Как пережить смерть дочери?
Когда умирает кто-то из близких в старшем возрасте, нам грустно. Но мы понимаем, что смерть — часть естественного процесса жизни. Смерть ребенка — другая ситуация. С этим невозможно смириться. Помню.рус дает несколько советов, как пережить смерть дочки и справиться с горем.
Период скорби
Ни один родитель не готов к смерти ребенка. Родители не должны переживать своих детей. Продолжительность жизни дочери не определяет размер потери. Утрата — трагедия в любом возрасте.
Умирают надежды и мечты. Если умерла единственная дочь, может возникнуть чувство утраты родительской идентичности. Боль еще сильнее, когда понимаешь, что внуки остались без матери или вы никогда не станете бабушкой и дедушкой. Это горе навсегда останется с вами. Однако большинство родителей находят способы, как пережить смерть дочери, идут вперед и снова начинают жить.
Некоторые считают, что облегчение должно наступить через конкретное время, например, через год.
Но это не так. Первая тяжелая волна горя длится полтора-два года. Постепенно приступы скорби становятся менее интенсивными, могут нарастать волнами. Но после смерти дочери чувство печали окончательно не уйдет никогда.
Различия в скорби родителей
Отец и мать могут горевать по-разному. Это обусловлено ролью, которую они играли в жизни ребенка, особенностями характера и пола, социальной ролью. Одному из родителей помогают пережить горе разговоры о дочери, а другому нужно просто посидеть в тишине.
Мужчины зачастую контролируют свои эмоции. В обществе принято, что они должны быть сильными и брать на себя ответственность за семью. Женщина может открыто плакать, рассказывать о своем горе.
Работающий родитель может углубиться в работу, чтобы избежать воспоминаний, меньше находиться дома. Родитель-пенсионер большую часть времени находится дома. Погружен в воспоминания. Смысл жизни для него может быть утерян. Особенно, если умершая дочка долго болела и за ней ухаживали родители.
Из-за того, что каждый скорбит по-своему, могут возникнуть трудности в отношениях. Но это особое время, когда поддерживать друг друга нужно, как никогда. Один из родителей может думать, что другой не переживает, так как не плачет, не говорит об этом. То, как происходит переживание смерти дочки, никак не говорит о любви или нелюбви к ребенку. Нужно открыто рассказать партнеру о своих чувствах. Старайтесь услышать, понять и принять друг друга.
Как справиться с утратой дочки?
Точных способов, как пережить смерть дочери, нет. Но есть советы, как ускорить выздоровление.
Держитесь вместе. Проводите больше времени в кругу семьи. Обращайтесь друг к другу за помощью, делитесь своими переживаниями. Совместное провождение времени поможет понять, что вы не одиноки. Будьте рядом, чтобы постоянно поддерживать друг друга.
Обращайтесь за помощью к профессионалам. Поскольку все скорбят по-разному, потеря ребенка, может испортить отношения между отцом и матерью, оставшимися в живых детях.
Обратитесь за профессиональной помощью, чтобы отпустить дочь. Не пытайтесь справиться с этой ситуацией самостоятельно. Консультация семейного психолога поможет пережить тяжелую утрату.
Если смерть наступила скоропостижно (например, авария), переживания необязательно сильнее, чем в случае ожидаемой смерти (тяжелая болезнь). Но, по мнению психологов, с этим может быть труднее справиться. Важно найти специалиста, который предложит действенные решения. Он подскажет, как научиться жить после потери дочери и идти дальше.
Принимайте помощь. Не закрывайтесь в себе, будьте открыты. Не отказывайтесь от помощи родственников, друзей или соседей. Позвольте им помочь вам с покупками, работой по дому, ухаживать за другими детьми. Разрешите им быть рядом, когда вам нужно поговорить. Не пытайтесь делать все самостоятельно. Дайте себе время прийти в себя. Просите о помощи, когда она вам нужна. У окружающих может быть желание помочь, но они могут не знать, как предложить ее вам.
Уделяйте внимание своему здоровью. Родители, охваченные горем из-за того, что умерла любимая дочь, пренебрегают своим здоровьем. Они могут забывать кушать, не выходить на улицу, отказываются посещать врача.
Правильно питаться и дышать воздухом, делать физические упражнения важно. Но не старайтесь сразу же вернуться к этому в полной силе. Делайте это постепенно. Например, поставьте себе цель каждый день выходить на 10 минут на прогулку, постепенно увеличивая время.
Когда боль немного утихнет, вы сможете включить в распорядок дня больше полезных привычек. Многие замечают, что, когда они чувствуют себя лучше физически, они начинают чувствовать себя лучше и психологически.
Избегайте общения с негативными людьми. Есть люди, которые не умеют выражать сострадание и сочувствие к тому, что переживаете вы и ваша семья. Они могут казаться бесчувственными, говорить обидные слова. Например, могут сказать: «Хватит грустить, погибшая дочь не вернется уже, живи дальше.
У тебя есть и другие дети». Если в вашем окружении есть такие «друзья», которые не уважают ваши чувства, нужно их отсеять. Окружите себя людьми, которые поддерживают вас и заботятся.
Найдите группу поддержки. Общение с людьми, которые переживают те же эмоции, что и вы, облегчает переживания. Конечно, друзья сочувствуют вам, они рядом. Но есть моменты, которые они могут просто не понять. Поэтому группа поддержки важна для скорейшего исцеления. Вы можете поделиться друг с другом переживаниями, рассказать о событии, которое связано со смертью дочери. Одинаковая жизненная ситуация помогает понять, что вы не одиноки.
Найти поддержку можно на сервисе Помню.рус. Каждый, кто приходит к нам, столкнулся со смертью близкого. Важно объединиться и справиться со сложным этапом жизни. Горе — это процесс. Не нужно ждать того, что все забудется. Но наступит момент, когда вы научитесь с этим жить и даже сможете снова улыбаться.
Смотрите видео по теме на нашем ютуб канале
Воскрешение из мертвых.
Неужели это возможно?- Дэвид Робсон
- BBC Future
Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.
Автор фото, Thinkstock
Радикальная процедура, в ходе которой кровь пациента заменяется на охлажденный солевой раствор, способна вернуть к жизни человека, находящегося в состоянии клинической смерти, утверждает корреспондент BBC Future.
«Если температура вашего тела 10⁰С, мозг признаков активности не подает, сердце остановилось, в организме нет крови — вряд ли кто-то будет спорить с тем, что вы мертвы, — говорит научный сотрудник Университета штата Аризона Питер Ри. — Но мы можем вернуть вас к жизни».
Питер Ри не преувеличивает. Эксперименты, которые он проводит вместе со своим коллегой из Мэрилендского университета Самюэлем Тишерманом, доказали, что организм можно часами поддерживать в состоянии анабиоза.
В ходе этой процедуры из организма пациента выводится вся кровь, а тело охлаждается более чем на 20⁰С. После операции кровь вновь закачивается в организм, и тело медленно нагревается.
«Как только в организм закачивается кровь, кожа сразу же розовеет, а при определенной температуре сердце включается спонтанно, — рассказывает Питер Ри. — Это довольно любопытно: при температуре 30⁰С сердце начинает биться само собой. Потом, когда тело становится еще теплее, оно самостоятельно восстанавливает нормальный ритм».
Поразительно то, что животные, на которых проводился этот эксперимент, после возвращения к жизни выказывают очень мало признаков каких-либо побочных эффектов. «Некоторое время они нетвердо держатся на ногах, но уже на следующий день ведут себя абсолютно нормально», — говорит Самюэль Тишерман.
Тишерман приобрел всемирную известность после своего заявления о готовности применить эту методику к пациентам больниц Питтсбурга.
По его словам, это должны быть получившие пулевые ранения и находящиеся в критическом состоянии, когда сердце уже остановилось. Для таких людей предложенная Тишерманом методика — последняя надежда.
«Обмануть смерть анабиозом» — так сообщал об этой идее телеканал CNN. Газета New York Times писала о методике Тишермана под еще более хлестким заголовком: «Убить пациента, чтобы спасти ему жизнь».
Ненужная сенсация
Столь сенсационное освещение его экспериментов иногда задевает Самюэля Тишермана. В ходе беседы он производит впечатление человека думающего, взвешенного и не стремящегося преподнести свои исследования в сенсационном свете.
Ученый особенно осторожен в употреблении термина «анабиоз».
Автор фото, Getty
Подпись к фото,Питер Ри (на снимке — справа) предполагает, что соляной анабиоз может быть использован в течение довольно долгого времени
Пропустить Подкаст и продолжить чтение.
Подкаст
Что это было?
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
эпизоды
Конец истории Подкаст
«Меня не беспокоит то, что они могут допустить неточность. Но, когда люди слышат этот термин, они представляют себе Хан Соло из «Звездных войн» или космических путешественников, которых можно заморозить и послать на Юпитер, где они оживут», — говорит он.
«Это искажает смысл моих исследований. Важно понимать, что это не научная фантастика. Эта теория основана на экспериментальной работе и опробуется в строгом соответствии с научной методикой прежде, чем с ее помощью начнут спасать людей от смерти», — утверждает Самюэль Тишерман.
Его партнер по исследованиям Питер Ри приобрел широкую известность после лечения члена американского конгресса Габриэль Гиффордс. В 2011 году на нее было совершено покушение, она получила тяжелейшее ранение в голову, но врачам удалось ее спасти.
У Питера Ри более смелые, чем у Тишермана, планы использования «соляного анабиоза». Он не исключает возможности поддержания организма в таком состоянии долгое время. Хотя, по его словам, это дело отдаленного будущего. «То, что мы сейчас делаем, — это только начальная стадия эксперимента», — говорит он.
Самюэль Тишерман начал изучать проблемы реанимации еще в медицинской школе, где его наставником был Питер Сафар. В 1960 годах Сафар был пионером сердечно-легочной реанимации (СЛР). Сейчас непрямой массаж сердца или компрессия грудной клетки — это всем известная процедура: человеку ритмично надавливают на грудь, чтобы заставить сердце вновь заработать.
Работы Питера Сафара изменили наше представление о смерти как об одномоментном явлении. «Мы привыкли думать, что смерть наступает мгновенно, и когда мы умираем, назад пути уже нет», — говорит Сэм Парния из Университета штата Нью-Йорк в городе Стоуни-Брук.
«Раньше так и было. Но с появлением СЛР мы поняли, что клетки в нашем теле не отмирают еще несколько часов после того, как мы оказываемся в состоянии клинической смерти.
Так что, даже после того, как вы стали трупом, вас можно вернуть к жизни», — объясняет Сэм Парния.
Смерть: момент или процесс?
Тишерман считает смертью момент (очевидно, субъективный), когда врачи прекращают сердечно-легочную реанимацию, видя, что она уже не поможет. Но, по его мнению, и после этого некоторых людей можно было бы вернуть к жизни.
В декабре внимание многих медиков привлекла научная статья в журнале Resuscitation, утверждавшая, что половина опрошенных врачей скорой помощи хотя бы раз были свидетелями так называемого «феномена Лазаря» (ауторесусцитации), когда сердце пациента спонтанно начинало биться после того, как врачи уже потеряли всякую надежду.
Автор фото, Thinkstock
Подпись к фото,Чем сильнее понижение температуры тела, тем выше шансы реанимируемого
Но вернуть сердце к работе — это лишь одна из задач, стоящих перед реаниматором. Недостаток кислорода в результате остановки сердца может вызвать серьезные повреждения важнейших внутренних органов и, прежде всего, мозга.
Его бывший наставник Питер Сафар для решения этой проблемы предложил использовать терапевтическую гипотермию — охлаждение организма до примерно 33⁰C. Для этого тело пациента, например, можно обложить льдом. При пониженной температуре жизнедеятельность клеток замедляется, снижается их метаболизм, а следовательно — и ишемические повреждения тканей, к которым приводит нехватка кислорода.
Применение аппаратов, поддерживающих искусственную циркуляцию крови и снабжающих ее кислородом, помогло продлить время между остановкой сердца и смертью мозга. Одна из техасских клиник недавно сообщила, что 40-летний мужчина выжил без каких-либо последствий для мозга после трех с половиной часов СЛР.
Ему делали непрямой массаж сердца, сменяя друг друга врачи, медсестры и даже медики-студенты, оказавшиеся рядом. «Всех в палате, кто мог помочь, попросили принять участие», — вспоминает доктор Скотт Тейлор Бассетт.
Однако такие случаи редки. Бассетт говорит, что врачи продолжали реанимацию только потому, что пациент во время процедуры пришел в себя, несмотря на то, что его сердце по-прежнему не работало.
«В ходе реанимации он мог с нами разговаривать, и мы понимали, что неврологических повреждений он еще не получил, — рассказывает доктор Бассетт.- Я такого никогда не видел — ни до, ни после этого случая. Именно благодаря этому мы приняли решение продолжать».
Время решает все
Столь длительная сердечно-легочная реанимация в настоящее время невозможна для тех, у кого остановка сердца произошла в результате тяжелого пулевого ранения или травмы — например, полученной в автомобильной аварии. Сейчас для хирурга в такой ситуации лучший вариант — перекрыть артерии, ведущие в нижнюю часть тела, после чего открыть грудь и массировать сердце, чтобы снабжать небольшим количеством крови мозг, пока обрабатываются и зашиваются раны. Но, к сожалению, в таких случаях выживает лишь один человек из десяти.
Автор фото, Thinkstock
Подпись к фото,Непрямой массаж сердца в сочетании с другими процедурами может помочь поддерживать жизнь довольно долго
Именно по этой причине Самюэль Тишерман хочет охлаждать тело до 10-15⁰С. Это может дать врачам более двух часов на операцию. Подобное охлаждение иногда уже применяется при операциях на сердце, но методика Тишермана — это первый пример оживления пациента, находящегося в состоянии клинической смерти.
Возможно, самое удивительное в этой процедуре то, что врачи должны выкачать всю кровь из организма пациента и заместить ее охлажденным солевым раствором. Так как метаболизм в организме остановлен, ему не нужна кровь для поддержания жизнедеятельности клеток, и солевой раствор — это наиболее оперативный способ охладить пациента, утверждает Тишерман.
Самюэль Тишерман в течение двух десятилетий вместе с Питером Ри и другими коллегами собирал базу данных, подтверждающую, что эта процедура безопасна и эффективна.
Доказательством этому служат многочисленные эксперименты на свиньях, получивших травмы, практически не совместимые с жизнью. В ходе этих операций врачи видели, что животные находились уже далеко за гранью жизни и смерти, и, тем не менее, их удавалось спасти.
«Свинья белела настолько, насколько это возможно, — рассказывает Питер Ри. — Она превращалась в бледное рефрижераторное мясо». Однако, если животных удавалось охладить достаточно быстро — примерно на 2 градуса по Цельсию в минуту — почти 90 % из них выживали, когда кровь вновь закачивали в их организм. Даже после того, как они пролежали бездыханными более часа. “Для присутствовавших это было удивительное зрелище — видеть, как сердце животного вновь начинает биться», — говорит Питер Ри.
После того, как подопытные свиньи возвращались в свое обычное состояние, исследователи проводили ряд тестов, чтобы понять, поврежден ли их мозг. Для этого перед процедурой они тренировали свиней открывать контейнер определенного цвета, в котором было спрятано яблоко.
После своего оживления большинство животных помнило, где искать лакомство. Другие свиньи, которых этому не учили перед операцией, учились это делать вскоре после нее. Они схватывали задание так же быстро, как и другие. Это позволяет предположить, что процедура не оказала какого-либо негативного эффекта на их память.
Понятно, что добиться разрешения на такой же эксперимент с людьми было очень сложно. В начале этого года Тишерману, наконец, разрешили применить свою методику в качестве тестовых испытаний на пациентах, получивших пулевые ранения в Питтсбурге.
На операцию в больницы этого американского города каждый месяц поступают один или два таких пациента. Это позволяет предположить, что за прошедшие месяцы на некоторых из них методика Тишермана была испробована. Хотя сам он результатами этой работы делиться пока не хочет. Тишерман намерен провести подобные испытания в Балтиморе, и если все пройдет гладко, Питер Ри начнет такую же работу в травматологическом центре в Тусоне, штат Аризона.
Как и с любыми другими медицинскими исследованиями, перенос этих испытаний с животных на человека связан с некоторыми сложностями. Например, животные в конце эксперимента получают свою собственную кровь, в то время как людям понадобится донорская кровь, которая неделями находилась в хранилище. Животные в ходе операции были под анестезией, но людям придется обойтись без нее.
Все это может повлиять на реакцию организма. Но Самюэль Тишерман остается оптимистом. «Считается, что собаки и свиньи реагируют на кровотечение так же, как и люди», — говорит он.
Врачи наблюдают за этими экспериментами с большим интересом. «Это очень смело, — говорит Сэм Парния. — Многие из нас согласны с тем, что для сохранения мозга необходимо охлаждать тело намного больше, чем это сейчас делается. Но пойти на это мы не решаемся».
Если испытания пройдут по плану, Тишерман намерен применить свой метод и для лечения других типов травм. Пациенты с пулевыми ранениями были выбраны для первых испытаний потому, что в таких случаях легче локализовать место кровотечения.
Но он надеется, что в итоге так же можно будет лечить и случаи внутренних кровотечений — например, в результате тех же ДТП. Возможно, что когда-нибудь эта методика будет использована для лечения пациентов, переживших инфаркт миокарда и страдающих от целого ряда других болезней.
Успех испытаний может открыть путь к исследованию и других форм анабиоза. Некоторые ученые хотели бы проверить, может ли набор медикаментов, добавленный в солевой раствор, еще больше затормозить метаболизм и предотвратить поражение тканей организма.
Автор фото, Thinkstock
Подпись к фото,Дефибриллятор — сильное средство, но часто дает лишь временный эффект
Один из многообещающих кандидатов на эту роль — гидроген-сульфид (сероводород), химическое соединение, дающее тухлым яйцам их неприятный запах. Как обнаружилось, оно также снижает метаболизм у некоторых животных. Однако пока что существует мало доказательств того, что сероводород, являясь ядовитым соединением, способен повысить шансы на выживание при остановке сердца.
Тишерман считает, что вместо этого было бы лучше найти мощные антиоксиданты, способные уничтожать химические элементы, поражающие клетки.
Питер Ри убежден в том, что методику «солевого анабиоза» нужно испытывать и внедрять как можно быстрее. Он рассказал мне о пациенте, которого накануне нашего разговора видел в больнице.
«Он получил ранение в центр живота, непосредственно под грудной клеткой, — рассказывает он. — Врачи сделали все, что могли, но он умер. Это как раз такой пациент, которого, как мы надеемся, можно будет вернуть к жизни, когда у врачей будет больше времени на операцию».
Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно на сайте BBC Future.
Когда умирает любимый человек: как помочь ребенку (для родителей)
Когда умирает близкий человек, дети по-разному переживают и проявляют свое горе. То, как дети справляются с потерей, зависит от таких вещей, как их возраст, насколько близки они были к человеку, который умер, и поддержка, которую они получают.
Вот что могут сделать родители, чтобы помочь ребенку, потерявшему близкого человека:
Говорите о смерти простыми словами. Будьте спокойны и заботливы, когда говорите ребенку, что кто-то умер. Используйте слова, которые ясны и прямолинейны. «У меня для вас печальная новость. Сегодня умерла бабушка». Сделайте паузу, чтобы дать ребенку время обдумать ваши слова.
Слушайте и утешайте. Каждый ребенок по-своему реагирует, когда узнает о смерти близкого человека. Некоторые дети плачут. Некоторые задают вопросы. Другие, кажется, вообще не реагируют. Это нормально. Оставайтесь рядом с ребенком, чтобы обнять его или утешить. Ответьте на вопросы вашего ребенка. Или просто побыть вместе несколько минут. Ничего страшного, если ваш ребенок увидит вашу печаль или слезы.
Выразите чувства словами. Попросите детей сказать, что они думают и чувствуют. Назовите некоторые из ваших собственных ощущений. Так детям легче делиться своими.
Скажите что-то вроде: «Я знаю, что тебе очень грустно. Мне тоже грустно. Мы оба очень любили бабушку, и она тоже любила нас».
Расскажите ребенку, чего ожидать. Если смерть близкого человека означает изменения в жизни или распорядке дня вашего ребенка, объясните, что произойдет. Это поможет вашему ребенку чувствовать себя подготовленным. Например, «Тетя Сара заберет тебя из школы, как бабушка раньше». Или: «Мне нужно остаться с дедушкой на несколько дней. Это означает, что вы с папой будете дома и будете заботиться друг о друге. Но я буду говорить с вами каждый день и вернусь в воскресенье».
Объясните события, которые произойдут. Разрешить детям участвовать в таких ритуалах, как просмотры, похороны или поминальные службы. Скажите им заранее, что произойдет. Например: «Там будет много людей, которые любили бабушку. Мы будем петь, молиться и говорить о жизни бабушки. Люди могут плакать и обниматься. Они могут сказать нам: «Я сожалею о вашей утрате».
Мы можем сказать: «Спасибо» или «Спасибо, что пришли». Ты можешь оставаться рядом со мной и держать меня за руку, если хочешь».
Возможно, вам придется объяснить, что такое захоронение или кремация. Например: «После похорон происходит захоронение на кладбище. Тело человека находится в гробу (или гробу), который закапывается в землю с особой церемонией. Это может быть похоже на грустное прощание, и люди могут плакать. .» Поделитесь мнением вашей семьи о том, что происходит с душой или духом человека после смерти.
Объясните, что будет после службы тоже. Например: «Мы все пойдем есть вместе. Люди будут смеяться, разговаривать и еще немного обниматься. Разговоры о счастливых временах с бабушкой и время, проведенное вместе, помогают людям почувствовать себя лучше».
Дайте ребенку роль. Маленькая активная роль позволяет детям чувствовать себя частью вещей и помогает им справляться. Вы можете предложить ребенку прочитать стихотворение, выбрать песню для воспроизведения, собрать несколько фотографий для показа или сделать что-нибудь.
Пусть дети решают, хотят ли они принять участие и как.
Помогите ребенку вспомнить человека. В ближайшие дни и недели поощряйте своего ребенка рисовать или записывать рассказы о любимом человеке. Не избегайте разговоров о человеке, который умер. Делиться счастливыми воспоминаниями помогает излечить горе.
Утешите и подбодрите своего ребенка. Обратите внимание, выглядит ли ваш ребенок грустным, обеспокоенным или чем-то расстроенным. Спрашивайте о чувствах и слушайте. Пусть ваш ребенок знает, что нужно время, чтобы почувствовать себя лучше после смерти близкого человека. У некоторых детей могут быть проблемы со сном, страхи или беспокойство. Пусть дети знают, что эти вещи станут лучше. Дайте им дополнительное время и заботу. Группы поддержки и консультации могут помочь детям, которые нуждаются в дополнительной поддержке.
Помогите вашему ребенку чувствовать себя лучше. Обеспечьте комфорт, в котором нуждается ваш ребенок, но не зацикливайтесь на грустных чувствах.
После нескольких минут разговора и прослушивания переключитесь на занятие или тему, которая поможет вашему ребенку почувствовать себя немного лучше. Играйте, занимайтесь искусством, готовьте или ходите куда-нибудь вместе.
Дайте ребенку время оправиться от потери. Горе — это процесс, который происходит с течением времени. Обязательно говорите часто и слушайте, чтобы увидеть, как ваш ребенок себя чувствует и делает. Исцеление не означает забыть о любимом человеке. Это значит вспоминать человека с любовью. Любящие воспоминания пробуждают хорошие чувства, которые поддерживают нас, когда мы продолжаем радоваться жизни.
При необходимости получите дополнительную помощь. Если смерть близкого человека была внезапной, вызванной глубоким стрессом или насилием, ребенку может потребоваться терапия, чтобы помочь ему выздороветь. Если дистресс вашего ребенка длится более нескольких недель или если вы считаете, что вашей семье нужна дополнительная помощь, поговорите с врачом вашего ребенка.
Они могут помочь вам найти подходящего терапевта для работы.
Автор обзора: Д’Арси Линесс, доктор философии
Дата рассмотрения: сентябрь 2021 г.
После смерти дочери духовное путешествие
Мне было 53 года, когда умерла моя дочь.
Даже сейчас я не думаю, что смогу описать бесконечную ночь 18 ноября, визит в больницу, возвращение домой, прошедшие часы, коллективное молчание родственников, собравшихся в нашей гостиной.
Advertisement
Я помню, как под моей кожей разливался неистовый жгучий зуд. В течение нескольких недель ни мазь, ни мазь, ни лед, ни тепло не помогали.
Моя репродуктивная система отключилась, на этот раз навсегда. Туманное недоверие окутало все; мой разум изо всех сил старался перекрыть вход во внешний мир.
Грядущие годы тяжело легли на сердце. Я видел, как меня толкают по пустынному пути моей жизни — без радости, без надежды, каждый день такой же мрачный, как и предыдущий.
Что касается меня, то все дети мира должны умереть, умереть в расцвете своей юности и красоты, умереть, оставив свою жизнь впереди, умереть и оставить своих родителей горевать, как я горевал.
Объявление
Каждое утро я открывал газету на странице некрологов, чтобы изучить единственный пункт, который меня интересовал, смерть молодых. Омерзительно, я проглотил подтверждение того, что я не одинок.
Хотя это не уменьшило моей печали, я продолжал искать мертвых детей. Страдание сделало меня монстром.
В течение дня единственным удовольствием, которое я мог ожидать, было снотворное ночью. Мое продолжающееся существование разрывало меня. Я, старый родитель, населяющий минуты, часы, которые по праву принадлежали следующему поколению.
Я не выполнил свой основной долг: не смог защитить свою дочь.
Реклама
Вы не позволяете своему ребенку выходить на улицу в небезопасных ситуациях.
И в ту ночь 18 ноября 2001 года она была настолько небезопасна, чтобы умереть.
* * *
Когда я вернулся на работу через два месяца [я преподавал в колледже], это была медленная болезненная походка калеки. Слова давались с трудом, каждая лекция представляла собой препятствия, о которые я спотыкался.
Она была того же возраста, что и эти слоняющиеся студенты, студенты, которые ходят, едят, учатся, уверенные в том, что жить — их право по рождению.
Реклама
Что они знали о первородстве? Те, кто смотрели на меня большими нежными глазами, те, чьего взгляда я избегал, идя по коридорам с каменным лицом.
В учительской я проводил время, тупо глядя в окно, моя спина решительно сопротивлялась сочувствию, направленному в мою сторону.
Держись от меня подальше.
Меня возмущает ваша доброта, ваше решительное продвижение по моему пространству, все ваши слова, выражающие солидарность, малейшее упоминание о том, что произошло.
Реклама
Я не хотел иметь ничего общего с социальным лицом горя.
Время от времени я со стыдом вспоминаю визиты с соболезнованиями, которые я когда-то нанес. Каким бесполезным я был в тех случаях; Я с настойчивой улыбкой, с банальным сочувствием, с чувством страха, «там-но-по-божьей-милости-иди-я» в моем сердце. Я пошла служить тебе-не-одному, но теперь я поняла, как сильно тяжелая утрата изолирует и как мало меняет любое взаимодействие.
Я искал товарищеских товарищей по несчастью. Тебя я послушаю. Я уважаю вас, вашу боль, вашу стойкость, ваше выживание.
День, когда вы возвращаетесь домой с похорон, когда вы впервые кладете еду в рот, это момент, когда вы решили жить.Реклама
Мать-одиночка: В тот день, когда ты вернешься домой с похорон, в первый раз, когда ты поешь в рот, это момент, когда ты решил жить.
Я смотрю на черно-белый портрет ее дочери. Лицо в профиль в три четверти, широкая улыбка.
Я называла ее зубы клавишами пианино, сказала она.
Клавиши фортепиано. Хороший образ. Мы болезненно улыбаемся.
Прошло два года с тех пор, как умерла ее дочь. Ей было 33 года. [На двенадцать лет старше нашей дочери. Еще двенадцать лет жизни.]
Реклама
В каком-то смысле второй год тяжелее, продолжила она. К тому времени он уже укоренился, ну и действительно утонул.
Ох. Так что все это было ожидаемо.
Мы встречались в церкви. Она разместила объявление о создании группы поддержки родителей в трауре.
Кто-то сказал нам об этом, и вот мы здесь. Единственные участники.
Объявление
Женщина была консультантом.
В Индии, возможно, такого рода собрания не будут иметь такого успеха, заметила она. У людей уже есть семья, друзья, на которых они полагаются. Но я был частью такой группы в США, и это действительно помогло. [Ее дочь умерла в американской больнице.
]
Мы говорим о распаде брака. Пары расходятся — они не могут взять на себя бремя горя — своего и своего партнера. Они хотят жить дальше.
Не то чтобы я прочь поладить. Я только удивляюсь, как ты можешь это делать, когда твой дух так подавлен, что ты не можешь пошевелиться. И какой смысл расставаться с партнером? Для кого еще в мире эта конкретная потеря может быть столь значительной?
Реклама
* * *
Через некоторое время после мероприятия я нерешительно иду в свой кабинет. Нерешительность, потому что с каждым шагом я двигаюсь к жизни, в которой ее больше нет и которая причиняет зло каждое мгновение.
По дороге замечаю, что посаженные ранее гладиолусы начали цвести. Веселые красные кончики ранили меня своей беззаботностью.
Это показывает, каким глупым я стал. Меня лично огорчает то, как все продолжается. Я мечтаю о том дне, когда расцветут цветы, поют птицы и я не обижусь.
Реклама
Я отпираю дверь своего кабинета и вхожу.
Я смотрю на свой компьютер, приземистый черный, утренний свет отражается от его толстого слоя пыли. Как я могу делать то же самое, когда все изменилось? Это кажется морально предосудительным.
До времени, после времени.
Есть вещи, которые мы больше никогда не повторим. Ни разу с тех пор фото в альбом не втыкал, никогда на руки не надевал мехенди . Мой муж перестал следовать своим планам развития, отказавшись от проекта, о котором мечтал более 20 лет. Есть места, которые мы не посещаем, потому что они связаны с ней, песни, которые мы не слушаем, книги, которые мы не открываем, ящики, которые остаются закрытыми. Без чьего-либо ведома мы продолжаем наши бессмысленные заявления.
Я включаю машину и вытаскиваю роман, над которым работаю. Я прокручиваю страницу за страницей. Я с трудом понимаю написанное, не говоря уже о персонажах. Я чувствую себя слабым перед повествованием, как младенец во взрослом мире.
Реклама
Я закрываю файл.
Писательство когда-то много значило для меня, и теперь я думаю, не рухнуло ли и это вместе со всем остальным. Мои руки скользят по клавишам. Неуверенно я начинаю записывать то, через что мне пришлось пройти.
Бесполезно. Слова не могут передать то, что я чувствую. Я выключаю компьютер. На теперь пустом экране я вижу свое тусклое отражение. Отражение 53-летней женщины.
Я составляю список авторов, потерявших своих детей:
Реклама
Уильям Шекспир, Рабиндранат Тагор, Роальд Даль, Мэри Шелли, Гёте, Изабель Альенде, Карлос Фуэнтес, Дж. М. Кутзи, Мридула Гарг.
Этот список меня успокаивает. Я цепляюсь за Shakespeare & Co и продолжаю включать компьютер и смотреть на экран.
* * *
Две женщины: Инду Джайн.
Реклама
Мы родственники, Инду Бхабхи и я.
Несколькими месяцами ранее она потеряла свою дочь в результате крушения вертолета. Ее муж и внук также мертвы.
Дело в Инду Бхабхи не в количестве смертей в ее семье, а в том, как она выглядит.
Всю свою жизнь она была искателем. Ее кожа сияет, ее лицо молодо, все ее поведение наполнено радостью. Ее гуру и ее духовная практика являются источником ее силы.
Объявление
Она приглашает нас к себе домой. Там она сидит на диване, одетая в оранжевое одеяние. Когда она говорит, это о заблуждениях ума, когда она предлагает утешение, то через осознание его силы.
Я прихожу домой в приподнятом настроении, но вскоре моя грустная реальность поражает меня, и я возвращаюсь к тому, с чего начал.
Сколько бы времени это ни заняло, я хочу выглядеть как Инду Бхабхи.
Ану Ага.
Объявление
В течение четырнадцати месяцев Ану Ага потеряла сына и мужа. Хотя это сделало ее совершенно одинокой как дома, так и в бизнесе, она излучает прекрасную самодостаточность. Немного покопавшись, я обнаружил, что она медитирует.
Она ссылается на свой ритрит випассаны.
Я выбираю этих женщин в качестве образцов для подражания […]
* * *
[…] Прошло шесть месяцев. Учеба закончилась на год. Теперь я могу отправиться на десятидневный ретрит по випассане в Дехрадун, в ашрам, возвышающийся над пересохшим каменистым руслом реки.
Объявление
Десять дней не буду говорить. Я встаю в 4 утра, чтобы провести десять часов в медитации. Я буду есть два раза в осознанной тишине. Мне не разрешат читать.
Неужели я так сильно хочу заглянуть в себя? И не читал?
Но если я хочу выбраться из этого одуряющего убожества, у меня нет выбора. В буддизме счастье — это духовная цель. Я жажду этого счастья, этой свободы от эмоциональных водоворотов.
Час за часом в зале для медитаций. Мы не двигаемся. Спина прямая, ноги со скрещенными ногами на специально разработанных подушках. Мужчины и женщины занимают противоположные стороны. Вентилятора нет.
Очень тихо.
Объявление
Сижу и сижу. Как бы я ни был зол, я решаю разозлиться на руководителей нашей медитации. Это очень хорошо, что они выглядят такими спокойными. Я бы хотел, чтобы они сохраняли это спокойствие перед лицом потери ребенка, я бы так и сделал.
Я ищу частную беседу с женщиной-лидером, рассказываю ей о своей дочери. Она внимательно слушает, прежде чем сообщить мне единственную информацию, имеющую хоть какое-то значение, — смерть ее сына в возрасте двадцати с небольшим лет.
Я должным образом наказан. Повсюду есть страдание, сколькими способами мне нужно донести это до меня?
Я возобновляю медитацию и делаю то, что должен делать, то есть заглядываю внутрь. Я пытался избежать этого, но когда вы сидите в течение десяти часов в тишине, которую приносит решительная неподвижность, вы не можете делать ничего другого.
Advertisement
Я увижу ее во сне еще дважды. Потом больше никогда.
Появляются изображения моей дочери. Взгляд ее устремлен на меня, но взгляд торжественен. Без слов она забирается ко мне на колени. Я обнимаю ее, прижимая ее хрупкое юное тело к моему старому тяжелому телу. Я плачу и плачу, ты не попрощалась, ты не сказала мне, что уезжаешь. Ее голова у меня на плече, ее собственные руки обвивают мою шею. Затем она высвобождается, расстегивает молнию в палатке, расположенной посреди моего сердца, наклоняется, чтобы войти в нее, и снаружи я вижу, как молния медленно поднимается вверх, когда закрываются клапаны. Палатка светло-голубая, спортивный костюм бледно-розовый, как и аккуратные парусиновые туфли.
Это было ее прощание. Мое лицо мокрое, моя палла мокрая от соплей и слез. Я увижу ее еще дважды во сне. Потом больше никогда.
Я ушел из центра Випассаны, убежденный в эффективности медитации. Это действительно был путь к нестраданию. Десятидневный ретрит сделал крошечное расстояние между моим горем и мной, и я был полон решимости продолжать.
И утром, и вечером я медитировал по часу. Но мой разум — какова его природа — оказался устойчивым к малейшей дисциплине. Одно и то же плавало круг за кругом, и к концу года я перестал медитировать.
Реклама
* * *
Этим летом мы с N летим в Пондишери. Ашрам Ауробиндо — одно из многих мест, которые мы посещаем в поисках бальзама, чтобы смягчить наши мучения. Там мы встречаем старшего преподавателя. В шортах и футболке он выглядит счастливым, довольным, спокойным и безмятежным.
Он отказался от своей жизни в Дели — решение, над которым он обдумывал восемь месяцев, — чтобы присоединиться к своему гуру в шраме. Он помогает управлять местом.
Судя по его поведению, у меня тоже появилось дикое желание бежать из Дели. Ашрам Ауробиндо станет моим будущим домом.
Реклама
Но, конечно, это не то место, не так ли? Ни одно место не может освободить вас от ваших страданий. Ни в одном месте во всем мире.
Пока он показывает нам окрестности, мы рассказываем ему нашу историю, которую мы рассказывали много раз. Кто может сказать нам, что заставит боль отступить? На каком-то уровне я чувствую, что наши поиски безнадежны, но мы движемся вперед.
Человек начинает описывать разум. Сумасшедшая обезьяна, сумасшедшая, больная, помешанная на наркотиках, неистовая, дико прыгающая с дерева на дерево обезьяна.
Это любимая аналогия — сходство между разумом и обезьяной, с которой мне приходилось сталкиваться много раз. Ответственность за контроль над обезьяной лежала на нас. Мы и только мы были в силах избавить нас от страданий.
Реклама
Мы задаем бессвязные вопросы. После точки он говорит, что вы просто должны испытать это. Слова не могут заставить вас почувствовать духовную реальность.
Декабрь — 13 месяцев со дня смерти Амбы. Я сижу в саду.
Племянник женится. Церемонии, которые продлятся одну неделю, обещают стать событием года.
Это одна из первых свадеб этого поколения в нашей семье, и она вызывает много волнений.
Одежда, украшения, вечеринки, сплетни, деятельность, деятельность, деятельность.
Реклама
Амба был бы в центре таких событий. Она обожала компанию, и компания обожала ее. Она любила взаимодействовать с людьми, интуитивно касаясь их на всех уровнях. Ее гости никогда не переставали приходить, ее телефон никогда не переставал звонить, ее пальцы никогда не переставали выстукивать сотни номеров, которые она знала наизусть. Я общительный человек, говорила она время от времени.
Ее глаза были похожи на сверкающие миндалины. Ее пальцы были длинными и тонкими, как и ее шея. У нее была маленькая родинка на кончике носа; родинка, которую она хотела удалить.
Я сижу среди растущих цветов и считаю дни, оставшиеся до свадьбы. Но какая польза? Этот закончился, будут другие. Ее двоюродные братья, ее друзья, и мы пригласили их всех. Что еще можно было сделать? Они хотели помнить — мы хотели, чтобы они помнили.
Мы были тем, что от нее осталось. Мы должны были быть вовлечены.
Сейчас мне 54 года. Сколько мне осталось жить?
Реклама
Заснуть и никогда не вставать — достижение, которого искренне желают.
Амита, подруга моей невестки, проходит мимо. Как дела, Манджу?
Прекрасное слово, от которого у меня во рту привкус пепла. Я хочу умереть, отвечаю я.
Она садится и смотрит на меня искренним сочувствующим взглядом, который я теперь привлекаю. Этот взгляд я ненавижу — не жалейте меня, — но к моему сопротивлению примешивается ощущение собственной ужасной изоляции. Никто не может говорить со мной — что тут говорить? Никто не может говорить ни о чем другом — мне это не интересно.
Реклама
Почему, Манджу?
Нет ответа. Я собака, гоняющаяся за своим хвостом, застрявшая в круговороте одиночества.
Почему бы вам не попробовать тот буддизм, который я практикую? Это имеет значение, я обещаю.
Что вам терять?
Всегда это утверждение витало над всем, что я отказывался попробовать. Что я должен был потерять?
Реклама
Так я познакомился с Сока Гаккай и пением Нам мёхо ренге кё.
Представьте себе то, что вы хотите, приказала Амита.
Моя вера в карму, хотя и сильнее, чем раньше, не позволяла мне смириться с тем, что произошло. Спокойствие, принятие? Нигде на горизонте.
Вопреки себе были вещи, которые я хотел. Ведь я еще жил.
Объявление
Исцеленная семья.
Муж полностью оправился от остановки сердца, вызванной годом безжалостного горя.
Пока этого было достаточно.
Большинство форм буддизма активно имеют дело со страданием. BSG была той структурой, которая поддерживала меня — день за днем люди приходили ко мне в гости, воспевали со мной, разговаривали со мной.
Реклама
Несовместимо хотеть вещей и одновременно желать себе смерти.
В таком маленьком сдвиге, что он был незаметен, надежда, которая, как мне казалось, исчезла навсегда, мерцала судорожно. Капли воды падают на камень. Еще одна излюбленная аналогия, подразумевающая, что в конце концов вы добьетесь своего.
Итак, с костылем в руке, я пошел дальше.
Карма, карма, ее карма, моя карма.
Пока я пел, я постепенно перестал чувствовать себя жертвой. Я перестал спрашивать, почему я? Почему она?
Реклама
Прошло уже более десяти лет. Десять лет — и вся моя последующая жизнь, как жемчуг, обернута вокруг этой терзающей песчинки.
То, как я думаю, сильно зависит от того, чем я занимаюсь. Каждый день, изо дня в день на протяжении многих лет я пытался превратиться в человека, обладающего буддийскими добродетелями мудрости, мужества и сострадания. Человек, который в глубине души осознает, что ни за что нельзя держаться, даже за своих детей. Что если вам удастся принять этот основной факт, вы не будете чувствовать себя таким оскорбленным.
Учитель Ашрама Ауробиндо был прав: духовное путешествие трудно объяснить словами. Слова кажутся устарелыми, старыми, самоочевидными, очевидными и простыми, даже если они воплощают заповеди, которым почти невозможно следовать.
* * *
Реклама
Я думал, что никто не сможет помочь, но это было не так.Всякий раз, когда я слышу о родителях, чьи дети умерли (или, что еще хуже, покончили жизнь самоубийством), я думаю о том, что им предстоит долгий, долгий путь. Я хочу выбежать и взять их за руки, заверить их, что их тьма рассеется, что, хотя их жизнь изменилась безвозвратно, они снова смогут испытать свет, другой свет, чем тот, в котором они думали, что будут жить раньше, но светлый однако.
Я хочу изобразить улыбающееся лицо. Видишь ли, это случилось со мной. Бывало, я думал, что никто не сможет помочь, но это было не так. Мне помогали многие, многие, хотя в то время это не казалось помощью. Это было похоже на бессмысленное вторжение в мои страдания.