отправку сообщений на короткие номера???
Проблема с wi fi dlink dir 300
какой цвет волос и прическу посоветовать моей подруге (фото на аватарке)
Перечислите самые лучшие игры для андроид из разных жанров
Король покера. код. Подскажите ключ к королю покера. 88161751379
Какое событие изображено на картинке?
Очень проблематично!!! Вопрос внутри… Помогите пожалуйста.
Помогите с 1 вопросом
что делать если выскакивает ошибка в windows 8 ???
что лучше закапать в ухо камфорное масло или борный спирт
Что за сила притягивает протоны и нейтроны друг к другу?
Последняя любовь Маяковского | The New Yorker
The New Yorker , 7 января 2002 г. С. 38
ЖИЗНЬ И ЛЮБОВЬ о любовной связи между матерью писателя и известным советским поэтом Владимиром Маяковским.
.. Писатель описывает статую Маяковского на площади, названной его именем… Он самый знаменитый поэт русской революции… В этой стране, где публичные поэтические чтения могут собирать тысячи слушателей, декламация стихов является заветным национальным времяпрепровождением. Спросите большинство взрослых россиян, какие стихи Маяковского они выучили наизусть в школе, и, зная десятки строк из пушкинского «Евгения Онегина», они назовут строфы из волнующих патриотических произведений, таких как «Хорошо» Маяковского, «Владимир Ильич Ленин». , и «Левый марш»… Они могут выучить наизусть стихи о любви, такие как «Письмо из Парижа товарищу Кострову о природе любви» или, как я слышал, как в прошлом году один семнадцатилетний декламировал в московском баре, «Письмо Татьяне Яковлевой». Эти стихи я не могу слушать без большого волнения, ибо женщиной, которой они были посвящены, за которой Маяковский ухаживал в Париже, когда она была красивой эмигранткой двадцати двух лет, была моя мать… Летом 19-го99, Музей Маяковского в Москве, сообщил мне, что он владеет большим архивом писем моей матери к ее собственной матери, которая умерла в 1963 году, так и не выехав из России.
К сожалению, бабушкина часть переписки не сохранилась, но письма моей матери, о существовании которых я никогда не знал, описывали ее роман с поэтом в последние полтора года его жизни… Мать писателя оставила ей письма, которые присылал Маяковский. в завещании, а писатель забрал их из квартиры отца… Через несколько месяцев, с ксерокопиями этих документов под мышкой, я прибыл в благородное, устаревшее помещение Музея Маяковского, где меня встретили, как давно потерянную дочь. . И там, в письмах, которые юная Татьяна Яковлева написала своей матери более семидесяти лет назад, я воссоединился с матерью с интенсивностью, которая часто доводила меня до слез. Писатель описывает ранние годы жизни Маяковского и его главную роль в российском футуристическом движении… Рассказывает о своем знаменитом произведении «Облако в штанах»… Склонность поэта к гигантизму создала назидательное искусство, идеально подходящее для огромной аудитории и обширных общественных пространств, характерных для русской культуры.
сборов в революционные десятилетия… Описывает свою связь с Лили Брик, которая осталась замужем за своим мужем… Маяковский переехал к паре… С середины двадцатых годов более доктринерские коммунисты, сила которых в литературных кругах росла, стали критиковать Маяковский… Рассказывает, как в Париже в 1928 мая Маяковский был представлен матери писателя Эльзой, младшей сестрой Лили Брик, чтобы отговорить его от возобновления романа с Элли Джонс, американкой, родившей ему дочь… принимать в прохладном, уклончивом настроении… Обе пары поражали своей статной красотой, своим притягательным, могучим присутствием. Помимо страсти к поэзии, у них было много общих пристрастий и черт характера, главными из которых были их щедрость, их нарциссизм и эксгибиционизм, за которым каждый из них скрывал свою застенчивость и глубокую неуверенность. Когда Татьяна представила Маяковского своим французским и эмигрантским знакомым, среди которых были Кокто и Прокофьев, все более публичный роман пары не остался незамеченным для сестры Лили, Эльзы… Писатель цитирует письма пары… Рассказывает, как его роман с эмигранткой привел к проблемам со Сталиным …В течение тринадцати лет, что Маяковский и Брики жили в одном доме, Лили, сменившая за год немало мужчин, терпела, даже одобряла похождения поэта, лишь бы они оставались беззаботными.
Но Володя поддерживал Бриков, и его брак поставил бы под угрозу их финансовую стабильность. Была также решимость Лили остаться неповторимой любовью всей жизни великого поэта. Так, весной 1929 октября, как только Татьяна Яковлева вошла в поэзию Маяковского, Лили поняла, что имеет дело со своей самой серьезной соперницей на тот момент… К осени 1929 года политический климат в России осложнил любовную связь… В декабре она вышла замуж за французского атташе… через три года они расстались, и мой отец погиб вместе со Свободной Францией во время Второй мировой войны. Возможно, он чувствовал, что она не любила его. Возможно, он первый понял, что Маяковский был единственной большой любовью всей жизни Татьяны… Рассказывает о своем последующем романе с замужней Норой Полонской и самоубийстве в апреле 19 г.30… Изучать личную историю моей матери — чувствовать боль ее вынужденного разлуки с Маяковским, узнавать, что она никогда по-настоящему не любила моего героического отца, знать, как близко она подошла к тому, чтобы вернуться в Россию и стать одной из миллионов, потерянных во время сталинских чисток, — создал состояние внутреннего хаоса, с которым я только начинаю свыкаться…
Просмотр статьи
Жена его соседа | Елена Мучник
Владимир Маяковский и Лили Брик; рисунок Дэвида ЛевинаКупить Распечатать
В 1922 году Маяковский предварил автобиографический очерк следующей ремаркой: «Я поэт.
Это то, что делает меня интересным». Лили и Осип Брик могли бы сказать: «Мы были друзьями Маяковского. Этим мы и интересны». Он провел с ними почти половину своей жизни, пятнадцать из своих тридцати шести лет. Его самые большие любовные стихи были посвящены Лили Брик; ее муж был его ближайшим другом. У них были необычайно сложные отношения любви, дружбы и интеллектуальных интересов.
Рецензируемые книги многое рассказывают об этой истории и тем самым реконструируют предысторию поэзии Маяковского — события, обстоятельства и идеи, сформировавшие ее. Сама поэзия воспринимается как нечто само собой разумеющееся, ее важность принижается, но этот периферийный подход к тому, что делает Маяковского «интересным», не является неуместным. Разговоры о его жизни — не пустые сплетни, ибо его сочинения были более тесно и непосредственно связаны с фактами существования, чем у большинства поэтов. Его эмоции были слишком пылкими, его темперамент слишком буйным, чтобы допустить обычную дистанцию между языком и жизнью.
Он был поглощен процессом жизни, поглощен опытом, которому слова его стихов озвучивали в громкой экстравагантной гиперболе. Его жизнь не столько преобразилась, сколько воплотилась в них. 1
Я люблю — название уместно заимствовано из одного из его стихотворений, адресованных Лили Брик, — начиналось, как говорит нам Энн Чартерс, как «краткое лирическое описание любовного романа», но, как личное и политические сложности истории стали очевидны, превратились в книгу, на которую «ушло более шести лет». Хартии впервые посетили Лили Брик в ее квартире в Москве в 1972 году, вернулись в течение следующих двух лет, чтобы записать с ней интервью «о Маяковском и их совместной жизни», и ездили в Стокгольм и Нью-Йорк для переговоров с Татьяной Яковлевой и Вероникой. Полонской, которую Маяковский любил в последние годы жизни, и с Ритой Райт, давней подругой его и Бриков. Английские версии записанных на пленку интервью и неопубликованных мемуаров, которые Лили Брик сделала доступными, а также отрывки из стихов Маяковского были сделаны группой переводчиков под руководством Сэмюэля Чартерса, который также предоставил превосходную «Примечание» о трудности, действительно «невозможная дилемма», с которой сталкивается любой, «пытающийся перевести русскую поэзию».
Особенно помогла Рита Райт, и книга посвящена ей.
Ни литературная критика, ни научная биография, Я люблю — это книга, которой ее задумали авторы, популярное повествование об известном любовном романе, в котором оказался один из самых оригинальных поэтов и живописных людей этого века. Многое из его материала знакомо ученикам Маяковского. Некоторые из них Лили Брик уже опубликовала, и в своих интервью миссис Чартерс она «часто перефразировала и повторяла анекдоты» в своих «более ранних статьях». Тем не менее, многое является новым или недавно переведенным. И если тон книги вряд ли соответствует ее теме, драме такой запутанной и трагической страсти, которая потребовала бы от Достоевского, чтобы отдать ей должное, ее содержание подлинно: детали улиц, комнат, убранства, иногда даже слова и слова. жесты главных действующих лиц — короче, обстановка драмы, а не сама драма.
Жаль, что текст часто страдает дефектами стиля, наименьшим из которых является раздражающее повсеместное использование словесных сокращений, независимо от того, является ли контекст формальным или неформальным:
Царь, который отказался воспринимать беспорядки всерьез, отрекся от престола.
Маяковский все еще встречался… с Тоней Гумилиной, которая была частью составного портрета Марии… хотя и порвал с ней роман. Она увлеклась…
Более серьезными являются такие солецизмы, как:
Там были красочные украшения, которые Бурлуйк изо всех сил пытался достичь.
Есенин повесился в номере гостиницы.
Посвящение «Облака в штанах» переводится как «Тебе, Лиля», а Лили Брик заставляет говорить:
Мы оба, Брик и я, но особенно я, возмущались Маяковским и другими.
Существуют также такие предложения, как:
В гостиной рядом с крохотным вестибюлем стоял длинный низкий диван с шелковыми подушками и рояль, а на нем — автомобиль, сделанный Осипом из игральных карт.
Кроме того, есть что-то грубое и сенсационное в том, как рассказана эта история.
Тем не менее, из него выходят настоящие люди. Примечательно, что Лили Брик, образ которой так часто размыт или искажен, предстает не демоном, не ангелом и не Belle Dame Sans Merci, а лишенной сверхъестественных свойств женщиной понятной, привлекательной и в целом несчастной, эгоистичной, но доброй.
Сердечная, верная, великодушная и с изрядной долей пафоса в ее живом, влюбчивом существовании. Или так мне кажется по представленным доказательствам. Ее способность к дружбе могла выдержать отпор любви и пережить разочарования. Она могла сдерживать ревность и вести себя великодушно, как, например, в конце эпизода, который послужит иллюстрацией. Когда она впервые поняла, что увлечение Маяковского Татьяной Яковлевой было чем-то большим, чем мимолетное увлечение, Лили, по словам Энн Чартерс, «вышла из себя и начала бить фарфор». Но через полгода она была так встревожена отчаянием Маяковского, узнав, что Татьяна выходит замуж за другого мужчину, что после бессонной ночи предложила поехать с ним в Ленинград, где он должен был читать чтения:
Реклама
Я сказал ему, что очень беспокоюсь за него. Он ответил фразой из старой русской поговорки. «Эта лошадь умерла, я поеду на другой…» — Но, может быть, ты хочешь, чтобы я присоединился к тебе? Он очень этого хотел. Я ушел в тот вечер.
Он был так ужасно рад меня видеть, что не давал мне отойти от него ни на шаг. Мы вместе ходили на все его выступления, всегда в больших залах, битком набитых студентами.Лили Брик родилась в благополучной, профессиональной семье неправославных евреев. Ее отец, Юрий Александрович Каган, был московским юристом с клиентурой в мире театра и музыки. Ее мать была пианисткой-любителем. Они обожали и баловали свою старшую дочь. Она была яркой, красивой, кокетливой, обожала роскошь и искусство, хорошо училась в школе, не особо стараясь, а после ее окончания провела год в Мюнхене, изучая скульптуру. Она посещала картинные галереи, ходила в театр, брала уроки классического балета. Впоследствии, в более стабильном обществе, она могла бы быть блестящей хозяйкой литературного салона.
Она познакомилась с Осипом Бриком в 1905 году, когда ей было четырнадцать. Он был на четыре года старше, был исключен из школы за революционную деятельность, но той осенью был вновь принят.
Он также принадлежал к зажиточной еврейской семье в Москве. Его отец, торговец драгоценностями и антиквариатом, был знатоком темных кораллов, которые он привозил из Италии и продавал по всей России; Осип часто сопровождал его в командировках. Его мать, либеральная интеллигентка, знала несколько языков, восхищалась Герценом и поощряла сына в его социалистических наклонностях. Он был блестящим учеником, красноречивым и остроумным оратором, потрясающим читателем, который, по словам Ваана Барушяна, «обычно читал около двух-трех книг в день» и «во время своей взрослой жизни… содержал «рабочую» библиотеку из более чем четырех тысяч книг. ». Он получил юридическое образование в Московском университете, выбрав «эту область, потому что она не требовала от него посещения лекций и занятий» и, таким образом, дало ему время посвятить себя политике. «Он читал все произведения Маркса, Энгельса и русских революционных демократов».
Лили не осознавала, насколько глубоко она попала под чары Брика, пока летом после их встречи он не объявил, что полон решимости никогда не жениться и посвятить свою жизнь Революции.
Она была потрясена и в последующие годы разрывала несколько помолвок, когда неожиданно встречала Осипа «на улице или в театре». Но когда по прошествии шести лет он разыскал ее и предложил выйти замуж, она без особого энтузиазма согласилась. «К тому времени мои чувства к нему охладели… Я ответил неопределенно…. Он сказал: «Лиличка, давай попробуем». «Хорошо, — отвечаю, — давай попробуем». Однако, несмотря на этот прохладный ответ, ее любовь была, по-видимому, сильнее его. Во всяком случае, «единственный год настоящего счастья в моей жизни, — сказала она миссис Чартерс, — был первый год, который я провела вместе с Осей». Они поженились в 1912 лет ездила в Узбекистан, а вернувшись в Москву, роскошно жила в фешенебельной квартире, предоставленной ее родителями: «Мы потратили 10 000 на мебель и 20 000 на то, чтобы жить по-королевски. Мы ходили в театр, ездили на скачки, путешествовали, где хотели, и даже арендовали дорогие машины». Детей у них не будет, решили они: «это слишком большая ответственность».
Постепенно его любовь к ней, по-видимому, угасла, и их приятная жизнь в Москве подошла к концу в 1914 году. Осипа призвали в армию и наняли в автомобильные войска. Они переехали в Петроград, сложив вещи, и там после долгого рабочего дня на изнурительной и скучной работе «Осип пришел домой уставший и рано лег спать, и никогда не любил спать со мной в одной постели. Он сказал, что не может отдыхать». Когда на следующий год в их жизнь вошел Маяковский, они уже не жили как муж и жена, но ни тогда, ни позже им и в голову не приходило расстаться. Как однажды сказал Осип Рите Райт: «Наша долгая дружба и близость ни от чего не зависела и не могла из-за чего закончиться».
Объявление
В своей автобиографии под рубрикой «Самая радостная дата» Маяковский записал, что 15 июля 1915 года он «познакомился с Л.Я. и О.М. Брик. Миссис Чартерс воспроизвела знаменательное событие, описанное в своих мемуарах младшей сестрой Лили Эльзой (Эльза Триоле от первого брака, Арагон от второго).
Восемнадцатилетняя Эльза, которая, к ужасу родителей, видела кое-что из невоспитанного, неотесанного и высокомерного поэта, теперь против их воли привела его на встречу с Бриками. Они не любили его. Двумя годами ранее они были шокированы его возмутительно грубым поведением на званом обеде в честь поэта Бальмонта, и его известные яркие выступления в роли футуриста пришлись им не по вкусу. — Пожалуйста, умоляю вас, — шепнула Лили Эльзе, — скажите Маяковскому, чтобы он не читал нам стихов. Когда они сели пить чай, он «стоял, прислонившись к дверному косяку» и, не обращая на них внимания, перелистывал страницы «небольшой записной книжки», которую сунул обратно в карман, и вскоре, оглядывая маленькая комната, как если бы это был публичный зал… резко сказал своим низким голосом, как будто он призывал их продолжать игнорировать его
Ваша мысль
размышления о размягченном мозгу …”
и так далее на протяжении всего «Облака в штанах», первой из его необыкновенных любовных поэм, в которых тема личного несчастья превращается в осуждение всего общества.
С последними словами он сел за стол, наклонился вплотную к Лили и спросил вдруг по-собственному, продолжая театральность чтения, можно ли ему чашку чая. Лили не могла говорить… Она молча налила чаю из самовара, и так же молча Маяковский принял его», — потом спросил, может ли он посвятить ей стихотворение.
Воздействие на Осипа было таким же ошеломляющим. Он приветствовал Маяковского как великого поэта, «даже если он не написал ни строчки», взял у него тетрадь для чтения и до конца вечера перечитывал произведение, предложил издать его за свой счет и «оформил договор». обещая платить Маяковскому пятьдесят копеек за строчку «навсегда». Маяковский не вернулся в Куокола, финский курортный город, где он написал стихотворение, а снял номер в небольшой гостинице у Бриков. В течение месяца он и Лили были любовниками. Когда она сказала Осипу и спросила: «Что мне делать?» он ответил: «Я вполне понимаю вас. Как можно отказаться от Маяковского?» И затем: «Но мы никогда не должны расставаться друг с другом».
Свободная любовь была для Бриков делом принципа, и Маяковский не умел скрывать своих эмоций. Их роман был открытым, трудные, в высшей степени романтические отношения типа Буря и натиск , водоворот ликования и отчаяния. Стихи Маяковского к Лили полны боли и нежности, ревности и близкого безумия несбывшегося желания; его письма к ней нежны, умоляющи, забавны, презрительны. Осип считал их «гиперболическими персонажами», держался подальше от их ссор и был единственным, кто сохранял голову. Рита говорила, что видела Маяковского «в ярости», Лили «в слезах», но ни разу не видела, чтобы Брик «терял самообладание». У всех троих были другие любовники, но они всегда возвращались друг к другу. И, конечно же, неверно предполагать, как это часто делается, что Лили не любила поэта, а хотела быть только Беатриче Данте, Лаурой Петрарки. Если она не могла соответствовать достоевской страсти Маяковского, не могла быть Грушенькой Дмитрия Карамазова, то она любила его по-своему, вполне верно, но, как, несомненно, правильно рассудила хорошо ее знавшая Рита Райт: Как бы она ни любила Маяковского, Лили еще больше привязалась к Брику, формируя все свои суждения о литературе и политике из того, что «говорит Ося», в чем, может быть, можно уловить характер личной трагедии Лили.
Как бы то ни было, Брики посвятили себя Маяковскому. «Володя, — сказала однажды Лили Рите, — нам с Осей как сын». Они подарили ему дружбу и доверие в изобилии, ту поддержку, в которой он нуждался, несмотря на демонстрацию чванливой самоуверенности. Они продвигали его работы, публиковали их сами или заключали контракты от его имени и не раз спасали его от самоубийства. Если бы они не были за границей в то роковое 14 апреля 1930 года, возможно, им удалось бы сделать это снова. Первая опубликованная статья Осипа «Хлеб!» была ликующим восхвалением поэзии Маяковского как необходимой пищи, сытной и реальной в противоположность эскапистской, слащавой выпечке символистов; тридцать лет спустя, в 19В 45 лет, когда он умер от сердечного приступа, он был занят новым изданием стихов Маяковского. Рита видела его в последний раз за два дня до смерти. Он сказал: «Я всегда был редактором Володи. Он ненавидел ставить точки и запятые. Когда писал, то всегда давал мне рукопись и говорил: «Ты чертовы запятые расставь».
Он думал написать свои воспоминания о Маяковском и однажды сказал Лили: существование. Моя книга будет называться Владимир Маяковский: Рассказывает очевидец ».
И тем не менее, в Советском Союзе Бриками грубо и, кажется, преднамеренно пренебрегали. В 1972 году первоначальный Музей Маяковского, находившийся в квартире, которую он делил с Бриками, был перенесен в другое место, и гиды, если их расспросить, говорили о Бриках как о «соседях» Маяковского; Фотография Лили тоже была «соседкой». Миссис Чартерс приписывает эту фальсификацию официальной скромности советского государства, а также антисемитизму: «Официально невозможно признать тот факт, что ведущий поэт революции находился под таким тесным влиянием еврейского интеллектуала».
Профессор Барушян считает, что «формализм и независимая литературная ориентация» Осипа являются причиной шокирующего пренебрежения к «ведущему теоретику русского авангарда», автору двух эссе «Звуковые повторы» и «Ритм и синтаксис», которые признаны «забытыми классиками русской критики».
2 Путем кропотливых исследований Барушян решил исправить это пренебрежение. Он извлек из подшивок малоизвестных публикаций библиографию сочинений Брика, содержащую 162 пункта и до сих пор неполную, и собрал впечатляющие сведения о его деятельности в культурной жизни своего времени: организации, которые он основал, многочисленные комитеты, в которых он служил, его полемика с официальными и полуофициальными фракциями, его большое влияние на Маяковского, казавшегося ему «олицетворением его собственных политических и социальных взглядов». В этих взглядах формализм, футуризм и марксизм примирились как революционные движения, направленные на ниспровержение буржуазных ценностей во всех сферах мысли и действия — искусстве, философии, правительстве, обществе. Брик снабдил Маяковского материалом для его памятной поэмы о Ленине и разработал принцип «общественной команды», которым Маяковский гордился в своей работе «пропагандировать революционные идеи средствами искусства».
Объединившись в своих убеждениях, они вместе стремились их продвигать.
И нельзя не восхищаться их искренностью, их горячей верой, их решимостью, рвением их неустанной борьбы за художественную свободу. В то же время трудно отделаться от впечатления, что их рвение было фанатичным, а понятие свободы узким, ограниченным непреклонной уверенностью в том, что провозглашаемая ими истина несомненна и уникальна. Их позиция была доктринерской, а методы явно своевольными. Они пытались впихнуть футуризм в глотку публике, которая не хотела его принимать. Они игнорировали вкусы, интересы и способности людей, которым предлагали служить. Слепые к реалиям, к которым, как они думали, обращались, они были крайним и концентрированным примером той фатальной склонности к абстрактным, догматическим формулировкам, которую Исайя Берлин видел как характерную и опасную склонность русских мыслителей.
Подробности последних лет жизни Маяковского читать мучительно, и не только из-за его романтических разочарований. Еще более болезненны его встречи со все более враждебно настроенной публикой — крикунами на его чтениях, равнодушными издателями, пренебрежительными писателями, некоторые из которых, как Пастернак, когда-то были его поклонниками, — прежде всего, его собственное чувство неудачи: на В последний приезд во Францию он сказал другу, что возвращается в Россию, потому что «перестал быть поэтом».
Он достиг последней стадии мученической смерти этого поэта, которая, как указал Роман Якобсон, была темой, проходящей через все его творчество. Он был «искупительной жертвой» во имя будущего всеобщего воскресения. Красноречивый оммаж Якобсона Маяковскому «О поколении, растратившем своих поэтов» — это скорбь о друге и скорбь по целому поколению, самому трагически погибшему из всех поколений, потому что, как того требует трагедия, оно было уничтожено собственной порочной жизнью. дворянство:
Мы слишком стремительно и жадно рвались в будущее, чтобы оставить позади какое-либо прошлое. Связь одного периода с другим была нарушена. Мы слишком много жили будущим, думали о нем, верили в него.
В отрывке, процитированном Барушяном, художник Родченко, друг и соратник Маяковского, вспоминал в своих воспоминаниях:
Мы бунтовали против принятых канонов, приемов, вкусов и ценностей… У нас было видение нового мира, промышленности, технологий и науки.
