Екатерина петропавловская: Екатерина Петропавловская | RB.RU — новые технологии, бизнес и карьера в цифровой экономике

АКА Софи Огюст Фредерика фон Анхальт-Цербст

Дата рождения: 2 мая 1724

6 Штеттин, Пруссия

Пол: Женщина
Религия: Русская православная
Раса или национальность: Белый
Сексуальная ориентация: Гетеросексуал
Род занятий: Роялти

Екатерина II, прозванная «Великая», императрица России, была дочерью Христиана Августа, принца Анхальт-Цербстского, и его жены, Иоганны Елизаветы Гольштейн-Готторпской. Точная дата и место ее рождения оспариваются, но, по-видимому, нет причин сомневаться в том, что она была права, говоря, что родилась в Штеттине 2 мая 1729 года.. Ее отец, унаследовавший княжество Ангальт-Цербст в 1746 году и умерший в 1747 году, был генералом на прусской службе, а на момент ее рождения был военным комендантом в Штеттине. Ее имя при крещении было София Августа Фредерика. По обычаю, господствовавшему тогда в германских княжеских родах, ее воспитывали главным образом французские гувернантки и воспитатели. В 1744 году ее увезли в Россию для обручения с великим князем Петром, племянником императрицы Елизаветы Петровны и ее признанным наследником. Принцесса Ангальт-Цербстская была дочерью Кристиана Альберта, епископа Лбекского, младшего брата Фридриха IV, герцога Гольштейн-Готторпского, деда Петра по отцовской линии.

В то время Екатерина была, по сути, тем, чем она должна была оставаться до своей смерти пятьдесят один год спустя. Она хвасталась тем, что была «честной и оригинальной, как любой англичанин». Если она имела в виду, что у нее компактный характер, то была права. Она определилась со своей жизненной линией и следовала ей всем сердцем. Она решила стать русской, чтобы лучше править в России, и ей это удалось. Она приобрела полное владение всеми средствами языка и не менее полное понимание природы русского народа. Это правда, что она оставалась совершенно невосприимчивой к религиозным влияниям. Обстоятельства ее обращения, возможно, помогли сделать ее равнодушной к религии, но их влияние не следует преувеличивать. Ее неверие разделялось множеством современников, которых никогда не призывали отказаться от одной формы христианства и исповедовать другую, чтобы получить корону. Одни только ее действия, как и у других и более скромных людей, были продиктованы условиями, в которых она жила.

Некоторое время после бракосочетания молодые супруги находились под контролем императрицы Елизаветы, назначившей придворных для наблюдения за их поведением; но вскоре сами эти опекуны стали проводниками удовольствий и честолюбия Екатерины. После рождения Павла она стала принимать активное участие в политических интригах. Ее способности заставляли даже мужа полагаться на ее суждения. В затруднении он подбегал к ней и льстил ей именем Madame La Ressource — мадам Сообразительность, — что не мешало ему оскорблять и даже пинать ее, когда надобность в ее помощи отпала. В 1758 году он попытался настроить против нее императрицу Елизавету, и какое-то время Екатерина находилась в опасности. Она смело встретила опасность и восстановила свое влияние на государя, но с этого времени она, должно быть, поняла, что, когда императрица умрет, ей придется защищаться от своего мужа. То, что Питер одновременно ненавидел и боялся ее, было печально известно. Императрица Елизавета умерла 5 января 1762 года. Великий князь беспрепятственно сменил престол Петра III. Его обращение с женой по-прежнему было жестоким и угрожающим, и он по-прежнему продолжал оскорблять национальное чувство русского народа. В июле он совершил безумную ошибку, уйдя со своими голштинцами в Ораниенбаум, оставив жену в Петербурге. 13 и 14 числа того же месяца «пронунциамьенто» гвардейских полков сняли его с престола и сделали Екатерину императрицей. История этого восстания до сих пор неясна. Естественно, было сказано, что она организовала мятеж с самого начала, и некоторую правдоподобность этому убеждению придает тот факт, что охранниками манипулировали четыре брата Орловых. Старший, Григорий, был ее признанным главным любовником, и он был связан с братом Алексеем в должности фаворита.

Сам факт того, что Екатерина II, маленькая немецкая принцесса, не имевшая наследственных прав на престол, правила Россией с 1762 по 1796 год при лояльности широких масс народа, при уважении и восхищении соседей, является достаточным доказательством силы ее характера. Ее титул великой правительницы-реформатора отнюдь не столь же ясен. Вольтер и энциклопедисты, с которыми она переписывалась и которым она одаривала дарами и пенсиями, отплатили ей самой грубой лестью, делая все возможное, чтобы воспользоваться ее щедростью. Они сделали ей репутацию философа и показали искренность собственного свободолюбия, находя оправдания разделу Польши. Между Екатериной II, какой она предстает в панегириках энциклопедистов, и Екатериной, какой она предстает в своей переписке и в своих деяниях, есть очень большая разница. Ее иностранные поклонники забавляли ее и способствовали распространению ее репутации. Деньги, которые они ей стоили, были небольшой суммой по сравнению с 12 000 000, которые она растратила на свою длинную череду любовников, начавшуюся с Солтыкова и Станислава Понятовского до ее восшествия на престол и закончившуюся юным Платоном Зубовым, который был арендатором пост о ее смерти. Она свободно тратила деньги на покупку произведений искусства и диковинок. И все же она со своей обычной откровенностью призналась, что у нее нет вкуса к живописи, скульптуре или музыке. Ее предполагаемая любовь к литературе, по-видимому, сводилась к живому любопытству, которое можно было удовлетворить, погрузившись в большое количество книг. Она страстно любила писать и написала не только массу писем по-французски, но и памфлеты и пьесы, комические и серьезные, на французском и русском языках. Один по истории Олег, более или менее легендарный варяг, являвшийся опекуном сына Рюрика, был описан ею как «подражание Шекспиру». Схема мало чем отличается от «хроникальной пьесы». Ее письма полны живости, красочности, а временами проницательности и остроумия, но она так и не научилась правильно писать ни по-французски, ни по-немецки. Приписываемые ей письма к Вольтеру не принадлежат ей и, вероятно, были составлены для нее Андреем Шуваловым. Философы и энциклопедисты, которые устами Дени Дидро хвалили Екатерину за превосходство над такими женскими аффектами, как скромность и целомудрие, в какой-то мере льстили ей и здесь. Она следила за внешним приличием в своем доме, сама была умеренной в еде и питье и ни в коем случае не терпела беспорядков со стороны придворных дам. Они льстили ей гораздо больше, когда останавливались на ее человеколюбии и ее большой доле просвещения века. Она была добра к своим слугам и очень любила маленьких детей. Она редко злилась на людей, которые просто противоречили ей или не выполняли свои обязанности в ее доме. Но она могла приказать использовать кнут и увечья так же свободно, как самые варварские из ее предшественников, когда она думала, что на карту поставлен авторитет государства, и она охотно использовала их для подавления всех неортодоксальных мнений, будь то в вопросы религии или политики после начала Французской революции. Ее известная терпимость не позволяла инакомыслящим строить часовни, а ее страсть к законодательной реформе охладела, когда она обнаружила, что должна начать с освобождения крепостных. Были исключения даже из ее личной доброты к окружающим. Она бросила свои немецкие отношения. Родившегося у нее незадолго до дворцового переворота 1762 года сына, отцовство которого нельзя было приписать Петру, она держала на расстоянии, хотя и обеспечивала его. Он воспитывался на частной станции под фамилией Бобрински. Она была суровой матерью для своего сына Павла. Представляется весьма вероятным, что она намеревалась исключить его из наследства и оставить корону своему старшему внуку Александру, впоследствии императору Александру I. Ее резкость по отношению к Павлу, вероятно, была вызвана как политическим недоверием, так и тем, что она видела в его отношении к Павлу. характер. Кем бы еще ни была Екатерина, она была подчеркнуто государыней и политиком, который в крайнем случае руководствовался государственным разумом. Она была полна решимости не допустить, чтобы ее власть оспаривалась сыном или разделялась с ним.

Как правитель Екатерина выражала большое презрение к системе, которую, по ее словам, ее научил презирать ее учитель Вольтер. Она заявила, что в политике способный правитель должен руководствоваться «обстоятельствами, домыслами и совпадениями». Ее поведение было на поверхности очень нестабильным. в момент откровенности она призналась, что она была великим начинающим — что у нее была мания начинать бесчисленные предприятия, которые она никогда не преследовала. Это, однако, в основном относится к ее внутреннему управлению, и даже здесь это следует оговорить. Многие из ее начинаний были продолжены другими и не были бесплодными. Ее внешняя политика была настолько последовательной, насколько это возможно, учитывая силы, с которыми ей приходилось бороться. Она была неуклонно направлена ​​на обеспечение величия и безопасности России. Не может быть сомнения в том, что она искренне любила свою приемную страну, питала привязанность к своему народу и мнение об их великих качествах, которое она не колеблясь выражала в преувеличенных выражениях. Ее рвение к репутации русских было почти комично проявлено огромным трудом, который она взяла на себя, чтобы составить ответ на Voyage en Sibrie французского астронома Шапп д’Отрош. Книга состоит из трех больших кварто, а ответ Кэтрин, который так и не был закончен, еще больше. Шапп д’Отрош открыл, что Сибирь не рай, и заметил, что русские грязны в своих привычках и что господа хлещут своих слуг, мужчин и женщин. Ее патриотизм менее невинно проявлялся в ее завоеваниях. Тем не менее можно усомниться в том, что какой-либо способный правитель России мог воздержаться от агрессии за счет прав саксонской семьи в Курляндии, Польше и Турции. Теперь кажется ясно доказанным, что раздел Польши не был предложен ею, как это часто утверждалось. Екатерина предпочла бы управлять страной через вассального государя типа Станислава Понятовского, старого любовника, избрание которого она добилась в 1763 г. Польша была неспособна сохранить свою независимость во время первого раздела (1772 г.), и раздел из несчастной страны была навязана Австрией и Пруссией. В случае второго раздела в 179 г.3, она показала себя очень беспринципной. Ее сопротивление реформе польского правительства было явно вызвано желанием сохранить предлог для дальнейшего грабежа, но ее поведение было менее жестоким и подлым, чем поведение Пруссии.

Екатерина придерживалась политики своего мужа прусского союза. Пока был жив Фридрих Великий, она была поражена его способностями. Но союз с Пруссией стал ей ненавистен, и ее более поздняя переписка с Гриммом переполнена презрением к его преемнику Фридриху-Вильгельму II, о котором она всегда говорила как о «брате Гу». Ее раздражение из-за жеманства прусского короля, несомненно, усилилось после того, как она обнаружила, что он не будет склонен предпринять крестовый поход против Французской революции, которая, применив все свои силы, предоставила бы России свободу аннексировать все, что еще осталось. Польши. Но по крайней мере она не взяла на себя торжественное обязательство защищать поляков, которые занимались реформированием своей конституции, а затем бросали их, чтобы разделить грабеж своей страны.

Турецкая политика Екатерины вначале отличалась некоторой грандиозностью. Когда турки объявили войну в 1768 году, чтобы поддержать Польшу, которую они считали необходимым буферным государством, она ответила великим греческим замыслом. Какое-то время она была излюбленной идеей возродить греческую империю и водрузить крест с двуглавым русским орлом в Константинополе. Она сформировала корпус греческих кадетов, нарекла своего младшего внука Константином и начала политику представления России христианским подданным Порты как их избавительницы. Преследуя это героическое предприятие, вызвавшее громкое восхищение Вольтера, она отправила в 1770 году в Средиземное море флот под командованием Алексея Орлова. Орлов соблазнил греков Мореи взяться за оружие, а затем бросил их на произвол судьбы. Когда Екатерина оказалась против политики Франции и Англии и ей угрожала зависть Пруссии и Австрии, она отказалась от греческого замысла, заметив Вольтеру, что потомки спартанцев сильно выродились. Введение в Кучук-Кайнарджийский договор 1774 г. пункта, по которому Порта гарантировала права своих христианских подданных, и пункта, дающего России право вмешиваться от имени новой русской церкви в Константинополе, рекламировало притязания цари были естественными защитниками православных в османских владениях; но когда она снова взялась за оружие в 1788 году в союзе с Иосифом II, это должно было вести простую войну за завоевание и раздел. Турецкие войны показывают слабую сторону Екатерины как правительницы. Хотя она взошла на трон в результате военного восстания и приступила к великим планам завоевания, она никогда не проявляла разумного интереса к своей армии. Она пренебрегала им в мирное время, позволяла позорно применять его на войне и никогда не могла понять, что не в ее власти импровизировать из своих фаворитов генералов. К ее чести, она видела способности Суворова, но никогда не питала к нему такого доверия, как к Потемкину, который, может быть, и был гениальным человеком, но никак не генералом. Она позаботилась о том, чтобы никогда не иметь дело с дисциплинированным противником, за исключением шведов, которые победили ее, но которых было очень мало.

Беда Екатерины в том, что она прожила слишком долго. Она опозорилась тем, что жила со своим последним любовником Зубовым, когда была женщиной шестидесяти семи лет, доверяя ему власть и расточая на него казенные деньги. Вспышка Французской революции сорвала лак философии и филантропии, которые она приняла в прежние годы. Она всегда питала тихое презрение к французским писателям, которым льстила и кормила их и которые служили ей рекламным агентством на Западе. Когда результаты их учения увидели в Париже, добродушное презрение превратилось в ненависть. Затем она стала гонителем в своих владениях тех самых идей, которые она поощряла в прежние годы. Она ругала и проповедовала крестовый поход, не отступая, однако, от неуклонного преследования собственных интересов в Польше, стремясь с явной хитростью подтолкнуть Австрию и Пруссию ко вторжению во Францию ​​всеми их силами. Ее здоровье начало ухудшаться, и кажется почти несомненным, что ближе к концу она страдала истерией постыдного рода. Ясно, что ум ее начал давать сбои перед самой смертью, ибо она позволила царствующему фавориту Платону Зубову уговорить ее послать на зайце его брата Валериана в чине фельдмаршала и с войском в 20 000 человек. продуманный план вторжения в Индию через Персию и Тибет. Говорят, что отказ короля Швеции жениться на ее семье, если невеста не станет лютеранкой, вызвал у нее конвульсии гнева, которые ускорили ее смерть. 16 ноября 179 г.6, у нее случился апоплексический удар, и она умерла вечером 17-го.

Отец: Кристиан Август Принц фон Анхальт-Цербст (род. 29 ноября 1690 г., ум. 16 марта 1747 г.) , д. 30-мая-1760)
Брат: Вильгельм Христиан Фридрих фон Анхальт-Цербст (р. 1730, ум. 1742)
Брат: Фридрих Август фон Анхальт-Цербст (р. 1734, ум. 1793)
Сестра: Огюст фон Ангальт-Цербст (р. 1736, ум. 1736)
Сестра: Елизавета фон Анхальт-Цербст (р. 1742, ум. 1745)
Муж: Царь Петр III (р. 21-февраль-172 , м. 1 сентября 1745 г., ум. 17 июля 1762 г., убит)
Сын: Царь Павел I (р. 1 октября 1754 г., ум. 24 марта 1801 г., убит)
Дочь: Анна (род. 20 декабря 1757 г., ум. 19 марта 1759 г.)

    Царь России (1762-96)
    Умер без завещания

Вы знаете что-то, чего не знаем мы?
Внесите исправления или оставьте комментарий к этому профилю

Copyright © 2019 Soylent Communications